А когда на небо выйдут звезды,Песенку споем,Будем петь и кушать вишни простоНочью мы вдвоем.На столе завибрировал телефон. Чарли ответила.
Это был Юхан.
– Все в порядке? – спросил он, когда она ничего больше не смогла выговорить. – Как ты?
– Устала немного, – ответила она. Взглянув на часы, она поняла, что уже девять, – настало утро нового дня. Должно быть, она заснула на кухонном диванчике.
– Можно, я войду? Я стою внизу у ворот.
– Сейчас это не совсем к месту, – ответила Чарли.
Однако Юхан был из тех людей, которые не понимают слова «нет», для Чарли это стало очевидно минуту спустя, когда раздался стук во входную дверь. Не в силах подняться с диванчика, она понадеялась, что заперла дверь. Оказалось, что не заперла – спустя несколько секунд Юхан вошел в кухню. Она увидела, как он оглядел беспорядок вокруг нее – вырезки, блокноты, конверты, бутылки, пепельницу.
– Чего ты хочешь? – спросила она.
– Не знаю. Просто у меня возникло чувство, что тебе плохо.
– В этом ты совершенно прав. Однако боюсь, ты не сможешь мне помочь.
– Твое состояние как-то связано со всем этим? – Юхан указал на предметы, разложенные на кухонном столе.
Чарли кивнула.
– Можно прочесть?
– Конечно. Если ты не против, я пойду полежу. Похоже, мне нужно еще немного поспать.
– Поспи, – сказал Юхан.
Чарли пошла и легла в свою кровать. Ей вспомнились все те вечера и ночи, когда она лежала так, силясь понять Бетти. Так это и есть ответ на все вопросы – по поводу пьянства, депрессий, отсутствия прошлого? Нет, новые ужасные сведения лишь легли в основу нового большого почему. Почему ты это сделала, Бетти? Комната закружилась, стены приблизились, лицо маленького мальчика преследовало Чарли, когда она забылась беспокойным сном.
Проснувшись, она не могла сказать, сколько проспала – десять часов или десять минут, утро сейчас или вечер.
Юхан все еще сидел на прежнем месте, когда она вышла в кухню.
– Сколько времени? – спросила она.
– Четыре.
– Вечера?
– Да.
– Я смотрю, ты все прочел, – проговорила Чарли, кивнув на стопку газетных вырезок.
– Да, но прошло немало времени, прежде чем я начал что-то понимать.
– А я и до сих пор не знаю, поняла ли я – и хочу ли я понимать.
– Ты что-нибудь знала об этом, в смысле… ты вообще знала, что они были знакомы – твоя мама и Нора?
– Нет, я понятия не имела.
– Ужасная история.
– Только попробуй написать об этом в своей проклятой газетенке – я тебя убью!
– За кого ты меня принимаешь?
– Я тебя совсем не знаю, – ответила Чарли. Взглянув на бумаги и блокноты на столе, она ощутила острое желание сжечь все это к чертовой бабушке, забыть, что она когда-то это прочла.
