Книга Осторожно: добрая фея! - Юлия Набокова

Первым делом – клистир, а девушки потом.

Герцог Асприн

Остаток ночи путешественницы провели на постоялом дворе. Марта так и не смогла заснуть; фея, чувствуя тоску крестницы, тоже едва сомкнула глаза. За завтраком, расспросив хозяина трактира о последних новостях, дамы едва не застонали от отчаяния: еще четверо вероятных кандидатов, проживавших в Невеции, сорвались с крючка по причине женитьбы.

– Хорошие женихи долго в холостяках не задерживаются, – грустно пошутила Марта.

– Что ж, – резюмировала Белинда, – здесь нам больше делать нечего. Остается попытать счастья в Эльфирии – там у нас живут оставшиеся пятеро кандидатов. Для начала проведаем герцога Асприна.

– Что-то я такого не знаю, – наморщила лоб Марта.

– О, это темная лошадка! – лукаво улыбнулась фея. – Богат, живет в уединении в своем поместье, не показывается на балах и приемах уже несколько лет. На все приглашения на королевские балы отвечал вежливым отказом, ссылаясь на болезнь.

– Он что, больной? – нахмурилась Марта.

– Надеюсь, что нет, – хмыкнула Белинда. – Только как иначе деликатно отказать королевской семье, чтобы не выказать им свое неуважение?

– Не думаю, что он нам подходит, – покачала головой Марта. – Нам нужен тот, кто любит Изабеллу. А как он может любить ее, если в глаза не видел? Извини, Бэль, но в любовь с первого взгляда на портрет я не верю.

– В том-то и дело! – ликующе возразила фея. – В шестнадцать лет он был без памяти влюблен в Изабеллу! Помнишь те анонимные письма, которые каждое утро приносил Изе голубь?

– Так это он их писал? – подпрыгнула Марта, вспоминая историю трехлетней давности. Изабелла тогда извелась от любопытства, а фея две недели молча наблюдала за метаниями крестницы, а потом вдруг в момент вычислила отправителя, взмахнув над голубем волшебной палочкой. К сожалению, сейчас Белинде не удалось таким образом вычислить автора альбома со стихами, посвященными Изабелле, а вот три года назад фокус удался. В воздухе тогда возникло изображение незнакомого нескладного юноши с невыразительными чертами лица и уныло-пепельными волосами, который бережно прикреплял записку к лапке голубя. Принцесса была страшно разочарована, потому что возомнила поклонника взрослым красавцем с карими очами и каштановыми кудрями и даже приписывала авторство графу де Муруа. О поклоннике она с тех пор не вспоминала. Марта иногда подшучивала над ней, предрекая, что скоро ее давнишний воздыхатель начнет выезжать в свет и ей предстоит встретиться с ним лицом к лицу. Но нескладный юноша на королевских балах так и не появился…

– Ты думаешь, его чувства сохранились? – усомнилась Марта. – Столько времени прошло…

– Ну так мы его и спросим! Намекнем, что Иза до сих пор по нему вздыхает и нежно хранит его письма.

– Но это же неправда!

– Мари, ты, главное, помалкивай и дай своей крестной устроить счастье Изабеллы. Порой из маленького обмана рождается большая любовь!

После обеда путешественницы уже спешили в замок герцога Асприна. Вокруг не было видно ни души, а дверь в воротах была слегка приоткрыта, так что дамы беспрепятственно проникли во двор и потрясенно замерли. В крепости царила тишина, не нарушаемая даже отдаленным криком петуха или мычанием коровы. Не было слышно ни привычной болтовни стражников, ни шумной возни слуг. Марта даже поежилась, ей показалось, что так, должно быть, выглядели замки в разгар чумы.

– Унылое местечко, – озвучила ее мысли фея. – Вымерли тут все, что ли?

Впереди у хозяйственных построек мелькнула мужская фигура.

– Эй, любезный! – громко окликнула Белинда.

Мужчина вздрогнул, обернулся и бросился к ним, замахав руками и что-то тихонько бормоча.

– Что? Не слышу! – воскликнула фея.

– Тише, да что вы так кричите! – взволнованно залепетал слуга, подбегая к ним. – Не ровен час, господин из-за ваших криков мигрень заработает, тогда всем тут несладко придется.

– Да что у вас происходит-то? – удивилась Белинда. – И почему не видно никого, эпидемия какая?

– Эпидемия? – с ужасом повторил слуга и простонал: – Только не это!

Он отскочил назад, заслонил лицо засаленным рукавом и замахал на них другой рукой.

– Прошу вас, уходите, пока вы тут кого-нибудь не заразили. Еще одного курса клистиров мы не переживем.

– Почтенный, ты в своем уме? – начала закипать Белинда, наступая на него.

Слуга боязливо попятился, глядя на нее выпученными глазами поверх рукава, и пролепетал:

– Пощадите!

– Бэль, дай я, – осадила ее Марта и обратилась к бедняге: – Не бойтесь нас, мы здоровы, и вам ничего не грозит. Мы посланники принцессы, и нам нужно видеть вашего хозяина. Но сперва объясните нам, что здесь происходит? Почему никого не видно, отчего так тихо? Почему не слышно даже коров и овец?

– И при чем тут клистиры? – буркнула фея.

– Как, вы ничего не знаете? – удивленно моргнул слуга, отводя руку от лица. – Разве лекарь вам ничего не объяснил?

– Какой лекарь? – брякнула Белинда.

– Как? – ужаснулся слуга, вновь прикрыв лицо и отскочив еще на два шага дальше, как будто фея только что сообщила, что больна чумой. – Вас разве не осматривали?

– Да кто нас должен был осматривать? – поразилась фея.

– Ворота были открыты, мы вошли, и вы первый, кого мы здесь увидели, – пояснила Марта.

– Ох уж этот Гастон! – сердито проверещал слуга из-за рукава. – Поди, опять втихаря улизнул в деревню за молоком. Вот ведь паршивец, – в сердцах присовокупил он, – хоть бы предупредил – я бы ему творожка заказал.