Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
Она вызывала в супруге неизменное желание. Нужду слиться не только телами, но и душами. Потому-то он не любил отпускать ее – точно вырывал из себя кусок.
Но сейчас Трауш не волновался. Его туманы не отпускали Сольд, следовали за ней по пятам.
Лорд всматривался в наливающееся чернотой небо, когда тишину дома взрезал истошный детский крик. Тео, как и всякий ребенок, постоянно плакал, но не так… Трауш метнулся в детскую, где кормилица прижимала к груди малыша. Тот задыхался и синел. Вопил, испуганный донельзя.
– Что с ним?!
Кормилица вся ходила ходуном.
– Простите меня, лорд. Не знаю, не представляю, что его потревожило. Мы готовились ко сну… Мне показалось, что Тео задремал, а он вдруг как закричит…
Ребенок заходился в плаче, и Трауш уже ощущал причину. По всей видимости, где-то поблизости дремал канал – место, откуда лилась природная магия. И Тео нащупал его, потянул в себя. Но новый канал всегда загрязнен, неспроста его раскопки поручают сильнейшим магам. Ребенок, не умеющий контролировать процесс, отравился скверной. Магическая грязь глубоко забралась в него и разъедала, точно кислота.
Кормилица причитала. Ее собственная дочь, разбуженная криком Тео, всхлипывала.
Трауш смотрел на угасающего сына. Тот продолжал реветь, но с каждой секундой все тише. Захлебывался плачем.
Погибал, съедаемый изнутри.
– Отдай его мне! – рявкнул лорд.
И впервые взял сына на руки. Взял без нежности и осторожности, но прижал к груди и понес прочь из дома. Подальше от канала. Кормилица семенила следом и крайне раздражала извинениями – уж лучше бы осталась со своей дочерью.
У кромки леса, когда дом скрылся из виду, Трауш поднял Тео на вытянутых руках и всмотрелся в краснеющие глаза. Туманы вплелись ребенку в жиденькие волосенки. Вползли в нос и уши. Нащупали грязь канала и начали вычерпывать ее, взамен позволяя питаться силами Трауша. Ребенок сопротивлялся, но инстинкт пожирателя взял свое и вскоре он с жадностью поедал отцовский резерв. Стихия в Тео бунтовала, непривычная ко вкусу теневой магии (материнская наверняка была слаще и вкуснее).
Во рту горчило, и перед глазами плыло. Ребенок успел вобрать столько из канала, что Трауша начало подташнивать. Вскоре его шатало. Кости сковывал озноб, как в предсмертной горячке.
– Что вы делаете? – бормотала кормилица. – Вы погубите себя…
Он отмахнулся от нее звериным ревом и продолжил обнимать Тео туманами. Ребенок выздоравливал. Начинал осмысленно крутить головой и даже всхлипывать – от холода.
Понадобилось истощить себя до дна, чтобы сын очистился от скверны. Он вновь заплакал, но плачем обычного младенца. Чуть обиженно. И бесконечно трогательно. Так, что захотелось прижать его к себе и защитить от всего мира.
Не верится…
Трауш мог потерять своего сына. Лишиться его… Такого розовощекого и крикливого. С хитрющими глазами и материнскими губами.
– Сольд ничего не расскажешь, поняла?
Кормилица тупо закивала и продолжала кивать даже тогда, когда Трауш, укутав малыша в свою куртку, пошел в сторону дома.
* * *
Посреди прогулки на Сольд хлынула волна тревоги. Непонятной и оттого особенно пугающей. Недоброе предчувствие драло грудь, и леди поспешила домой.
А в детской спальне увидела столь невероятное, что застыла в дверях. Тео грелся на руках Трауша, и высокий лорд хрипловато, совершенно не попадая в ноты, нашептывал ему колыбельную.
– Мне ее мама пела, – смутился он, завидев жену. – Только у нее голос был… и слух.
– У тебя прекрасно получается. Как вы тут? – А сама еле сдержала всхлип.
Неужели все наладилось?..
– Мы – отлично. Тео, пойдешь к маме?
Малыш причмокнул во сне и схватился малюсенькой ручонкой за палец отца.
Эту ночь они провели втроем, невозможно счастливые…
…Ранним утром, едва солнце взгромоздилось на горизонте, из столицы примчался гонец. Но просил он, к удивлению Трауша, не лорда, а леди.
Сольд, зевающая и сонная – впервые за много ночей она прекрасно спала, но все равно не выспалась, – вышла на крыльцо.
Гонец склонился в поклоне до самой земли.
– Вам письмо из королевства людей. От семьи Берков, – добавил он, вытаскивая конверт.
– От Иттана Берка? – Сольд улыбнулась.
– Нет. – Покачал головой гонец. – От некой Таи.
Действительно. На конверте, запечатанном сургучом с оттиском герба дома Берков, аккуратным (явно аристократическим почерком) было выведено: «От Таи Берк. Для Сольд Вир-дэ. Передать лично в руки. Срочно».
Кто такая эта Тая? Неужели жена Иттана?
– Ну что вы стоите на пороге. Проходите, вас покормят. – Сольд посторонилась, пропуская потерявшего дар речи (правители его до сих пор не кормили) гонца.
А сама вскрыла конверт.
Глава 8
Иттан и Тая
Твари глядели на Тьму с благоговением, пуча рыбьи глаза. Он обходил их жилища, вдумчиво рассматривал воинов растущей армии. Он был готов собрать войска и пустить их на Янг, чтобы утопить город в алых реках.
Рано. Здешних тварей недостаточно, чтобы сразить столицу. Нужны другие. Сотни и тысячи воинов. Разрыв меж мирами слишком ничтожен, чтобы провести всех, уставших томиться в мире за завесой. Они зовут предводителя, и голоса эти жалостливы. Они молят о горячей крови и горящей плоти.
И Тьма обязан исполнить их просьбу.
Когда-то Тьма не имел ни лица, ни имени; выходец из мира, что был скован холодом и болью. Он долго прорывался сквозь туннели межмирья, обходя ловушки и уничтожая тех, кто вставал на его пути.
Он долго искал, из какой завесы выскользнуть, – но благодаря глупцу-магу почуял эту. Тогда бестелесный Тьма завладел телом твари и по праву возглавил войско, ибо был сильнее, опаснее, безжалостнее.
Все продумал.
Его марионетка скоро не удержит силу, дарованную ей миром мертвых. Первым избранником был другой колдун, чьей ноги коснулся Тьма. Но тот оказался слаб, ущербен, убог и не смог понести в себе дар.
Этот, второй, справится. Тьма неспроста оставил отметину на его коже. Отслеживал его. Не был в нем, но смотрел на мир живых его глазами. Тьма слабел без подпитки страданиями, но маг впитывал боль, называя свое умение «целебным». Когда от слабости слеп Тьма, зрение покидало и мага.
Сам Тьма не мог пользоваться магией в теле тупоголовой твари. Но мог насыщать ею мага.
Небольшой толчок – и он выплеснет всю злость.
И тогда завеса падет.
* * *
Иттан очнулся от забытья у ворот собственного дома. Ошалевши потряс головой, не помня ровным счетом ничего. Обрывки чьих-то фраз. Гарь, вползающая в ноздри.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
