Кийт мог бы радоваться тому, как отряд ровно и слаженно двигается вперед. Но душу постоянно тревожило одно обстоятельство. С того дня, как они расстались с Лиа-Лла у корней секвойи, он ни разу не смог обменяться с ней мысленным сообщением.
Сознание девушки было точно наглухо закрыто от него. Каждый раз его ментальный луч терялся где-то в тумане, не доходил до разума Лиа-Лла, и это заставляло предводителя отряда ощутимо нервничать.
До долины, в которой располагалась база, оставалось уже совсем немного. Предстояло одолеть пару дней пути в лесу, а там должна была начаться самая короткая, хотя и самая сложная часть маршрута, пролегавшая вдоль раскаленной каменистой пустыни.
В этот вечер отряд остановился на привал в лесу, выбрав небольшую поляну, расположенную на возвышенности. Все дружно взялись за дело, чтобы обустроить стоянку, и вскоре походный лагерь был разбит.
Загорелся костер, и яркие искры стали подниматься по извилистой замысловатой траектории куда-то в темноту, к высоким кронам лиственниц. Вечерний воздух наполнился потрескиванием дров и однообразным тихим звоном мошкары, роями слетавшейся к стоянке. Дым ночного костра надежно защищал от кровососов, так что все путешественники старались держаться поближе к огню, чтобы спокойно отдохнуть и поужинать.
Лишь из темноты раздавались звучные хлопки, издаваемые хвостами буйволиц, безостановочно хлеставших по бокам и отгонявших зловредную мошкару. Кау, ежедневно объедавшиеся сочной зеленью и молодыми побегами, обильно давали молоко, из которого на привалах искатели варили вкусный питательный сыр.
После сытного ужина, как обычно, вокруг полыхающего костра завязалась неторопливая беседа.
Оставив на время своих людей, Кийт решил попробовать вызвать Лиа-Лла на контакт. Он не оставлял надежды обменяться с ней мысленными сообщениями.
* * *
Углубившись немного в сторону от лагеря и оказавшись в темноте, Кийт присел на толстый упавший ствол, покрытый влажным мхом. Густые плотные заросли почти погрузились в зыбкое темное марево, и мертвенно-бледный лунный свет уже серебрил верхушки деревьев.
Плотный мрак окутывал его со всех сторон. Но искатель все равно плотно прикрыл веки.
Он сконцентрировался и объединил свои энергетические потоки для того, чтобы попытаться наладить канал телепатической связи, объединяющий его сознание с разумом Лиа-Лла.
Пальцы его распахнули походную тунику на груди и привычно нащупали тонкую витую цепочку. Обычно мысленный рефлектор был направлен тыльной стороной и ничем не отличался от обыкновенного украшения, плотно прижимаясь к смуглой коже на его груди. Но сейчас Кийт плавно развернул его активной плоскостью.
Приведенный в действие медальон мгновенно отреагировал на движение и ощутимо изменил энергетическое поле. Невидимые острые иглы пронзили лоб насквозь, уперевшись во внутреннюю поверхность затылка.
Огненный шар, плавно и постепенно перемещаясь, оживлял своими теплыми прикосновениями все секторы рассудка. Полыхающий сгусток мягко проплывал по каждому уголку мозга и в конце, в заключение круговыми движениями очертил изнутри ободы глазниц, оставив на несколько секунд перед мысленным зрением бледнеющую картину двух полыхающих, мерцающих горизонтальных овалов.
Но ничего не получалось и в этот раз. Он не мог пробиться мысленным лучом к секвойе и связаться ни с Лиа-Лла, ни с Пером Лелио.
Кийт не понимал, в чем дело. Пытливый мысленный поток, освободившийся от оков и сконцентрированный в тугой пучок, стал лихорадочно пульсировать, пытаясь пробиться сквозь какой-то плотный экран.
Дрожащий поток сознания, превратившийся в пунктирную бирюзовую линию, уходил во тьму, но все было тщетно. Несмотря на все усилия, отклика он не получал.
Яркий свет извергался в его разум, переливаясь вокруг глазных яблок овальными полыхающими ободами. Перед мысленным взором мелькали черные тени, внутреннее зрение улавливало неопределенное шевеление смутных контуров некоего бесформенного силуэта.
Но излучение этого ментального поля настолько подавляло его собственное, что Кийт даже затруднился бы сказать, на каком расстоянии находится этот источник.
Тревога его все возрастала. Беспокойство усиливалось еще и от того, что неожиданно он поймал следы сильных ментальных сигналов, источник которых находился где-то совсем рядом с ним.
Это привело его в полное замешательство. У него было такое ощущение, что кто-то из его отряда сейчас вышел на сеанс мысленной связи и, воспользовавшись телепатическим каналом, сообщал о местонахождении сёрчеров!
* * *
Прошло несколько дней, и после очередного перехода отряд путешественников оказался, наконец, в небольшой долине. Здесь, в этом выжженном солнцем уголке земли, на краю Голубой пустыни, находилась та самая военная база, местоположение которой тщетно пытался узнать торговец Беддей.
Здесь почти не было никаких признаков растительности. Лишь в северной части, тенистой и защищенной багровыми скалами, виднелись стволы трех невысоких деревьев. Они чудом выросли на гребне песчаного пригорка, вцепившись корнями в сухую, мертвую почву.
На черных, обугленных ветвях не было видно ни одного листа. Искривленные, голые, они торчали наподобие человеческих рук, вздымавшихся в отчаянной мольбе к безжалостному небу.
Нестерпимо жаркий ветер при малейшем дуновении обжигал лица сёрчеров. Шелестела красная пыль, струившаяся по каменистой почве, испещренной прихотливой паутиной извилистых трещин.
Раскаленный воздух словно становился плотней. Землю обволакивала густая прозрачная пелена. Она постоянно колебалась и очертания всех предметов, находящихся вдали, выглядели размытыми, немного искаженными.
Впереди, в тумане колышущегося марева, посреди долины виднелся силуэт гигантского конусовидного строения. Сразу было понятно, что это не творение природы, а сооружение, принадлежавшее к плодам человеческих рук.
Увидев этот шпиль, Кийт остановился и сбросил с плеча на землю кожаный походный мешок.
Следом за ним и сёрчеры замедлили шаг. На их измученных лицах появилось вопросительное выражение.
Хрипун пробежал по пересохшим шершавым губам кончиком языка и указал на островерхое сооружение:
— Вот мы и пришли. Это и есть цель нашего похода!
По его плану, продуманному уже давно, отряд разделился на две группы. Животных брать с собой было нельзя, и иннейцы нууку, Рябой Рахт и Жженый Ниир, вместе с белокожим Бакли попали в первую. Вместе с буйволицами они должны были ждать остальных здесь и спасаться от убийственного зноя в прохладной тени, падавшей от высоких багровых скал.
Остальным троим было суждено проникнуть внутрь базы и вернуться обратно как можно скорей.
Этот вариант уже давно был предусмотрен. Дождевые охотники прекрасно переносили жару и знали, как ухаживать в такую пору за животными, а Бакли отвечал за связь с предводителем.
