Сет отвел глаза, сжав кулаки. Его бесило, что Найтли заставил его сестру пройти через это испытание, что он дал ей надежду на жизнь, в которой есть место ухаживаниям и браку.
Отстранив от себя Джулианну, Найтли с достойной подражания выдержкой, не оглядываясь, широкими решительными шагами вышел из комнаты. Джулианна нетвердой походкой подошла к дивану и упала на него. Ее плечи сотрясались от рыданий, и беззвучные всхлипы надрывали Сету душу. Подойдя к сестре, он осторожно опустил ладонь ей на плечо.
Девушка вздрогнула и отпрянула, словно обжегшись.
– Не смей! – крикнула она. – Не смей утешать меня, как будто это не ты являешься причиной моего несчастья.
– Джулианна…
– Нет, – гневно перебила она его, и звук ее голоса напомнил Сету треск ружейного выстрела. – Я никогда не винила тебя, Сет. – Джулианна подняла к нему лицо. Ее щеки были мокрыми и блестели от слез. – То, что произошло со мной, было несчастным случаем. Я никогда тебя не упрекала. Но сейчас, сегодня… Я ни за что тебя не прощу. Ты можешь бояться полюбить, но это не дает тебе права отнимать у меня шанс обрести любовь.
Джулианна закрыла лицо руками и заплакала навзрыд, отчего сердце Сета болезненно сжалось, как от удара клинком.
Не говоря ни слова, он тихонько выскользнул из гостиной и стал подниматься наверх, отказываясь обдумать слова сестры и боясь увидеть в них правду. Сейчас устами Джулианны говорила боль утраты. Но боль имеет свойство стихать. Вместе с воспоминаниями о Найтли. И время покажет, что он, Сет, был прав.
Сет был уже на полпути к своей комнате, когда звук собственного имени заставил его остановиться.
Обернувшись, он оказался лицом к лицу с Джейн, и ее вид никак не способствовал тому, чтобы смягчить горечь предательства, которое по-прежнему жгло ему сердце. Она ведь знала, насколько серьезно он воспринимал роль опекуна Джулианны. Знала, но ничего ему не сказала.
Джейн подошла к супругу, словно для молитвы сложив руки на груди. Облизнув губы, женщина глубоко вздохнула и затараторила, словно боясь, что ей не хватит мужества произнести все то, что она хотела сказать.
– Я знаю, что ты сердишься. Но если ты встанешь между Джулианной и мистером Найтли, ты будешь жалеть об этом всю жизнь.
Сет скрестил руки на груди.
– В самом деле?
– Да. – Джейн с вызовом вскинула свой маленький круглый подбородок. – Полагаю, твоя сестра искренне любит этого человека.
– Она понятия не имеет…
– Нет, это ты не имеешь понятия!.. – выпалила Джейн. – Не надо недооценивать Джулианну. У нее щедрое и любящее сердце.
– Вот это я как раз и не ставлю под сомнение, – раздраженно бросил Сет. – Но она не может взять на себя ответственность за свое замужество. Ты представляешь себе, каково это – иметь детей в ее состоянии? – Он покачал головой. – Да еще и состоя в браке с человеком, не имеющим никаких перспектив. Такая жизнь повлечет за собой куда бóльшие тяготы, чем способна вынести моя сестра.
– И какой же, по-твоему, образ жизни она должна вести? Сидеть взаперти и ждать, пока кто-нибудь не приготовит ей чай или не почитает книгу вслух? Маяться от безделья до конца дней своих?
– Да, – буркнул Сет. – Зато она будет в безопасности. Все остальное грозит большой бедой такой женщине, как она.
– Такой женщине, как она? – эхом откликнулась Джейн, и на ее лице отразились растерянность и отчаяние.
Сет с таким же отчаянием провел рукой по своим волосам.
– Неужели я один отдаю себе отчет в ограниченных способностях моей сестры?
– Ты единственный, кто хочет, чтобы они определяли ее жизнь. Джулианна не настолько беспомощна, как ты хотел бы о ней думать.
– А кто ты такая, чтобы вмешиваться? То, что я женился на тебе, вовсе не означает, будто ты получила право голоса во всем, что касается моей жизни. Перед тобой стоят две задачи: подарить мне наследника и позаботиться о моей сестре так, как это сделал бы я сам. – Сет окинул супругу испепеляющим взором. – И выполнить последнее ты оказалась не способна.
Джейн поморщилась и расправила плечи, отчего голубая ткань платья натянулась у нее на груди, отвлекая внимание Сета самым возмутительным образом, что служило веским доказательством той недопустимой слабости, которую он питал к своей супруге. А ведь в такие вот моменты, когда память о ее предательстве была еще слишком свежа, ему полагалось бы смотреть на Джейн совершенно равнодушно, ожесточив сердце против ее чар.
– Джулианна – моя подруга, и, хотя ты можешь со мной не согласиться, я принимаю ее интересы близко к сердцу, – заявила женщина.
Сет махнул рукой в сторону гостиной. Оттуда все еще доносился плач его сестры, от которого у него надрывалось сердце.
– Пожалуй, тебе стоит еще раз обдумать манеру, в которой ты обращаешься со своими подругами.
– Я не виновата в том, что Джулианна плачет! Ты бы лучше на себя посмотрел.
Взгляд Сета метнулся вниз и скользнул по ее животу, который был почти незаметен под платьем.
– Ты, конечно, носишь под сердцем моего ребенка, но это не дает тебе права читать мне нотации в том, что касается моей сестры.
– Ты прав. – Голос Джейн сочился презрением. Она коротко и сухо кивнула в знак согласия. – Мы с тобой всего лишь муж и жена. Не более того.
Не более того. Нет, проклятье, они становились друг для друга чем-то куда бóльшим. Намного бóльшим, чем ожидалось изначально. И куда бóльшим, чем Сет мог признать. Покачав головой, он повернулся, чтобы удалиться. Но голос Джейн вновь остановил его.
– Давай, иди, – с издевкой произнесла она. – У тебя это отлично получается – уходить. А еще ты умеешь жить прошлым.
Чувствуя, как у него от напряжения сводит плечи и шею, Сет обернулся.
– Поясни, что ты имеешь в виду.
Точеный носик Джейн взлетел кверху, и у Сета возникло впечатление, будто она смотрит на него сверху вниз.
– Если бы ты позволил сестре жить так, как ей хочется, то мог бы заодно начать и собственную жизнь. – Она окинула его яростным взглядом. – Вместо того чтобы жить прошлым и убиваться из-за женщины, которая никогда и никого не полюбит, кроме самой себя.
Сет схватил супругу за руки и легонько встряхнул ее.
Неужели она считает, что он до сих пор любит Маделин? Неужели Джейн настолько плохо его знает? Как подобные мысли могли вообще прийти ей в голову, в то время как он думает и мечтает только о ней одной?
– Я не убиваюсь из-за Маделин! – в бешенстве прорычал Сет. – Ты единственная женщина…
Он едва успел прикусить язык, чтобы не сказать нечто такое, о чем впоследствии ему придется по-настоящему пожалеть. Что-нибудь такое, что дает женщине полную власть над мужчиной.
– Что ты хотел сказать? – требовательно осведомилась Джейн.
