Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Антибиотики — далеко не единственный известный фактор, влияющий на нашу кишечную флору; еще один такой фактор — место нашего обитания. В одном исследовании сравнили микробиом детей из Финляндии, Эстонии и России. Детские аутоиммунные заболевания довольно распространены в Финляндии и Эстонии, но гораздо реже случаются в России. Итого взяли 222 ребенка — по семьдесят четыре из каждой страны, и анализировали их стул ежемесячно в течение трех лет; так удалось собрать профиль бактериального содержимого микробиомов этих детей. Параллельно их родители заполнили опросники о том, как этих детей вскармливали грудью, чем кормили дальше, об их аллергиях, инфекциях, семейной истории и применении лекарств[664]. Это громадное исследование показало, что географическое расположение — значимый для микробиома младенца фактор. Независимо от рациона, применения антибиотиков и всех других определяющих факторов у финских и эстонских детей нашлось особенно много бактерий одних типов, а у русских детей — других, особенно в первую пару лет жизни.
Более того, тогда как известно, что некоторый молекулярный компонент бактерий, обильно присутствующих в микробиоме финских и эстонских детей, выключает иммунные клетки человека, подобная молекула у бактерий, особенно выраженных у русских детей, несколько иначе устроена и обычно действует противоположно — включает иммунный отклик. Это совпадает с представлением, что состав детской кишечной флоры может влиять на то, как развивается их иммунная система — и что бактерии, свойственные микробиому русских детей, возможно, помогают защите от аутоиммунитета, поскольку включение иммунного ответа в первые годы жизни способствует отработке сообразного ответа системы в дальнейшей жизни[665]. Повторимся: важные научные достижения не ведут нас прямиком к простым медицинским средствам лечения аллергии или аутоиммунитета. Нельзя сознательно подвергать здоровых детей воздействию мешанины микробов или их молекул, если не досконально известны побочные эффекты или риски возникновения аллергии или аутоиммуного расстройства. Зато приемлемая мера — контроль того, что мы едим, или усиление полезности еды пищевыми добавками.
Растительные волокна или добавки, поддерживающие размножение наших бактерий, так называемые пребиотики, могут заметно укрепить состояние нашей иммунной системы нам на пользу, но трудно питать один вид бактерий и при этом сделать так, чтобы близкородственный, но вредный вид не благоденствовал[666]. Можно и принимать живые бактерии с йогуртом или другими продуктами — их называют пробиотиками; так можно изменить состав нашего микробиома и, в свою очередь, повлиять на иммунную систему. Однозначных доказательств, что пребиотики или пробиотики действительно помогают, нет, однако разработка пищевых добавок, которые пока еще не оцениваются столь же пристально, как медикаменты, станет по мере накопления у нас знаний, несомненно, еще затейливее, точнее и с бо́льшим креном в медицину[667].
Пробиотики могут стать мудренее благодаря, например, применению генетически модифицированных живых бактерий. Такие улучшенные бактерии технически просто производить — есть стандартный рецепт, любая биолаборатория способна по нему работать: смешать бактерию с новым геном, добавить кое-каких химических препаратов, пропустить электрический разряд через это дело — и готово. Даже человеческий ген ввести легко — бактерии модифицируют таким способом, чтобы они производили инсулин, аж с 1978 года. В этом случае лекарство — чистый инсулин, бактерии применяют для промышленного производства этого вещества, но по сути это та же технология, какая нужна для создания генетически модифицированных живых бактерий, которые можно прямиком добавлять в пищу. В экспериментах на мышах были выведены бактерии для производства определенного цитокина, который обычно создается в Т-регуляторных клетках и способен устранять симптомы аутоиммунного заболевания[668]. В клинических испытаниях с участием людей того же эффекта добиться пока не удалось, однако новые лекарства, подобные этому, а также другие, которые мы пока даже не вообразили, будут появляться по мере нашего понимания работы Т-регуляторных клеток. И это лишь верхушка айсберга.
Сакагути был прав с самого начала: если понять, что подталкивает организм воевать с самим собой, это приведет к более глубокому пониманию того, как работает иммунная система. Прежде считалось бесспорным, что иммунные клетки, способные нападать на составляющие самого тела, уничтожаются системой, с ними разделываются в вилочковой железе, и они даже не проникают в кровяное русло. Но Сакагути и его современники доказали, что все гораздо сложнее. В системе есть особые клетки, способные распознавать собственные компоненты тела и беречь организм от иммунного отклика. Теперь мы знаем, что это — кончик нитки в клубке, поскольку на самом деле существует множество видов Т-клеток; их многообразие велико и не сводится к «нормальным» или «регуляторным» клеткам.
И действительно, классификация иммунных клеток в целом довольно грубая. Их раскладывали по ящикам согласно немногим определяющим признакам — обычно по присутствию одной или двух присущих им белковых молекул, — а также согласно примерному пониманию возможностей этих клеток: белые кровяные тельца, именуемые естественными киллерами, хорошо справляются с раковыми клетками, макрофаги успешно жрут бактерии и так далее. Ныне мы сознаем, что естественных киллеров много разных, как много разных и макрофагов; что каждая категория клеток, которую мы выделили, содержит множество подкатегорий. Более того, в одном исследовании обнаружили, как можно классифицировать тысячи разных видов естественных киллеров[669]. Мы уже поняли, что в пределах отдельной категории иммунных клеток одни включают иммунный отклик, другие — выключают его. Но и это еще не все: каждый сорт иммунных клеток ведет себя по-разному в зависимости от того, где они размещаются в теле. Иммунные клетки пищеварительного тракта гораздо терпимее к бактериям, чем иммунные клетки легких. Попросту говоря, трудно понять, как иммунная система добивается всех этих разнообразных результатов. Впрочем, быть может, зря мы удивляемся: трудно — если вообще возможно — понять, как работает нечто с виду такое простейшее, как поисковая машина «Гугла»: рыскать по Интернету в поисках нескольких слов — часть повседневности, но за кулисами этого поиска — колоссально сложная система алгоритмов, каждый разработан командой, чья экспертиза вряд ли превосходит пределы малой части целого.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
