Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
— Ну, причастен. И черт с ним, с дураком. Зачем он руки распускал, бил урядника? У Николая Алексеевича из-за него вышла задержка в чине… Попался — посыпай голову пеплом, делай глупое лицо, а не скандаль.
— Мы выдадим вас британскому правительству, им и расскажете, как должны вести себя пойманные шпионы.
Албазинец загоготал в голос, как скаковой конь. Отсмеявшись, он посмотрел на сыщика с жалостью и заявил:
— Ну и кадры у Российской империи… А ведь коллежский советник! Так вы ничего и не поняли, господин Лыков.
— Главного. Я — уникален. Другого такого нет.
— Уникальность моя в том, что я доверенный человек сразу четырех разведок: китайской, японской, британской и германской. Каждая считает меня своим. Мой провал легко скрыть. Вы хоть представляете, какие оперативные комбинации русская разведка может проводить с моей помощью? Ну? Кто же вам позволит меня повесить? Чай, в Петербурге не такие дураки сидят, как вы!
Алексей Николаевич покосился на сына, на Тришатного и по их лицам понял, что так и будет. А резидент четырех разведок заявил, что на остальные вопросы он ответит высоким начальникам в Петербурге. Здесь же говорить отказывается.
Лыков понял, что пора ехать домой. Напоследок он сорвал с цепочки шпиона серебряный брелок, который лично подарил ему в августе прошлого года. Пожалев, что нельзя так же легко оторвать ему и голову…
Эпилог первый
Лыков вернулся домой уставший от тряского вагона, жары Туркестана и злобной возни секретных служб. Хотелось сесть на высоком берегу Ветлуги и смотреть, как нефедьевские мужики тянут невод. Послать к ним мальчишку за стерлядью, варить уху, бросая пену в угли, и вяло беседовать с Титусом… Жаль, что это сейчас невозможно. Новая жена, Ольга Владимировна, никогда не была в Нефедьевке — не ее место, а покойной Вареньки. Алексей Николаевич все реже вспоминал первую супругу, лишь иногда сладкая боль прошедшей молодости колола в сердце.
Бросив вещи, помывшись и побрившись, коллежский советник первым делом схватился за телефонную трубку. Попросил соединить его с подполковником Снесаревым и сказал ему:
— Здравствуйте, Андрей Евгеньевич. Я в Петербурге, только что вернулся. Могу прийти поговорить?
— К двум часам, если удобно. Или уже завтра.
— К двум удобно, до встречи.
Сыщик решил заодно повидать и сына. Телефонировал ему и условился на половину второго.
В назначенное время он прибыл в Генеральный штаб. Секретные делопроизводства помещались в особом закутке возле кабинета генерал-квартирмейстера ГУГШ. Вход туда посторонним был строго воспрещен, поэтому Лыков увиделся с сыном в курительной комнате.
Брюшкин радостно обнял отца, порылся в кармане и вынул оттуда незнакомый пистолет.
— Вот, это тебе от меня подарок.
— Что такое?
— Австрийская модель, системы Роот-Крнка. Новая, только в прошлом году встала на вооружение их кавалерии.
— Что, кавалерист его тебе отдал? Или в магазине купил?
— Нет, это мой первый боевой трофей, — пояснил Павел. — В Вене налетели на меня двое. Не из кавалерии, а из тайной полиции.
— И что?
— А! Набросал им щелбанов. Пистолетик вот отобрал.
Отец внимательно посмотрел на сына и понял, что в Вене все было не так гладко.
— Как же ты вырвался?
— С Божьей помощью, не иначе. Расскажи, что Чунеев? Говорят, его скоро произведут наконец в поручики. Из-под ареста он уже вышел?
— Да, — лаконично ответил Лыков.
— Ты его обелил?
— Не я один, нашлись еще люди. Я понял главное: Николка оттуда не уедет, ему там нравится. А его невеста, Анастасия, на моих глазах застрелила бандита. Вот будет семейка!
— Расскажи!
— Приходите с Эллой вечером к нам в гости. Сможете? Я опять верненских яблок привез, ранние сорта.
Элла, урожденная Мордвинова, еще весной стала Лыковой-Нефедьевой. С тех пор как Лыков с Оконишниковой обвенчались, исчезли все препятствия для родственного общения.
— Я узнаю ее виды на вечер и телефонирую, — обещал Брюшкин.
А сыщик отправился в часть третьего обер-квартирмейстера.
Снесарев встретил его упреком:
— Что вы наделали, Алексей Николаевич? Теперь войны с Германией не миновать.
Лыков растерялся:
— Я сына спасал…
— Все понимаю. Но итогом стало именно это. Англичане от нас уже не отвяжутся. Шиллер много лет назад написал: «Земной шар делят другие народы, оставив немцам только небо». Сейчас Рейх наверстывает упущенное, конфликт неизбежен.
— Не валите все на мою голову, — рассердился коллежский советник. — Сами-то хороши. Скажите лучше, что решили насчет Николая?
— Он вписан в ближайший Высочайший доклад начальника Генерального штаба. На днях станет поручиком со старшинством, как у его брата[65].
— А что вы сообщите англичанам? Ведь нельзя же, чтобы они узнали об аресте Забабахина.
— Нельзя. Я сейчас готовлю секретный меморандум для их посланника. Там будет правда пополам с вымыслом. Убийц Алкока мы назовем поименно, и тут врать не нужно. А вот инициативу припишем османам и их агентуре в Русском Туркестане. В случае необходимости будьте готовы предстать перед очами дипломатов, как человек, который вел дознание. И подтвердить мою брехню.
— А Холостова-Забабахина так и не накажут? — с горечью спросил сыщик.
— Увы. Доложили самому государю, тот дал согласие. Уникальный персонаж этот ваш белый китаец! Есть идея перевести его в варшавскую полицию. Забабахин якобы оставит туркестанскую сеть своему помощнику, роль которого сыграет Ботабай Ганиев. Мы сможем еще долго водить тевтонов за нос. А сам резидент объявится в Варшаве. Там на него выйдет германская тайная служба, и…
— Понятно. А что его деньги? Он трясся над золотом, что получил от германцев.
— Золото мы нашли, оно стало частью договоренностей. Средства депонированы в банке на имя Забабахина. Но распоряжаться счетом он может лишь с согласия полковника Монкевица из Пятого делопроизводства. Это заставит белого китайца играть по нашим правилам.
— Мы поймали шпиона с поличным, да еще и торгуемся с ним? — возмутился коллежский советник. — Повесить нужно гада!
— Он может быть очень полезен. Очень. Возможно, в ходе операций Забабахину придется выезжать за границу. Тут-то залог и пригодится.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
