Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
И еще Наташе очень понравилась Татьяна, дочь Бессеменова, учительница. Конечно, пытаться покончить с собой из-за того, что Нил выбрал не ее, а Полю, глупо, наверное. В этом моменте Наташа с Татьяной не солидарна, но многие ее переживания Наташе близки и понятны. Вот, например: «Никто не говорит со мной, как я хочу… как мне хотелось бы…» Ей скучно в этой жизни, и она тоскует по какому-то другому миру, точно так же как скучает и тоскует сама Наташа.
В сцене ссоры Бессеменова с сыном Петром что-то привлекло внимание Наташи, она даже и не поняла сразу, что именно. Перечитала еще раз, потом еще… Ну конечно! Это почти точная копия сцены из «Дела Артамоновых», о которой они так много говорили месяц назад с Артемом! Наташа вскочила, нашла среди вещей томик Горького, оставшийся с прошлого раза и перенесенный вчера вместе со всем остальным скарбом на новое место. Точно, так и есть. Артамонов говорит сыну: «Ради тебя я человека убил… Может быть…» И Бессеменов произносит в пылу ссоры: «Работали… строили дома… для вас… грешили… может быть, много грешили – для вас!»
Интересно, заметит ли Артем такое совпадение? Да и вообще, помнит ли он об их тогдашнем разговоре?
Но ведь можно спросить… Что в этом стыдного?
Она раскрыла толстую тетрадь на первой странице, где тщательно и аккуратно записала номера квартир и телефонов. В первый момент, правда, по привычке пошарила вокруг себя рукой в поисках мобильника, хотела написать Артему эсэмэску, как сделала бы в своей обычной жизни. Поняла ошибку, улыбнулась и вышла в другую комнату, где стоял телефон.
Трубку снял Вилен.
– Артем вышел покурить, он на лестнице стоит. Если что-то срочное, я его позову.
– Нет-нет, спасибо, не нужно, – торопливо ответила Наташа. – Я выйду к нему.
Сунула ноги в резиновые шлепанцы (Надежда Павловна сказала, что в те времена они назывались «вьетнамки»), выскочила на лестничную площадку. У окна, разделяющего два пролета между этажами, стояли Артем и Сергей. Наташа отчего-то мучительно покраснела и начала запинаться, но все-таки ей удалось донести общий смысл.
– Ну, ты даешь! – восхищенно протянул Сергей. – Прямо отличница! Уже прочитала! А я даже не открывал книгу, времени еще вагон, куда торопиться?
Артем что-то обдумывал, потом попросил:
– Можешь обе цитаты повторить?
Наташа повторила.
– Убил – может быть… грешил – может быть… Конструкция одинаковая… – медленно проговорил Артем и вдруг широко улыбнулся. – Молодец, Наталья! А я пропустил, не заметил, лопух. В обоих случаях человек расстроен тем, что сын не хочет жить по его указке, и в обоих случаях пытается поставить сыну в укор собственную моральную жертву. Дескать, совершил ради тебя мерзкий поступок, а ты не ценишь. Человек признается и вдруг на всякий случай отыгрывает назад, прикрывается этим «может быть», как щитом. Очень интересно, очень! Значит, этот момент Горькому покоя не давал.
– А ты что, прочитал уже? – удивился Сергей.
– По первому разу.
– Не вкурил…
– Пьеса же небольшая, меньше ста страниц, поэтому я первый раз прочитал быстро, для общего ознакомления с идеей и атмосферой, а потом второй раз буду читать, уже медленно и внимательно.
– Все равно не втыкаю. Зачем читать два раза? Почему нельзя внимательно прочитать с первого подхода?
Артем пожал плечами.
– Наверное, можно. Но у меня не получается. Я увлекаюсь движением фабулы и конфликта и пропускаю мелкие детали. А именно в деталях самый цимус и кроется. Вот видишь, Наталья заметила, а я пропустил.
И снова, как и месяц назад, Наташа не смогла понять, как расценивать его слова. Как похвалу? Как комплимент? Или как описание механизма?
Она вернулась к себе, надеясь, что мальчики ее окликнут, остановят, спросят еще о чем-нибудь, втянут в общий разговор, и появится возможность пообщаться с Сергеем, познакомиться с ним поближе…
Но они ее не остановили.
* * *
Маринка долго не появлялась, и Наташа подумала, что, наверное, ее новый план сработал, и подруга теперь проводит время в обществе Ричарда Уайли. Хотя в чем состоял этот новый план, Маринка не сказала, да Наташа и не спрашивала.
Почему-то стало очень грустно. Сергей совсем не обращает на нее внимания. В обычной жизни она отправила бы ему в сообщении смайлик, так всегда поступают, когда хотят прощупать реакцию человека и втянуть его в обмен репликами. Ты смайлик – тебе смайлик, ты шлешь три смайлика – получаешь в ответ… Смотря что получаешь. Если один или вообще ни одного – значит, «отстань». Если тоже три – значит, «продолжай». Если больше трех в ответ на три – можно трактовать как «я рад и готов расширять общение». Тогда можно осторожно, понемножку переходить к тексту. Например, спросить: «Как дела?» А дальше уже как пойдет, но технология всем давно известна. Да, с этим все просто и понятно. А как быть, когда ничего этого нет – ни телефонов, ни интернета?
Чтобы прогнать грусть, Наташа решила перечитать пьесу еще раз. Может быть, у нее голова тоже устроена так, как у Артема? Может быть, она увлеклась историей, фабулой и пропустила важные мелочи? Как было бы хорошо, если бы удалось на обсуждении выступить ярко, неординарно, чтобы Сергей ее наконец заметил. Какая она дура, что кинулась звонить Артему! Завтра на обсуждении он скажет все эти умные слова, и получится, что он сам заметил и сделал выводы. Если бы она сдержалась, промолчала, то завтра могла бы блеснуть перед всеми, и Сергей увидел бы, что она… Впрочем, вряд ли ей удалось бы сформулировать идею так сжато и красиво, как это только что сделал Артем. Она блеяла бы что-то невнятное. Но все равно! Все равно не нужно было делиться с парнями собственными мыслями, которые они теперь выдадут за свои. Какая же она… Вот правильно Маринка говорит: неприспособленная. И тормозилово. Вечно до нее доходит, как до жирафа, слишком поздно.
И еще деньги эти, про которые сегодня сказал Уайли… Маринка, конечно, приняла все своеобразно и, как только девушки остались одни, сказала:
– Все равно я буду америкоса обрабатывать. Эта премия, еще неизвестно, будет или нет. Может, Уайли в конкурсе не победит. Может, ему ничего не заплатят. Или он нас кинет. Даже наверняка кинет. Он ведь уедет в свою Голландию, а вся история фиг знает когда состоится, я не могу столько лет ждать. И где мы потом будем его вылавливать с его премией? Нет, Натаха, на эти деньги я не поставлю. Замужество – вот что мне нужно. И я его получу. А ты, если готова ждать сто лет, давай, старайся, протирай штаны над книжками. Может, тебя и поощрят когда-нибудь тремя копейками.
До сегодняшнего дня Наташа пребывала в убеждении, что молодая девушка может получить большие деньги только одним путем, и путь этот ей не нравился категорически. Никаких других возможностей, кроме мужа или богатого спонсора, она вокруг себя не видела. Поэтому никогда больших денег и не хотела. Она хотела другого.
В одной из песен, которые она так любила слушать, о жажде денег сказано недвусмысленно:
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
