Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Проблем не убавилось, напротив.
«Все рядом со мной ломается. Бабушка с дедушкой разводятся, Кир погиб, даже отношения Димы с Ирой едва не накрылись из-за меня медным тазом», – безрадостно думала Наташа. Раньше с проблемами она лезла в Сеть, на форумы, где выискивала мнения таких же страдальцев или умные статьи. Но тут и запрос не напишешь. «Мой друг-дух погиб» или «Домовой хочет, чтобы я стала хранительницей леса» – каково звучит, а?
Наташа почувствовала себя такой старой, будто прожила лет восемьдесят. Дряхлой, утомленной, изъеденной бедами и горем. «Да что мои проблемы по сравнению с чужими трагедиями», – собиралась успокоить себя она; но потом поняла: для каждого нет ничего страшнее его собственных трудностей.
Но со всем можно справиться. Нужно время, силы, нервы и умение принимать все с оптимизмом. Так говорили книжные герои, так считали взрослые. И так решила действовать Наташа.
Но ночью она плакала, прижимаясь лбом к оконному стеклу. Лунный свет заливал комнату расплавленным золотом.
Кир ее любил. А она… кажется, любила его.
Глава 12
Есть ли любовь?
Наташа сидела на крыльце и наблюдала за родителями. Те удумали провести выходные в деревне. Мама подрезала ветки засохшего куста смородины. Это бабушка поручила ей задание, где дочь «уж точно не напортачит». Мама выглядела смешно: в желтой панамке и матросском полосатом комбинезоне. Рядом, на расстеленном под яблоней покрывале, развалился папа и наблюдал за женой. Он лениво командовал, как и что делать, но сам к секатору не притронулся. А мама почему-то не злилась, а довольно хохотала. Это любовь?
В сарай собиралась зайти бабушка, но когда оттуда выглянул дедушка, она демонстративно направилась в другую сторону. Дед покачал головой, что-то пробормотал под нос, а Раиса Петровна ответила ему какой-то грубой фразой. Это любовь?
Сидя на коробках, валяющихся около соседского забора, черная кошка старательно вылизывала шерсть серой, иногда прикусывала ее, когда та пыталась сбежать. Это любовь?
В небе кружились две вороны. Где-то ругались мужчина с женщиной. Улюлюкала парочка детей, девочка и мальчик, бьющая друг дружку палками-мечами.
Что такое любовь?
В ящике стола, в коробочке из-под чая, Наташа спрятала коротенькое письмо, но, помня наизусть, проговаривала его шепотом.
Она понимала, что забыла лицо Кира. Чтобы его вспомнить, приходилось напрягать память. Только запах: травяной, свежий, как пахнет лес в прохладный день. Жаль, такие духи не продают в магазинах – она бы купила и нюхала их постоянно…
– Ты лентяй, Сережка! – мама махнула секатором у самого носа сидящего на подстилке отца. Тот отстранился и, не удержавшись, завалился на спину. Маминому веселью не было предела, даже когда папа потянул ее за ноги и она неловко упала.
Бабушка, завидев потасовку, рванула к ним и случайно задела дверью курящего на лавочке у сарая деда. Тот чертыхнулся, выронил сигарету, начал дуть на обожженную руку.
– Тебе больно? – закудахтала бабушка, обращаясь то ли к дочери, то ли к деду.
– Терпимо, только позвоночник ноет, – ответил за них обоих отец. – Спасибо за беспокойство.
На траве раскинулся папа, мама отряхивалась от земли, дедушка тряс ладонью. И неожиданно бабушка разрыдалась. Ее тут же побежали успокаивать: кто уверять, что ничего не случилось, кто вопрошать, что произошло. Даже дедушка утешал, даже папа, что было особенно странным. Наташа тоже подскочила. Очень не похоже на бабушку, так громко, в полный голос, выть и раскачиваться из стороны в сторону.
Но Раиса Петровна внезапно замолчала и сказала абсолютно спокойно:
– Я в порядке.
И ушла в дом.
Наташа отправилась за ней. Бабушка стояла перед круглым зеркалом в деревянной раме и стирала слезы со щек. Она натянуто улыбнулась, когда внучка подошла сзади и обняла за плечи.
– Не переживай, ребенок.
– Хочу и переживаю, – ответила Наташа, глядя на их отражение. – Ну, зачем ты так…
– Расчувствовалась – старым это позволительно.
– Ты не старая.
Раиса Петровна дотронулась до седой пряди, прищурилась, точно пыталась увидеть в зеркале кого-то другого.
– Если бы я могла сотворить чудо, то сделала бы все как раньше. Помирила бы нас с дедушкой, твою маму с папой никогда бы не разводила. Пусть бы все мы были счастливые. Да «бы» мешает… – Раиса Петровна щелкнула внучку по носу. – Кто нынче в моде у молодежи? Волшебники, ведьмы? Мы, помнится, вызывали всякую нечисть и просили исполнить наши желания. В любом случае магии нет.
Бабушка обтерла лицо краем фартука, а Наташа вышла к родителям и потянулась к отцу:
– Мир, – безапелляционно объявила она.
– Мир, – согласился папа и щелкнул дочку по носу.
Магия есть, но и человек способен на многое, если захочет. Наташа хотела воссоединить семью и начать решила с себя.
Следующим делом она написала сообщение Диме, в котором просила прощения. Не то чтоб от всего сердца, но нельзя дуться бесконечно.
Затем она долго сидела в беседке, ела черешню и крутила в пальцах веточки.
– Магии нет, ага… – бубнила девочка, словно убеждая кого-то. – Есть она, есть.
Но что толку?.. Люди не верят в волшебство и духов, но о них есть сказки и легенды – и духи, и колдуны существуют на самом деле.
Наташа перебирала сказанное когда-то давно Киром. Жаль, она забыла большинство из его слов. Запомнились какие-то глупые, несущественные детали: как прошел первый день рождения в качестве русалки у Марины, как Кир воровал у туристов кроссовки. Всплыли в памяти их походы к упырю Вене и за цветущим папоротником…
И тут девушка округлила глаза. Ее осенило!
На заброшенное деревенское кладбище она пришла спустя час. Небо затягивалось тучами, но Наташа не замечала непогоды. Похолодало и потемнело.
– Веня! – позвала Наташа, осмотревшись.
Все те же поваленные кресты, изъеденные насекомыми, дождями и ветрами. Где-то обломанные, где-то накрененные. Ни на одном не осталось фотографий. С треснутых могильных камней стерлись буквы. И люди, покоящиеся здесь, навсегда забыты. Один лишь склеп из белого камня стоял, как и прежде, нерушимой, могущественной громадой. Его трухлявая дверь покачивалась. Левая башенка окончательно развалилась. Тряпка, намотанная на шпиль правой, развевалась в такт ветру.
– Веня! – повторила девочка, кутаясь в ветровку.
Первая дождевая капля слезой скатилась по щеке. Девушка с раздражением смахнула ее и застыла, готовая ждать вечно. В глубине леса ухнул сыч. Высокая, нескошенная трава перешептывалась с ветром.
– Вениамин Спиридонович, мне очень нужно увидеть тебя. Пожалуйста!
– Да иду я, иду, – пробурчало из склепа.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
