Но когда я уселся поближе к Кэт и развернул ее такое податливое тело так, чтобы она легла на сиденье, а ее голова оказалась у меня на коленях, я не мог перестать думать о Нэнси Хашер. Неужели она на самом деле отправилась за этими малышами? Или было что-то еще? Проведя рядом с этой женщиной какое-то время, я усвоил главное: она способна на все, так что ни один ее поступок меня не удивит.
Наклонившись, я коснулся губами щеки Кэт.
– Нужно отдохнуть, хорошо?
Она чуть заметно улыбнулась.
– Снова командуешь.
– Ладно. – Я сделал еще одну попытку, пока Арчер заводил «Эксплорер». – Вздремни.
Кэт приподняла бровь.
– Все равно командный тон.
Я усмехнулся, убрал прядь волос с ее личика и заправил за ухо.
– Давай, засыпай.
– Вряд ли получится тебе объяснить, что такое командный тон.
Но Кэт все-таки закрыла глаза, и готов поклясться: к тому моменту, когда Арчер разобрался, где выезд из этого гребаного аэропорта, она уже погрузилась в сон.
Закон жил на окраине Атланты, и, несмотря на то что машин было немного – и при подъезде к городу, и на его улицах, доехать быстро нам не удалось. Я откинул голову на спинку сиденья и закрыл глаза. Арчер молчал, а моя рука играла волосами Кэт.
Нэнси могла оказаться где угодно, чем занималась – неизвестно, а Кэт… Кэт хотела домой – повидаться с мамой.
Проклятье.
Я понимал, почему она так туда рвалась, и последнее, чего хотел, – разбить ей сердце, сказав, что мы не можем пойти на такой огромный риск и сделать это сейчас. Самым разумным для нас было бы вернуть наши задницы на базу и позволить Аэрумам заняться своим делом, особенно если Нэнси растворилась бесследно.
Но от этих доводов разума меня самого мутило, словно я напился прогорклого молока. Если мы поедем на базу, я сразу же потеряю контроль над ситуацией, к тому же это означает, что я оставляю Ди… в общем, наедине с теми обстоятельствами, с которыми ей предстоит столкнуться, а это вполне может оказаться тысяча голодных Аэрумов.
Господи, я даже не знал, смогу ли это сделать.
Но как мне ее отыскать? Если я на это решусь, придется отправиться в самое пекло. А это уже не риск, а самая что ни на есть смертельная опасность. И, черт возьми, как я даже могу заикнуться об этом, если не хочу, чтобы Кэт поехала в Петербург?
Провалиться мне на этом месте.
Я встрепенулся, когда «Эксплорер» замедлил ход и повернул в узкий проулок, почти невидимый со стороны дороги. Когда мы проехали по длинной подъездной аллее, перед нами предстал довольно-таки представительный дом.
«Порше» Хантера стоял перед гаражом. Огромное крыльцо здания было украшено растениями в горшках и гирляндами цветов.
Ничего себе.
Дом был просто гигантским, но казался на удивление гостеприимным. Я ждал увидеть нечто холодное, заброшенное – иными словами, поганое местечко. Однако на поверку все оказалось совсем другим.
Кэт села и откинула назад волосы, а Арчер тем временем заглушил мотор. У моей девушки, когда она выглянула из окна, буквально рот открылся от удивления. Само собой, она тоже не ожидала увидеть нечто подобное.
Я положил руку ей на плечи, и мы зашагали вверх по ступенькам. Аромат вокруг был такой, словно мы оказались внутри огромного цветка. И это тоже стало для меня сюрпризом.
Не успели мы постучать, как дверь открылась. За ней стоял Закон. Глаза его были сощурены. Я догадался, что так он защищал глаза от падавших на крыльцо неярких лучей солнца.
– Заходите.
Я замешкался: очередные приключения мне на голову! Мало того, что я уже побывал в логове Аэрумов и договорился сражаться вместе с ними, так еще и теперь собирался остановиться у Аэрума в доме, похожем на фотографию с обложки журнала «Лучшие дома и сады».
Но к этому моменту я уже даже не пытался в чем-то разобраться.
Арчер вошел первым, а потом я подтолкнул вперед Кэт. Закон закрыл за нами дверь, зашлепал босыми ногами по холлу и привел нас в гостиную, где были опущены жалюзи.
В центре комнаты стояла Серена и пристально изучала листок бумаги.
– Это все, что нам нужно купить?
Закон пробежал глазами список и кивнул.
– По-моему, все правильно.
– Мы ненадолго уедем за едой, – с улыбкой объявила Серена. – Закон в настроении что-нибудь приготовить – можете не сомневаться, вам понравится его кухня.
Я удивленно вытаращил глаза.
– Он… готовит?
Закон прошагал мимо, бросив ключи Хантеру, – провалиться мне на этом месте, если я понял, откуда он вообще тут взялся.
– Я еще и пеку. Я вроде шеф-повара – ну, сами понимаете, в свободное от избиения невинных младенцев-Лаксенов время.
Я даже не знал, чем ответить на весь этот сарказм.
Серена сделала несколько шагов нам навстречу, и я почувствовал, что Хантер тоже подходит ближе, словно опасаясь подпускать нас к этой женщине. Такая перемена ролей показалась мне… странной.
– На втором этаже – две ванных комнаты, ими никто не пользуется. Я оставила там шампунь, мыло и свежие полотенца.
– Спасибо, – сказала Кэт с улыбкой. Она посмотрела на Закона, а потом на Хантера. – Спасибо, что разрешили нам сюда приехать, – и, конечно, за все остальное.
Закон пожал плечами.
Хантер пожал плечами.
Все пожимали плечами.
Серена ослепительно улыбнулась.
– Все в порядке. Я просто рада, что мы как-то смогли вам помочь. И нам действительно пора объединить усилия.
Хантер уставился в потолок.
Закон начал возиться с гигантским, похожим на пальму деревом в горшке.
– Ну что ж, значит, все в порядке. – Серена хлопнула в ладоши, когда тишина стала уже неловкой. – Мы пошли.
– Нам понадобится не больше часа, – пояснил Закон, и почему-то это прозвучало как предупреждение.
А что мы можем натворить в их отсутствие? Бегать по дому и переставлять многочисленные растения или цветы, которые у Закона произрастали, видимо, прямо из стен?
Они быстро вышли из помещения, и мы остались в доме втроем. Арчер первым сказал то, о чем мы все, похоже, думали.
– Даже не верится, что они оставили нас здесь, – произнес он, удивленно изогнув брови.
Я усмехнулся.
– Не устроить ли нам перестановку в комнатах или что-нибудь в этом роде? – Я пристально оглядел искусно декорированную гостиную и прилегающую к ней комнату. – По-моему, Закон бы это оценил.
– Не надо, – сказала Кэт и, прищурившись, посмотрела на меня. – Я знаю, что Аэрумы и Лаксены – ЛВН, – но в самом деле это красивый и щедрый жест с их стороны – разрешить нам здесь остановиться.
