— Как она справляется с потерей жетона? — поинтересовался Бернардо — это прозвучало, словно его действительно заботил этот вопрос.
Все маршалы сверхъестественного отдела жили с мыслью, что они могут стать следующими. Когда охотишься за оборотнями, смерть была лишь одним из факторов риска.
— Технически они пока не могут отобрать ее жетон, — сказала я.
Бернардо нахмурился. — Большинство маршалов сдают его, когда их тест оказывается положительным.
— Но они не обязаны, — ответила я.
И тут Олаф произнес: — Ты позвала ее охотиться с нами. — Его голос был ниже обычного, громыхающий в груди, словно он сел от какой-то эмоции.
— Да, — сказала я и поборола желание расположить руку поближе к оружию. «Он не выказал мне ни единой, чертовой угрозы». Он просто стоял, глядя на меня. С его стороны, это даже не был плохой взгляд, просто сосредоточенный.
— Я не хочу, чтобы в охоте принимала участие другая женщина, только — ты.
— Не тебе решаешь, кто пойдет. Только мне и Эдуарду. С ним сейчас Ньюмэн.
— Мальчишке надо учиться, — произнес Олаф, — Но девчонка станет вервольфом в течение месяца. Тренировать ее — пустая трата сил.
Он был прав на сто процентов. — Ей это нужно, Отто, — сказала я, вовремя вспомнив, что его официальное имя было Отто Джеффрис. Маршал Отто Джеффрис.
— Она будет нас тормозить. — Он продолжал пристально смотреть на меня, но это был зрительный контакт. Я не могла обвинить его, что он смотрит на мою грудь или что-то еще. Обычно мне нравиться зрительный контакт, я его неплохо проделываю, но было что-то во внимании Олафа, что заставляло ощущать его пристальный взгляд, как бремя, как если бы его глаза имели вес, который я должна была выдержать, чтобы остаться на месте. Если бы он был вампиром, я бы сказала, что он делает какое-то вампирское ментальное дерьмо, о котором я не слыхала, но он им не был. Это было его собственный взгляд. Только вес его личности и растущее продолжение наших с ним отношений. «Дерьмо».
— Возможно, но она по-прежнему идет с нами.
— Почему? — спросил он, и думаю, это действительно был вопрос. Реальная попытка понять, что я делаю и почему, так что, это заслуживало настоящего ответа.
— Это действительно поколебало ее уверенность, и она уже чувствует себя монстром. Ее отец даже не притронулся к ней, словно она прокаженная. — Я покачала головой даже не пытаясь скрыть гнев на своем лице.
— Почему ты о ней беспокоишься? Она тебе никто.
— Не уверенна, что смогу это тебе объяснить, — ответила я.
— Раньше я бы подумал, что ты считаешь меня слишком тупым, чтобы понять, но я знаю, ты не считаешь меня таковым.
— Нет, — согласилась я, — Я никогда так не думала.
— Тогда объясни мне, почему тебе это так важно.
— Мы должны заботиться друг о друге, Отто. — я широко развела руки и пожала плечами, показывая, что я просто не знаю, как сказать это лучше, чем получилось.
— Если ты хочешь чтобы они участвовали в этом бою, и остались целы, то они могли бы выделить тебе подкрепление. Это разумно, но новая маршал будет бесполезна. Она травмирована и будет только задерживать людей. Она будет принимать неверные решения.
— Ты не можешь этого знать, — возразила я.
Он одарил меня высокомерной улыбкой. — Нет, я знаю.
— Ты не знаешь Карлтон. Ты не можешь точно сказать, как она покажет себя теперь.
— Она — женщина. А значит слаба.
Я вдруг спокойно встретилась с его взглядом. Гнев бы все упростил. — И я тому подтверждение? — спросила я.
— Если тебе так угодно, — ответил он.
— Не мужчина сломал тебе запястье.
Бернардо шагнул еще ближе между нами, так, что мы оба взглянули на него. — Поговорим об этом снаружи.
— Почему? — спросила я.
Он наклонился ближе, так что его длинные прямые волосы упали вдоль моих. До меня донесся аромат дорогого одеколона, чего-то мускусного и пряного, но только еле уловимый намек, и чтобы его ощутить, вам пришлось бы быть ближе. В отличие от некоторых мужчин, которые, казалось, в нем просто купались. Не имеет значение, насколько хорош был парфюм, если мужчина им злоупотребляет, пахнет просто ужасно. Бернардо совсем не пах ужасно.
— То, что ты только что сказала, не соответствует истории, рассказанной нами медперсоналу, — прошептал он.
«Ох!» Но вслух я сказала: — Прости, да, поговорим об этом снаружи.
Мы все двинулись к большим дверям и внешнему миру. Мое внимание привлекла женщина в белом халате, с ее короткими каштановыми волосами, забранными в крошечный конский хвостик. У меня ушла секунда на то чтобы признать в ней ту, которая меня зашивала. Она была одним из интернов. Я не могла предположить, что ей от меня нужно, но, как вы уже догадались, я остановилась. Я была достаточно девчонкой, чтобы не продолжить идти.
Мужчины остановились вместе со мной. Она казалась немного нервной, показывая мне в сторону от них. Я задавалась вопросом «хочет ли она поподробнее меня расспросить о моих способностях к исцелению или просто осмотреть „рану“». Другие медики уже просили меня взглянуть на то, как заживают ранения.
Она была лишь немного выше меня, может быть метр шестьдесят шесть сантиметров, когда она наклонилась, я мельком отметила что она носит низкие ботинки на — как минимум — пятисантиметровых каблуках.
— У маршала Форрестера есть жена и семья, а что насчет остальных маршалов с тобой?
Я не потрудилась объяснять, что они не расписаны с Донной. Они жили вместе дольше, чем мы с Микой и Натаниэлем, и лишь на пару лет меньше, чем мы встречаемся с Жан-Клодом.
— Тот, у которого волосы убраны в хвост, женат и у него есть дети.
Я замешкалась по поводу Никки. Технически он мог спать с другими. Я не была моногамна, так что было бы нечестно ограничивать его, но здесь он был для того чтобы я могла покормить ardeur и чтобы прикрыть мне спину, так что я сказала, — Блондин со мной.
— Повезло тебе, — ответила она.
Я улыбнулась на автомате, — Спасибо. Насколько мне известно, ни у Маршала Конь-В-яблоках, ни у Маршала Джеффриса нет девушки.
И потом до меня дошло, что я разговариваю с миниатюрной темноволосой женщиной. Волосы лишь слегка темнее, чем он предпочитает, но как по мне, так она очень подходила на профиль его жертвы. Если я об этом подумала, то мог и он. «Дерьмово».
— О, прости, Маршал Джеффрис, тот высокий парень, уже состоит с кем-то в отношениях. Они совсем недавно начали встречаться, я все время забываю.
— Как недавно? — спросила она.
Я улыбнулась, — Поверь мне, как, еще раз твое имя?
— Рид, Пейшенс[14]Рид.
