Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Нейт сообщил друзьям, что его книга попала в лонг-лист на получение весьма престижной премии. Он попытался преуменьшить значимость этого достижения, но, конечно, был чрезвычайно доволен. В ознаменование такого события его заставили, по настоянию Ганса, выпить десертного вина – на удачу.
Из ресторана все отправились на вечеринку. Нейт рассчитывал быстро отделаться – ему еще предстояло заниматься подготовкой к переезду.
В самом начале вечеринки, в гостиной Кары, на глаза ему попалась Ханна. Он задержал взгляд ровно настолько, чтобы увидеть, что и она заметила его. Ханна вздрогнула и тут же отвернулась. Когда Нейт посмотрел в ту сторону снова, ее там уже не было.
Он вышел в кухню – попить. Ханна стояла возле холодильника. Как он и рассчитывал.
– Привет.
– Привет.
Тон сдержанно-холодный, лицо бесстрастное. Он сказал, что рад ее видеть. Она вежливо улыбнулась и посмотрела так, как если бы хотела, чтобы он провалился.
В одной руке Нейт держал стакан с пивом, пальцы другой, в кармане, сжимались и разжимались. Он поймал себя на том, что хочет извиниться. Или сказать что-то еще. Но боялся, что выдаст что-нибудь не то. Что-нибудь снисходительно-покровительственное. Потом все же решился. Грир говорила, что он слишком много думает, когда дело доходит до такого рода вещей, и часто была права.
Нейт собрался с духом и шагнул в пропасть:
– Хотел сказать, что мне очень жаль. Я виноват. Во многом. Правда. Вел себя, как болван.
Ее лицо немного смягчилось. Да, сказала она, так оно и было. Но сказала с чуть кривой, беззлобной усмешкой. А потом и сама начала извиняться.
– Мне не следовало писать то, что я… – она покраснела.
Нейт понял, о чем речь. И, похоже, сам смутился:
– Ничего, не беспокойся из-за этого.
Ханна отвела глаза. Но в том, как она закусила губу, было что-то лукавое. Нейт пожал плечами и заговорщически закатил глаза. Их взгляды встретились, и Нейт не столько увидел, сколько ощутил что-то знакомое, какой-то дух фамильярности. На секунду-другую неловкости и разочарования прошлого стали мрачной шуткой, которую они делили на двоих.
Он заметил, что у нее немного другая прическа: волосы такие же прямые, ниже плеч, но подстрижены более модно. И макияжа больше, чем раньше. И юбка короче. И вообще…
Незадолго до того Аурит поведала ему, что Ханна встречается с каким-то режиссером-документалистом. Естественно, его это немного задело. В мире нет типов надменнее и претенциознее режиссеров-документалистов! Нейт всегда так считал. Мысль о том, что какой-то самодовольный идиот-режиссер пользуется ее юмором, ее умом, ее зрелостью раздражала его. В полной мере оценить особые достоинства такой женщины, как Ханна, был способен только он, Нейт. С ума сойти.
Интересно, встречается ли она и сейчас с этим режиссером. Спросить? Нет, это будет как-то… странно.
– Слышал про твою книгу. Поздравляю.
– Спасибо.
– Знаю, получится замечательно.
– Ты так любезен.
Снова молчание… вполне дружелюбное, но с предчувствием какого-то беспокойства.
– Так, значит… – начал Нейт.
Он хотел сказать что-то, но не знал, что. И, ничего не придумав, спросил, видела ли она Питера. Она покачала головой:
– Он здесь, приехал на уик-энд. Будет рад тебя увидеть.
Она вроде бы опять покраснела. Может, не стоило этого говорить? Но почему? Разве что это напомнило ей о чем-то. И потом: ему тоже вспомнился тот вечер, когда она познакомилась с Питером. Ресторан, разговор, ее квартира. Он обнимал ее и чувствовал… чувствовал что-то такое сильное и такое печальное. Сказал ли он в ту ночь, что любит ее? В ту ночь он любил ее.
Вдруг закружилась голова. Пальцы так сильно сжали пластиковый стакан, что тот треснул и начал крошиться в руке. Пиво пролилось на ногу.
– Осторожней, – улыбнулась Ханна.
И потом, неожиданно – он подумал, что они ведь только начали, – добавила, что ей пора идти.
– Мой… м-м… друг в другой комнате. Нам действительно пора. Передавай привет Питеру. Жаль, что не повидались.
Вскоре после этого Нейт ушел. По пути домой, в метро, накатили воспоминания: долгие ночи с разговорами у ее окна, в его постели, шутки и смех, взаимопонимание, глубокое, но без напряга, секс, в котором – в лучшие моменты – было столько чувств, столько энергии. Им овладело ощущение потери, сила которого удивила его так же, как и сам факт. После расставания с Ханной он так редко о ней думал…
Дома его встретил сухой бумажный запах. Составленные штабелями коробки теснились в темноте вдоль стен.
Нейт прошелся по комнате. Конечно, Ханна никогда не казалась более привлекательной, чем теперь, когда была вне досягаемости, когда он собрался съезжаться с Грир. И все же он понимал – здесь что-то еще, что-то большее. Возникшее там, в кухне у Кары, чувство близости было настоящим, спонтанным и хорошо знакомым. То же самое он чувствовал, когда они были вместе – в их лучшие моменты.
Но он же был несчастен с ней! Поэтому они и расстались.
Нейт взял наполовину заполненную коробку и поставил на стол с намерением сложить в нее всю свою картотеку. Но так и не взялся за дело.
Постояв, подошел к окну. Открыл – в комнату устремился холодный воздух. Он дал ему омыть себя, вытянуть волоски на руках.
Даже сейчас он затруднялся сказать, почему был несчастен с Ханной.
Нейт закрыл окно. Сел к компьютеру.
Когда он, выключив свет, забрался в постель, часы показывали три ночи. И все равно быстро уснуть не получалось.
По крайней мере, завтра у него куча дел, подумал он, в очередной раз поворачиваясь с одного бока на другой. Может быть, Грир придет помочь. В одиночку у него выходит не очень. Да, это было бы отлично. Грир заполнит квартиру легким, бодрящим весельем, посмеется над его жалкими потугами и тем, что постоянно открывается взорам, когда он залезает в глубь шкафов и передвигает мебель, годами враставшую в пол.
С этой мысли настроение его пошло вверх. А потом он понял. То, что он переживал сейчас – ощущение потери, желание, – рассеется, уйдет, как и любое другое настроение. Как и должно быть. А то, что было между ними, было чертовски хорошо. Более того, ему нравились его жизнь, друзья. И работа над новой книгой шла хорошо, что, возможно, было для него важнее всего. Он был – заслуженно или нет – счастлив.
Через несколько дней от этого вечера ничего не останется, кроме единственной улики – неотправленного и автоматически сохраненного в папке «черновики» емейла. («Дорогая Ханна…») Боль – или радость – этого момента забудется, как только он переедет на новую квартиру, так же, как запах воздуха из окна спальни на рассвете после проведенной за работой ночи.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
