— Все это не понадобится, если вы с Максеном обсудите свое будущее. Может, ребенок поможет тебе.
Она задохнулась:
— О чем вы говорите?
— Вы должны пожениться.
Пожениться? Но ведь Максен заявил, что никогда не женится на ней. Слишком много между ними того, что препятствует их браку.
— Даже если Максен захочет жениться, я не захочу, как не захотела стать женой Томаса.
Кристоф пристально на нее посмотрел:
— Но вы не любили Томаса.
Слова его, как всегда, попали в цель: утром он догадался о ее чувствах к Максену, а сейчас сказал, как она относится к его среднему брату.
— Я знаю, Райна, — продолжал он, — я знаю вас и вижу ваши глаза, когда вы смотрите, на Максе-на. Мне со стороны виднее.
«Неужели Пендери тоже догадался?» — растерянно подумала девушка.
— Не лгите мне, — умоляюще произнес Кристоф.
— Хорошо. Это правда.
Юноша с облегчением вздохнул.
— Но почему вы заговорили о свадьбе? — спросила она. — Максен никогда не женится на мне, саксонке.
— Почему вы так думаете?
— Но… по многим причинам, — буркнула Райна, удивляясь тому, что позволила втянуть себя в такой глупый разговор. — Тут должно быть обоюдное согласие. А у нас его нет. Да и не любит он меня.
— Думаю, вы ошибаетесь насчет него.
— Он не может испытывать ко мне теплых чувств.
— Его не так легко понять, как вас, и все же в нем есть что-то…
«Нет, — подумала саксонка, — Кристоф ошибается, приписав брату чувства, на которые тот не способен. Юноша видит в нем то, во что ему хочется верить».
— Вы теперь знаете обо мне все, — она старалась закончить тягостный для нее разговор, — и я прошу вас об этом никому не говорить.
— Хорошо.
Вздохнув с видимым облегчением, саксонка вернулась к тому, с чем пришла:
— Вы можете дать мне корень?
Юноша нахмурился:
— Я не обещаю, но все же попытаюсь.
— Понимаю. — Райна подошла и сжала его в объятиях. — Это правда к лучшему, — проговорила она отстранившись.
Они долго молчали, а Кристоф рассортировал травы и коренья по полотняным мешочкам и завязал их. Закончив работу, он пошел, не сказав ни слова.
Девушка, глядя ему вслед, коснулась рукой живота.
— Господи, пусть там не зародится жизнь, — прошептала она и отправилась на поиски того, что могло бы ее отвлечь от мрачных мыслей.
Глава 22
Ночь наступила как-то неожиданно быстро, хотя казалось, что день никогда не кончится. Райна сидела без дела: ей уже не надо было разливать питье по кубкам. Так распорядился Максен и настоял на этом, хоть она не была его женой. Она молча сидела рядом с ним во время ужина, и когда тот закончился, с радостью ушла на кухню. Возвратившись в зал, саксонка с изумлением посмотрела на рыцаря, удобно устроившегося на ее постели и мирно похрапывающего.
«Разбудить его и попросить освободить скамью или улечься на пол?»
— Пусть он спит, — раздался голос Максена за спиной.
Райна, резко обернувшись, уткнулась в его широкую грудь.
— Я… — и замолчала, когда могучие руки норманна обняли ее. — Он спит на моей скамье.
— Она больше не твоя, — Пендери старался говорить тише, чтобы не разбудить спящих. — Твое место теперь рядом со мной. Идем.
Значит, Максен хочет, чтобы она провела с ним всю ночь как жена, а не бесправная любовница. Это несколько успокаивало девушку, но тут же спокойствие сменилось тревогой — Кристоф еще не дал ей коренья, предохраняющие от зачатия.
Дойдя до своей комнаты, Пендери отпустил ее и начал раздеваться.
Райна, занятая своими мыслями, наблюдала, как обнажилась широкая грудь, ноги, бедра. Тут она очнулась, ощутив странную сладкую истому.
— Хочу видеть тебя обнаженной, — сказал норманн.
Покраснев, девушка отвела от него глаза и посмотрела на свое платье. Вчера она отдалась ему, но сегодня ей было стыдно, саксонка чувствовала себя явно не в своей тарелке. Она утратила девственность, но не скромность же.
— Ты хочешь, чтобы я помог тебе?
«Еще хуже!» — растерялась она. Покачав головой, она взялась за пояс:
— Я сама справлюсь.
Наверно, почувствовав ее смущение, Максен повернулся к креслу.
— Я не думал, что ты начнешь шить мне одежду, не сняв мерку, — удивился мужчина, разглядывая шитье, оставленное на подлокотнике кресла.
— Я взяла твою рубаху и по ней выкроила новую, — пояснила Райна, снимая платье.
— Молодец, — усмехнулся Максен, — если забыть о том, что все рубашки, которые у меня есть, принадлежали Томасу, но они мне не годятся.
Райна в досаде охнула. Она-то себя хвалила за находчивость, радовалась, что не нужно снимать мерку с Максена. Да ведь Томас был гораздо меньше своего брата!
— Могу распороть и сделать новые швы.
Повернувшись к ней спиной, Максен приложил к себе рубашку.
— Пожалуй. А то придется кому-нибудь натягивать эти рубашки.
Оставшись в одном нижнем белье, она подошла к норманну, чтобы забрать раскроенную вещь. Тот молча отдал, улыбнулся и обнял девушку.
— Давай я приложу рубашку к спине, чтобы знать, распарывать мне ее или нет, — попыталась вернуться к шитью саксонка, но рыцарю уже было безразлично будущее его гардероба. Отобрав у Райны ткань, он перебросил ее через плечо и начал медленно поднимать рубашку, которая только и разделала их.
Почувствовав, как тело начало отвечать на ласки Максена, девушка растерялась. Надо его остановить, надо… Саксонка застонала, когда его ловкие пальцы скользнули по бедрам.
— Еще, Райна? — поинтересовался он, подбираясь к груди и напрягшимся соскам.
— Еще, — призналась она, задыхаясь и желая избавиться от одежды, которую еще мгновение назад не собиралась снимать.
Опустив голову, Пендери обхватил губами сосок сквозь тонкую ткань.
Райна содрогнулась и, позабыв про стыд, выгнулась навстречу ему:
— О, Максен, еще…
Рыцарь, долго наслаждавшийся одной грудью, обратил наконец внимание на вторую. По телу девушки пробежала дрожь, ее охватила сладкая истома, а потом она ощутила пульсирующую боль внизу живота, там, где сутки назад побывал Максен.
Пендери поднял голову, поцеловал девушку и, обняв, поднял и понес на постель. Усадив Райну, он раздвинул ей ноги и уселся на пол между ними.
— Медленно, — проговорил он, заметив ее удивленный взгляд, — на этот раз медленно.
