— Если вы действительно хотите это знать…
— Очень хочу, красавица. Очень.
— Тогда возьмите машину, поезжайте по трассе к городу и спросите у них сами. Они, наверное, до сих пор в канаве барахтаются.
— Я бы так и поступил, — на полном серьезе заметил Челнок. — Но, боюсь, их там уже нет.
— Это не моя проблема.
— Разумеется, — согласился Челнок. — Последний вопрос: вы кому-нибудь рассказывали о том, что случилось утром? О своем знакомстве со Степаном? О людях, которые приезжали к нему в институт?
Ирина отрицательно покачала головой. Тем не менее Челнок заметил секундное колебание, легкую тень, набежавшую на лицо девушки.
— Ой ли, красавица?
— Челнок, — прозвучал за его спиной голос Степана, — отстань от нее.
— Конечно, сразу и немедленно, — осклабился тот. — Как только она мне скажет, кому рассказала о вашем знакомстве.
— Я никому не рассказывала, — ответила твердо Ирина.
— Ни одной живой душе? — еще шире улыбнулся Челнок.
— Ни одной.
— Хорошо, — Челнок достал пистолет. — Тогда мне придется вас убить. Здесь и сейчас.
Ирина молчала, смотрела на пистолет.
— Ты чего? — спросил Степан.
— Чего? — повторил Челнок. — Я тебе объясню чего, Степа. Люди, машину которых ты видел во дворе, ждали не ее, — он указал стволом пистолета на Ирину. — Им нужен был ты. Другого объяснения всей этой лабуде я не нахожу.
— А ты не думаешь, что это простое совпадение? — спросил резко Степан.
— Слишком кучеряво. Утром — институт, вечером — эти волки. — Челнок продолжал внимательно смотреть на Ирину. — Так вот, если наша красавица никому ничего не рассказывала, значит, она сама тебя слила. Я хочу знать кому. — Челнок передернул затвор пистолета. — Значит, так, барышня. Сейчас мы зайдем в дом, ты подумаешь минуту, а потом скажешь мне честно, кому и что сливала про Степку. А если не скажешь, мне придется тебя пристрелить. Врубилась в расклад?
Ирина криво усмехнулась. Стоявший во дворе пехотинец отвернулся, словно увидев что-то интересное на дороге.
— Ладно, — сказала она. — Ты прав. Я действительно сказала о Степане одному человеку. — Степан застыл с вытянувшимся лицом. — Но я вовсе не хотела, чтобы с тобой что-то случилось, — пояснила Ирина специально для него. — Просто… Ты мне понравился. Продолжались бы наши отношения или нет — роли не играло. Я попыталась объяснить это своему приятелю. Тому, с которым жила раньше. Я ведь на работу так и не пошла, а он ревнивый. Приехал, закатил сцену. — Ирина вздохнула. — Одним словом, я выложила ему все, объяснила, куда он может идти со своими ухаживаниями. Он хлопнул дверью. А через пару часов объявились эти ребята. Это все.
— Складно звонишь, — похвалил Челнок, недобро улыбаясь. — Я бы тебе поверил, если бы не одно «но». С приятелем своим ты встречалась до того, как Степан ломанулся тебя выручать. Правильно?
— Да, — подтвердила девушка.
— Откуда тогда эти ребята узнали, что вы едете на «Курган»?
— Не знаю, — Ирина посмотрела на Степана, словно ожидая от него помощи. — Честное слово.
— А может, они твоих бойцов пасли, Челнок? — вступился за Ирину Степан.
— Я, Степа, поначалу подумал так же, — кивнул тот. — Но… — Челнок цыкнул зубом, — не срастается, к сожалению. «Форд» был на «Кургане» раньше, чем люди, которых я за вами отправил. Еще версии есть? Нет? Тогда я двину свою. Она, — Челнок кивнул на Ирину, — специально познакомилась с тобой, Степа. Девка видная, чего там. Знала, не ты, так кто-нибудь из бригадиров клюнет обязательно. А там такой слив информации пойдет — все за голову схватятся. — Челнок схватил Ирину за подбородок. — Ты кому поешь, сука? Отвечай. Смольному? Абреку?
— Погоди, Челнок, — Степан вцепился тому в плечо. — Да погоди, тебе говорят.
— Малой, не лезь в разборки взрослых, ладно? — поморщился Челнок.
— Я ей ничего не говорил! — выпалил Степан. — Слышишь? Вообще ничего. И она ни о чем меня не спрашивала! А когда я тебе про «Курган» говорил, Ира вообще в стороне стояла.
Челнок, все еще не отводя взгляда от Ирины, разжал пальцы. Но пистолет не убрал.
— Ладно. Тогда как эти черти дикие узнали, куда вы едете?
— В любом случае не от нас. — Степан прищурился зло. — Челнок, а ты-то за своих пацанов поручиться можешь? Что, если кто-нибудь из них нас слил?
Челнок напрягся. Похоже, такая возможность ему в голову не приходила.
— Нет, — покачал он головой. — Они про ее квартиру не знали, — еще один кивок в сторону Ирины.
— Зато ты знал, — вдруг сказала Ирина. — Ты ведь был сегодня утром у меня дома. Кто мешал тебе нас выдать?
Степан посмотрел на Челнока.
— Да ты чего гонишь, овца? — рявкнул тот. — Если бы я хотел Степку слить, назвал бы адрес этой хавиры, а не посылал «бультерьеров» к тебе домой! А если бы ты ему не позвонила?
— А кому мне было еще звонить? — вскинулась Ирина. В глазах у нее зажегся злой огонь. — Маме с папой?
— Да хоть кадру своему из агентства!
— Ну, позвонила бы я ему, и что? Он же не бандит! Так, на побегушках. И агентство не его. Он там кем-то вроде зиц-председателя. Прикрытие для правоохранительных органов. Человеку твоего уровня не составляет труда это выяснить!
— Как его зовут?
— Павел. Павел Михайлович Сапфиров.
— Я проверю, — пообещал Челнок.
— Да на здоровье, — согласилась Ирина.
Челнок подумал, кивнул:
— Ладно. Мы оба в… одним словом, глубоко. Ни ты ничего доказать не можешь, ни я. Живи, но помни: ты мне не нравишься. Я за тобой буду смотреть и, если ты хоть раз оступишься…
Не закончив фразы, он повернулся и пошел в дом.
* * *
К трем ночи опустели даже центральные улицы. Народ разъехался по домам. Кто догуливать, кто спать. На улицах остались только менты, по долгу службы, и проститутки, которым сегодня не повезло с клиентами.
У «Поля», на углу, жалась одинокая фигурка в короткой куртке и джинсах в «сильную обтяжку». Шмыгая курносым носиком, девица прохаживалась по тротуару, надеясь, что, может быть, все-таки кое-кто там, наверху, смилостивится да и пошлет ей денежного папика на пару часиков. Мало ли, припозднится из гостей или из кабака какого-нибудь. Или от другой девчонки поедет, да еще захочется.
Когда у тротуара притормозил черный «Чероки», девица без промедления шмыгнула к нему, поставила обтянутую джинсой ножку на ступеньку, улыбнулась. Машина была неудобной. Наклониться, чтобы порточки аппетитно обтянули бедра, не получалось. Джипы высокие, еще и на цыпочки приподниматься приходится. Улыбкой завлекать? Попробуй улыбнись завлекающе, когда из носа течет. Замерзла, аж губы сиреневыми стали.
