Глава 41
Степан с Ильёй подъехали к условленному месту.
– И где твои ребята? – спросил Стрельцов.
Капитан усмехнулся:
– Везде.
Степан оглядел заснеженные окрестности и пожал плечами:
– Везде, это где?
Тишкин свистнул. Откуда-то сверху послышался ответный свист. Стрельцов начал внимательно осматривать деревья и наконец-то разглядел в ветвях заиндевевшей ели человека. Словно из-под земли перед ним появились ещё двое. Одеты бойцы были в маскировочные одежды белого цвета с синеватым отливом. Так, что издали их вполне можно принять за небольшие сугробы.
– Всего трое? – спросил Стрельцов Тишкина.
– Со мной четверо. Но поверь, каждый из нас стоит десятка.
– Посмотрим.
– Доложить обстановку, – обратился капитан к «сугробу».
– Товарищ капитан, операция по освобождению насильно удерживаемых лиц идёт по плану. Все объекты на месте. Из бункера вышел только начальник полиции.
– Это нехорошо, – недовольно пробурчал капитан, – я надеялся прикрыть всех разом.
– А что с моими парнями, что с пленниками? – спросил Степан.
– Все в бункере, – ответил «сугроб».
– Значит, не успели вырваться.
– Это ничего, товарищ майор, – «сугроб» улыбнулся, обнажив два ряда белоснежных зубов, – в бункере находится наш человек. Мы прослушиваем всё, что там творится, у нас всё под контролем.
– Но как вы можете прослушивать подземные помещения, если все сигналы в них блокируются.
– Мы работаем на другой частоте. Вот, послушайте сами.
Второй «сугроб» подошёл к Стрельцову и передал ему маленький наушник. Майор отчётливо услышал, «Дуй в аптеку и быстро». Стрельцов вернул хитрое устройство.
– Но, почему бы нам не начать операцию по освобождению пленников прямо сейчас? Чего мы ждём?
Капитан задумался:
– Допустим, мы заявимся в бункер, помашем автоматами, постреляем, пошумим. Допустим даже, что заложники при пальбе не пострадают. Только что мы сможем предъявить Сове, мэру и тем более загадочному Магистру? Эти люди очень хитрые. Они перевернут дело так, что на их встречу закадычных друзей ворвались вооружённые люди, скрутили их, белых и пушистых, напугали. Нас ещё выставят террористами. Вот увидишь. Нужно собрать доказательства их незаконных делишек, и действовать наверняка.
– А вы уверены, что заложники в безопасности?
– Абсолютно, – кивнул головой парень в белом камуфляже.
Колька вымыл руки и тяжело вздохнул.
– Ну вот, часа два он поспит, потом сделаем ещё укол. К вечеру, надеюсь, придёт в сознание.
– Это, прежде всего, в твоих интересах, Эскулап, – не по-доброму улыбнулся Сова, – потому как если этого не случится…
– Может, и Вам успокоительного? – спросил Колька.
– Обойдусь! – прошипел авторитет, хотя от хорошего коньяка он бы сейчас не отказался.
Прогнозы Николая сбылись. Через пару часов великий и ужасный Магистр начал подавать признаки жизни и ясного мышления. Он приподнялся с дивана, обследовал руку и спросил Слепцова:
– Что мне кололи?
Тимофей Иванович подозвал Николая:
– Что ты колол этому господину?
Колька произнёс несколько названий препаратов по латыни. Магистр кивнул.
– Вам нужно сделать ещё вот этот укол и через два часа поставить капельницу.
Колька чётко, громко, по слогам выговаривал каждое слово, сопровождая свою речь активной жестикуляцией, словно Берри был глухим или полоумным.
– Скажи этому мальчишке, чтобы разговаривал тише. Голова раскалывается от его трескотни, – обратился Магистр к Слепцову.
Николай и без перевода понял, что лучше прикусить язык.
– Так будем делать укол? – спросил Тимофей Иванович американца.
Тот долго изучал ампулы и, наконец, отрицательно покачал головой.
– Где мой саквояж? – спросил он Слепцова, – найди и принеси.
Мэр указал рукой на багаж Магистра, и один из охранников шустро поставил ручную кладь рядом с гостем. Берри достал небольшой флакон и выпил содержимое. Его лицо из бледно-зелёного стало жуткого багрового оттенка, который через мгновение исчез. Остался только лёгкий румянец на щеках. Мистер Берри повернул голову так, что его шейные позвонки захрустели, словно кто-то проехался по ним катком. Потом он встал с дивана, сделал несколько шагов и победно улыбнулся:
– Я в полном порядке! Приступим к делам, господа.
Николай, как зачарованный, смотрел на чудесное исцеление американца:
– И как это у вас получилось?
– Магия, – ответил Слепцов и захохотал.
– Ладно, мой друг, – Берри сел за стол, – я хочу увидеть ту, ради которой приехал сюда. Приведи Лию.
– У нас в гостях не только девушка, – гордо выдохнул Слепцов, – но и её муж.
– Майкл? О, я буду рад повидать своего старинного друга.
– Вести обоих?
– Да, пожалуй.
Охранники водворили Николая назад в камеру, а Майкла и Сунн Джи вывели в коридор.
– Неблагодарный иностранец попался, – вздохнул Колька.
Катерина пожала плечами:
– А ты уже решил, что он расчувствуется и выпустит нас в порыве благодарности?
Колька занял наблюдательный пункт. Дмитрий и Фёдор подошли ближе. Катерина оттолкнула мужчин:
– Расступитесь. Толку от вас никакого. А ты, Колясик, уступи даме место. Что, забыли, что иностранными языками в этой камере владею только я?
Николай спрыгнул с табуретки, а Катерина взгромоздилась на неё и просунула голову между прутьев решётки.
Джим Берри встал из-за стола и раскрыл объятия Майклу:
– Дружище! Ты плохо выглядишь. Где тот холеный надменный пижон? Куда делся лоск и гонор?
Майкл проигнорировал слова Магистра.
– А кого ты прячешь за спиной? Выходи, красавица, покажись своему старшему брату.
Сунн Джи, которая шла за Майклом и судорожно цеплялась за его локоть, услышав последние слова, отпустила сильную руку и вышла вперёд.
– Что ты сказал? Старший брат?
Увидев девушку, великий Магистр чуть не лишился дара речи. Мало того, его лицо опять начало покрываться багровыми пятнами. Он повернулся к Слепцову. Если бы взгляд мог испепелять, то на месте мэра уже тлела бы зола.
– Ты кого тут держишь? Где Лия?
– А это кто? – не понял Слепцов.
– Это Сунн Джи. Ты хоть документы её смотрел?
