Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
– Что это за таинственный город, в который вы хотите меня увезти, – спросила Лада, – откуда он взялся? Как вы о нем узнали?
– Как-то я отправился на охоту, и, преследуя раненную газель, заблудился. Я скакал так быстро, что все мои слуги отстали от меня. Несколько дней я блуждал по джунглям, пытаясь найти дорогу. И когда я потерял всякую надежду, лес неожиданно расступился, и я увидел крепостные стены с башнями. Сначала я подумал, что сошел с ума, и все это мне кажется. Но это была явь. Я увидел ворота и вошел в них. Это был заброшенный город. Я долго бродил по нему. В нем были дома, улицы, постройки и сооружения. Я увидел храм, а в нем изображения Будды. Я поднялся на одну из сторожевых башен и с высоты увидел, как мне найти дорогу назад. Я увидел ориентиры. Там был дворец, и он тоже был пуст. Какая причина заставила жителей покинуть его? Когда я вернулся домой и рассказал о нем отцу, он сказал мне, что всей вероятности, этот город был построен Александром Македонским во время его похода в Индию. Потом в этом городе жил Будда. Об этом таинственном городе есть много легенд, и его много раз пытались найти, но безуспешно. Он не показывался никому. И удивительно, что я его нашел. И тогда я понял, что это знак свыше. Потому что существует легенда, что город Будды является только ему самому. Я взял с собой несколько слуг и ушел из дома, чтобы возродить этот город и этот храм, но религию Будды я вижу в новом качестве – всеобъемлющей, не признающей различий между людьми. Потому что Бог не делает различий между людьми. Ему все равно кто ты – черный или белый, мусульманин, кришнаит или христианин. Вы меня понимаете?
– Да, он помогла мне продержаться все это время, что я блуждал в джунглях. Но я больше не убиваю животных для удовольствия. Это в прошлом.
– Хорошо, – сказала Лада, – об этом я и хотела сказать. Мы поедем или вы что-то еще хотите мне сказать.
– Я согласна, – ответила Лада.
В пещере
Итак, мы оставили нашего Али в тот миг, когда он воззвал к таинственному механизму пещеры со словами: «Сим-сим, откройся же ты, наконец». Но сколько он не просил, не уговаривал, перебирая, как водится, названия всех злаков – и просо, и пшено, и чечевицу – тишина была ему ответом.
Али очень хотелось пить. Бесовская морда, накормив его копченой рыбой, вернула в пещеру, где утолить жажду можно было только вином. Что Али и сделал в полной мере. Но жажду не утолил, вынужденный признать, что в гениальных словах Хаяма был изъян. Его утверждение спорно. Наверное, это все же была метафора. И речь в ней шла о жажде иного рода. Али проверил запасы вина и с удивлением обнаружил, что они уменьшились изрядно. Он вдруг сообразил, что Иблис тоже угощался вином, чем существенно сократил его шансы дождаться часа, когда Егор освободит его.
– Мерзавец, скотина, бесовское отродье, – Али перебирал оскорбления в адрес непрошенного гостя, а когда запас слов иссяк, закончил выражением, которым его лексикон обогатил побратим Егор, – мать твою так и эдак. Теперь придется на выпивке экономить. А что может быть хуже этого. Только смерть. Но и она тоже последует в свою очередь. Надо посмотреть правде в глаза и не ждать чудес от друга. Его возможности тоже не безграничны. А тот, чьи возможности мало ограничены, занимается форменным безобразием и свинством. До чего же подлая натура. Спровоцировал драку, накормил копченой рыбой и вернул в пещеру, где нет питьевой воды. Вот она идея ада, как сказал бы Платон. У каждого она персональная. Хафиз Али будет умирать в полной темноте одновременно от пьянства и от жажды. Значит, вот в чем был его замысел. Но Али не доставит Иблису такого удовольствия. Для начала надо попробовать воду из подземного озера. Если она пресная, то возможно, и питьевая. В крайнем случае, ее можно вскипятить, чтобы не загнуться от кишечной болезни.
Али зажег свечу и пошел в комнату, где хранилась казна. Открыл сундук и выбрал один из золотых кувшинов, которых было здесь во множестве. Он поднял свечу повыше, освещая с высоты сокровища, и произнес: «Можете ли вы спасти меня всеми этими деньгами и купить на них один день жизни, который я проживу? И не могли они этого»[31]. Он оторвал кусок ткани от красной шелковой штуки полотна, скрутил жгут, привязал к ручке кувшина и вышел в грот. Внизу в скалах теснилось подземное озеро. Бросил в него кувшин, подождал, пока он наполнится, вытащил. Полил себе, умылся, понюхал воду, лизнул, прополоскал рот. Подозрений не было, тем не менее, пить ее Али не стал, сказав себе: «Подожду, пока все вино выйдет». Он долго стоял, глядя на поверхность озера. Затем принес и зажег все свечи и лампы, прибавив освещения. Дождался, пока уляжется волнение воды, вызванное падением кувшина. Нашел в пещере щепку, смастерил крошечный кораблик, укрепил на нем огарок свечи. И, спустившись к озеру, пустил его аккуратно на воду. Поверхность воды казалась неподвижной, однако кораблик, тем не менее, совершал движение, едва заметное глазу. Горящая свеча освещала неровности скальной породы, вдоль которой, плыл, проделав половину круга, а озеро было круглым. В тот момент, когда Али, потеряв терпение, готов был бросить эту затею и вернуться к питию вина, чтению стихов и плачу по безвременно ушедшей возлюбленной Ясмин. (Здесь, в полном одиночестве, спустя два года, он мог, наконец, не боясь быть увиденным, отвести душу и выплакать свое горе). Как вдруг кораблик приблизился к своду пещеры и исчез. Можно было предположить, что свеча погасла, огарок догорел. Но Али готов был поклясться, что кораблик ушел под скалу. Он вернулся в пещеру, смастерил еще один кораблик крупнее прежнего. Укрепил на нем огарок побольше. Налил себе вина, чтобы не мучиться в томительном ожидании, и повторил опыт. Кораблик, описав тот же круг, что говорило о подводном течении, вновь исчез под скалой. На этот раз Али был более внимателен и успел заметить изрядную полость под скальной породой. Али вернулся в пещеру, говоря себе – вот она извечная проблема выбора. Но лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, что мог сделать и не сделал.
После этого он достал из кармана клочок бумаги и написал на нем следующее:
Мой дорогой брат Егор!
Возможно, я совершаю ошибку, и мне следует сидеть сиднем и уповать на твою смекалку и мощь. Но и сам я должен попытать судьбу. Знай, что ближе тебя и твоей сестры (передай ей при случае) у меня никого нет. Обнимаю.
На всякий случай прощай и, как говорят на Руси, – не поминай лихом.
Твой Али, хафиз и проч.
После этого Али вошел в хранилище. Снял с сундука его массивную крышку. Вогнутая поверхность как раз напоминала лодочку или корыто. Затем, на всякий случай, сотворив короткую молитву, спустился к озеру, сел на крышку и осторожно отчалил от скалистого берега. «Судно» держало его на воде. Очень осторожно, медленно он лег, подумав, что это будет лучшая позиция. Горящую свечу держал в руках. Крышка от сундука двигалась быстрее, чем кораблик из щепки. Но все же так долго, что он, едва не заснул, что было возмутительной беспечностью, учитывая серьезность его намеренья. Он дремал, и ему казалось, что он находится на крыше загородного дома вазира Шамс ад-Дина, своего незабвенного тестя. А рядом лежит недосягаемая Ясмин и требует, чтобы он рассказал ей сказку про Али-бабу. Он пришел в себя в тот миг, когда крышка ушла под скалу. Каменная толща нависла над его лицом на расстоянии вытянутой ладони, и сердце сжалось от страха неминуемой смерти от потопления или удушья. Как хорошо было в пещере, в миг подумалось ему и нестерпимо захотелось вернуться. Но сделанного не воротишь. Усилившееся течение уносило Али все глубже под скалу. Оставалось только молиться и надеяться на помощь Аллаха.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
