— Вы никогда не видели асимметричной бороды?
— Хвала Туманным Демонам, нет. Это что — мода такая у вас там, на ваших Мирах? Все так носят?
— Только те, кому хватает времени и терпения за ней ухаживать, — Шульцман поправил заостренный клинышек; в его жесте чувствовалась некая доля самодовольства.
— Она того не стоит, — презрительно прищурился капитан. — Что вы делаете здесь, на Мире?
— Исследую один малоизвестный аспект из истории Империи Рабовладельцев.
— Вы, стало быть, геолог?
— Нет, ксенобиолог.
— Не понимаю.
— Попробую объяснить. Что вы знаете о Рабовладельцах?
— Почти ничего. Кажется, они жили где-то в этой части Галактики. Затем порабощенные народы восстали, началась война. В результате в живых не осталось никого.
— Ну что ж, вы достаточно осведомлены. Видите ли, Капитан, полтора миллиарда лет—это долгий срок. Рабовладельцы оставили только два свидетельства своего существования. В большинстве своем это оружие, но есть и записи. Кроме того, сохранились растения и животные той эпохи, созданные расой биоинженеров.
— Знаю. У нас на Джинксе водятся некоторые из них. Не помню названия.
— Травоядные представляют некоторое исключение: их хромосомы слишком крупные и не подвержены воздействию радиации. Но все остальные продукты генной инженерии мутировали почти до неузнаваемости. Почти. Последние двенадцать лет я занимаюсь поиском и идентификацией выживших экземпляров.
— Не очень-то веселый способ времяпровождения, а, док? Значит, на этой планете вы нашли животных?
— Нет, только растения. Пойдемте, я покажу вам.
Они молча спустились по трапу. Шульцман не пытался бежать, хотя шок почти прошел. Джиксианец был любезен, но держался настороже. На поясе у него болтался лазер, «молодцы» не отставали ни на шаг, контролируя каждое движение. Ричард Шульцман отнюдь не принадлежал к породе безрассудных героев-романтиков.
Они ступили на пыльную равнину, кое-где поросшую странными кустами с желтыми верхушками. Тут и там виднелись похожие на перекати-поле клубки, подгоняемые слабым морским бризом. Других признаков жизни не наблюдалось. Большая Мира все еще висела над горизонтом кроваво-огненным полукругом. На ее предзакатном фоне три далекие вершины с неестественно высокими ровными стволами казались неправдоподобными, словно нарисованными черной тушью.
Члены экипажа, пользуясь временной передышкой, разбрелись по равнине. Кроме капитана, никто из них не был джинксианцем, но и не обладал худощавостью, характерной для жителей небольших планет. Шульцман заметил, что, срезая кусты, они использовали тонкие проволочные лезвия. Выпущенный из грейфера «пузырь» — приспособление, стандартное для класса туристических моделей — колыхался над «Эксплорером». Около него деловито сновали человеческие фигурки.
— Ну вот, — обратился доктор к капитану. — Это и есть растения эпохи тнактипов. Пока трудно сказать, как они выглядели в оригинале, но в найденных записях… Могу я поинтересоваться, что ваши люди забыли на моем корабле?
— Не волнуйтесь, док, они ничего не стащат. Я просто послал их убрать некоторые части двигателя и коммуникационной системы.
— Надеюсь, они ничего не сломают в процессе…
— Ну что вы. Ребята знают свое дело.
— А, понимаю. Опасаетесь, как бы я не позвал кого-нибудь.
Капитан Кидд, прищурившись, следил за подготовкой костра. В качестве горючего пришельцы использовали местные кусты, похожие на миниатюрные деревца. Они ловко отрубали корни и крону и складывали стволы в большую кучу, напоминающую конус.
Он повернулся к Шульцману.
— Совершенно верно. Мне бы не хотелось, чтобы вы вызвали полицию Миров, которая как раз находится где-то поблизости, разыскивая нас.
— Ненавижу совать нос в чужие дела…
— Нет-нет — вы имеете полное моральное право. Мы — пираты.
— Шутите?! Капитан, неужели вам не приходило в голову, что на бирже можно заработать раз в десять больше!
— Да ну? Это почему же?
По тону голоса, по ехидной улыбке Шульцман догадался, что тот дразнит его. Отлично; это отвлечет его от деревьев.
— Потому что невозможно догнать корабль в гиперпространстве. Единственное — дождаться, пока он не окажется где-нибудь в пределах обитаемой системы. Ну а тогда полиция не замедлит появиться.
— Да? А вот я знаю местечко, где нет никакой полиции. Разговаривая таким образом, они подошли к переходному шлюзу «Эксплорера». Капитан оглянулся.
— Интересно, что это за остроконечные верхушки вон там?
— Да я и сам не знаю. Как-то не успел до них добраться.
— Скажите, док, эти кустики — единственное проявление жизни на планете?
— Других я пока не видел, — солгал Шульцман.
— Тогда эти башенки — или что там такое — явно были построены не местными жителями.
— Предлагаю завтра посмотреть на них поближе. Капитан кивнул, цепко схватил запястье своего пленника и подтолкнул его вперед. Шульцман безропотно подчинился. Он чувствовал, что джинксианец не вполне доверяет ему.
Отлично.
Они вошли внутрь. Шульцман, помедлив, включил свет.
— Да, так что вы там о пиратстве начали говорить? — обратился он к капитану.
— А, да, — тот развалился в кресле и нахмурился. — Пиратство — это всего лишь конечное звено цепи. Все началось год назад, когда я нашел систему Кукольника.
Шульцман насторожился. Кукольники — высокоразвитая травоядная раса, очень древняя — по времени существования примерно соответствующая Бронзовому Веку на Земле. А еще они — легендарные трусы. Смелое поведение кукольника расценивается как признак его невменяемости и сопровождается вторичными симптомами: депрессией, одержимостью мысли об убийстве и т. д. В здравом уме и трезвой памяти ни один кукольник не осмелится перейти шоссе или сопротивляться грабителю, даже если тот безоружен. Они вообще никогда не покидают пределы своей системы без надежного сопровождения. Местонахождение их системы — одна из самых тщательно охраняемых тайн. На втором месте по значимости — секрет безболезненного суицида. Возможно, это всего лишь какой-то хитрый трюк, обеспечивающий что-то вроде реинкарнации; однако работает безотказно. Нельзя заставить кукольника рассказать о его мире, хотя они не выносят боли. Судя по всему, что о ней известно, это система, сходная с Землей по атмосферным условиям, температурным данным и прочим условиям.
— Да, я обнаружил их год назад, — повторил джинксианец. — Не стану объяснять, как мы там очутились — чем меньше вы обо мне знаете, тем лучше. Но, выбравшись оттуда живым и невредимым, я прилетел домой и задумался…
— И вы решили стать пиратом? А почему не шантажистом?
