Клио рядом с ним обмякла наполовину в воде. Он, наверное, вытащил ее, но не помнил, как это сделал. Он помнил, как упал в холодную воду и вернул морок, чтобы защитить зачарованные стрелы и камни, а потом теневые чары охватили его тело.
Его морок пропал, но он спас чары. И, раз земля не рушилась вокруг него, теневые чары не ушли далеко. Если бы они получили силу всех его плетений, история была бы другой.
В двадцати футах от них Эрикс лежал на асфальте, тянулся рукой к фонтану. Его мертвые глаза смотрели туда. Своим последним действием он бросил часы Лиру.
Лир что-то ощутил и с трудом поднял голову.
Бастиан остановился в шаге от него, радостно улыбаясь.
— Похоже, работает, как ты и говорил. Успешная проверка.
Он склонился, и Лир никак не мог помешать принцу вытащить часы из его ладони. Его магия пропала, тело устало и не шевелилось. И в этот раз рядом не было Клио с заряженными камнями, чтобы пополнить его силы. Он с трудом оставался в сознании.
Бастиан осмотрел КЛОК, а потом поднес к свету луны, глядя на искрящиеся камни. Со стоном и звоном оружия последний выживший страж-химера поднялся на ноги и подошел к хозяину с кровью на лице.
— Отлично, — шепнул Бастиан и посмотрел на Лира. — Что с тобой делать, мастер-чародей? Ты оказался умелым, но и опасным.
Лир молчал, не хотел тратить силы на ответ.
— Мне убить тебя? — Бастиан стучал пальцем по часам. — Ты изобрел чары, которые могут поглощать магию и распространяться дальше. Твоя гибель — потеря гениального разума.
Он убрал КЛОК в карман.
— Может, ты мог бы помочь мне изменить эти чары в нечто более… податливое. Я был бы рад убрать магию армии деймонов, но если эти чары могут стереть лей-линии, я бы лучше избегал этого.
— Ими не выйдет управлять, — хрипло прорычал Лир. — Их нужно уничтожить.
— Хм. Жаль.
Лир не нашел силы двигаться. Тело сдалось.
— Полагаю, тогда…
Бастиан отскочил как испуганный кот. Темный силуэт пронесся мимо. Раздался хруст. Страж-химера, стоявший за Бастианом, упал с ножом в груди. Принц отступал.
Вспыхнул красный свет. Мелькнула черная ткань, появился жнец в капюшоне с косой в руке.
Еще вспышка, второй жнец появился с другой стороны от Бастиана. Глаза принца потемнели, он пятился, глядя на двух деймонов Аида с капюшонами на головах.
— Думал, можно бросаться такой магией и не привлечь внимания? — насмешливо спросил жнец. Он опасно тряхнул косой. — Сдавайся, и мы сохраним тебе жизнь.
Бастиан сделал еще шаг назад.
— Если побежишь, мы убьем тебя, — пригрозил другой деймон. — Никто не может сбежать от жнеца.
Бастиан перестал пятиться, посмотрел на жнеца. Он вдруг сосредоточился.
Красный свет окутал нимфа, и он исчез.
— Что? — рявкнул жнец. — Он пропал!
— Он телепортировался? Какой он касты? — прорычал другой и зло выругался. — Мы поймаем его, когда разберемся с чародеем.
Лир выдохнул с шипением. Он хотел бы остановить сердце. Он все равно теперь умрет, но не мог убить себя, ведь не было сил даже поднять руку.
Он должен был понять, что их бой заметят. Город был полон охотников, и никто не объявился раньше, потому что парк был заброшен. Но теперь прибыли жнецы, и ему не сбежать. Они поймают Лира, вернут в Асфодель и отдадут Лицеусу.
Деймон встал перед Лиром и опустился на колени. Его костлявые пальцы сжали волосы Лира и подняли его голову. Красные глаза слабо мерцали во тьме капюшона.
— Готов идти домой, чародей? Твой отец ждет, — белые зубы сверкнули, деймон улыбнулся. — Но ему придется подождать, пока Самаэл закончит с тобой. Военачальник узнает все об этих чарах, которые могут лишить армию магии.
Ужас сдавил легкие Лира. Они услышали? Дурак Бастиан и его насмешки. Самаэл не мог знать о КЛОК. Его отец не мог знать об этом. Амбиции Бастиана были ничем, по сравнению с Самаэлом и Лицеусом, а с теневыми чарами они могли уничтожить царства.
Жнец поднял голову Лира до боли в его шее.
— Ты не можешь сопротивляться, да? Это сделали чары? — он тихо рассмеялся. — Как интересно.
Он отпустил волосы Лира. Его подбородок ударился о край фонтана, кровь наполнила его рот. Свет и тьма плясали перед глазами, но он держался за сознание. Он ощущал поражение. Все было кончено. Это было началом конца.
Жнец выпрямился во весь рост и посмотрел на парк.
— Что он так долго?
— Эй! — крикнул второй деймон пустому парку. — Скорее, пока другой не ушел далеко!
Холодок появился в воздухе, ветер принес с собой ужас.
Во тьме за памятником зашевелились тени. Фигура появилась из ночи, неспешно шла к фонтану, шаги были тихими на разбитом асфальте. Холод охватил Лира, приводя немного в чувство.
Эш.
Дракониан замер в паре шагов от жнецов, посмотрел темными глазами на Лира. Оружие было пристегнуто поверх его брони, его повязка снова закрывала нижнюю часть лица. Он опустил ладонь на рукоять меча на бедре.
— Наконец-то, — рявкнул жнец. — Свяжи чародея и девчонку-нимфу.
Лир смотрел на Эша с коктейлем эмоций внутри. Эш не слушал деймонов Аида, глядел, словно видел мысли Лира.
Все расплывалось перед глазами. Лиру было сложно смотреть на Эша, все темнело. Мир кружился, и он падал. Эш повернулся к жнецам. Его низкий голос сотряс кости Лира, когда он все-таки ответил:
— Мне приказано убивать.
Лир выдохнул с дрожью. Теряя сознание, он не знал, ощущал он ужас… или облегчение.
Глава двадцать девятая
Глаза Лира остекленели, лицо вытянулось, и Эш посмотрел на жнецов.
— Мне приказано убивать.
— Я меняю приказы, — прорычал жнец. — Ты слышал, что сказал другой деймон… о чарах.
Эш взглянул на инкуба без сознания, обмякшего на фонтане. От него едко пахло слабостью. Нимфа свисала рядом с ним, не двигаясь, сияющие волосы оказались в луже крови.
Эти загадочные чары девушка украла из мастерской Лира. Этим она пыталась спасти его жизнь, и это раскрыла его семья и восстала против него. И эти чары поглощали магию деймонов и оставляли их беспомощными.
— Оружие с такой силой? — продолжил жнец. — Мы не убьем этого чародея.
Эш слышал, что Лицеус просил привести Лира живым, но Самаэл все равно отдал приказ об убийстве. Самаэл, видимо, пока что не знал о чарах.
Эш перевел взгляд с Лира на двух жнецов.
— Свяжи его, — приказал жнец. — Мы пойдем для другим деймоном.
Эш смотрел на темные деревья, искал признаки жизни неподалеку. Он сжал кожаную рукоять меча до треска.
