Он огляделся в поисках своего неразлучного падавана. Оказалось, неразлучный падаван торчит на виду, у основания огромного купола на коньке крыши, окружающей глубокий колодец внутреннего двора, Куай-Гон отправился к нему, и тут едва различимая тень соскользнула по крутому изгибу купола, благополучно отправив Оби-Вана в полет. Сама тень при этом ухитрилась сохранить равновесие.
Пришлось поднажать. Куай-Гон ринулся вперед, держа меч у бедра, и нанес резкий колющий туда, где, как он рассчитывал, должен был приземлиться противник.
Вопль, который моментально огласил окрестности, подтвердил правильность его догадки. Сначала проявилась правая рука отдельно от тела, а потом поврежденный маскировочный комбинезон отключился, и обнаружилась стоящая на коленях женщина. Левой рукой она сжимала то, что осталось от правой.
Куай-Гон не стал долго любоваться на эту дикую картину, а поспешил к кромке крыши. Оставалось толька надеяться, что Оби-Ван нашел для посадки местечко помягче. Но не успел он добежать, как над крышей всплыл аэроцикл, на правом стабилизаторе которого висел, уцепившись одной рукой, верный падаван.
* * *
Аэроцикл мягко и бережно поставил падавана рядом с учителем. Ки-Ади-Мунди, Вержер, приставы и двое из офицеров Эриаду обезоруживали захваченных террористов.
Ни Коула, ни Хавака среди них не было.
— Это был высший пилотаж, падаван, — снисходительно похвалил Куай-Гон.
— Ну, конечно, я понимаю, что вы предпочли бы, чтобы я висел на зубах, — буркнул Оби-Ван, разминая кисть.
Куай-Гон непонимающе уставился на него.
— Ну, я о той притче-загадке, которую мастер Аноон Бондара загадал своим ученикам в тот день, когда мы разговаривали с Люминарой, — пояснил Оби-Ван. — О человеке, который повис, уцепившись зубами за опору скиммера над хищной ямой.
— Да, теперь припоминаю, — неожиданно заинтересовался Куай-Гон.
Оби-Ван тяжело вздохнул.
— Я много размышлял над этим и понял, что скиммер — это Сила, а яма — опасности, который подстерегают каждого из нас, если он свернет с пути истинного.
— А что символизируют путешественники, которые просили о помощи?
— Ну, с одной стороны, путешественники сами должны были подумать, прежде чем задавать вопросы человеку, который висит на зубах. Но важнее то, что они — это просто ложные сигналы, которые человек должен был игнорировать, если он остается верным Силе.
— Ложные сигналы… — пробормотал Куай-Гон.
Он снова вспомнил покушение на Валорума, события на Асмеру и улики, которые были обнаружены в таможенном пакгаузе.
Куай-Гон от души хлопнул падавана по плечам.
— Ты помог мне понять кое-что, что все время от меня ускользало, — он покосился на шестерых террористов. — Мы еще повоюем. А теперь вперед, мой юный падаван, план Хавака уже в действии.
— Куда мы теперь, учитель? — спросил одновременно польщенный и сбитый с толку Оби-Ван.
— Туда, куда нам следовало отправиться с самого начала.
Глава 30
У южного входа в конференц-зал царил хаос. Толпы зевак и наряды охранников кружили, как стада диких бант. Репортеры отчаянно отпихивали друг друга в стремлении заполучить кадр получше. Кордоны полицейских в бронежилетах отчаянно пытались сдержать напор толпы, когда к портику у входа стали на самых разнообразных — от примитивнейших до самых роскошных — транспортных средствах прибывать делегаты. Приставы смешались с толпой, стараясь ничем' из нее не выделяться — горошины ушных комлинков и хитроумные комлинки на запястьях позволяли сохранять инкогнито. А вот рыцари джедаи в своих коричневых плащах и со световыми мечами на поясе выделялись даже слишком.
— Капитан, по-моему, у нас нет шансов просочиться внутрь, — поделился наблюдениями Бойни. Они стояли в первом, ряду толпы. — Даже если мы ухитримся добраться до дверей, нам ни за что не протащить ни одной железки мимо сканеров.
На них обоих были просторные плащи, сандалии и тюрбаны. Тюрбаны успешно скрывали их головные ранения. Коул обзавелся настоящим костылем из легкого сплава, но он сильно ослабел с тех пор, как они с Бойни спешно покинули негостеприимный пакгауз. Оба держались только на пластырях с бактой да периодических инъекциях обезболивающего.
Коул разглядывал здание. Кроме охранников у входа, во всех угловых башенках заняли позиции снайперы.
— Давай-ка взглянем на какой-нибудь другой вход, — тихо сказал он, стараясь беречь дыхание.
И они отправились сложным зигзагом огибать здание. У западных и северных дверей толпы были ничуть не меньше. Зато у восточного и охраны, и народа было поменьше.
Здесь ждали своей очереди быть допущенными в зал всевозможные помощники, референты, наемные переводчики, дроиды-секретари и дроиды-слуги, ансамбль барабанщиков и трубачей в высоких шлемах и ярких костюмах да еще и разнокалиберные интернациональные сборища представителей Лиги за права личности, и Ассоциации миров свободной торговли затесались сюда же.
— А здесь исключительно публика галерок собралась, — заметил Бойни.
— Наши ребята, — с усмешкой кивнул Коул.
И они пристроились в конец длинной очереди.
Где-то гораздо ближе к входу под ярким знаменем стояло около сотни ветеранов большого гиперпространственного конфликта. В этой короткой, но кровопролитной войне, разразившейся двенадцать лет назад, сильно пострадали миры, где бакта была либо слишком дефицитной, либо слишком дорогой. Поэтому у многих ветеранов — людей и не только — до сих пор оставались ужасающие шрамы, многие носили повязки, скрывающие изуродованную плоть, у некоторых недоставало конечностей или хвостов.
Были среди них и несколько парализованных — в результате попадания из деструктора или электромагнитных ударов. Эти перемешались на плавучих креслах и лежанках.
Вот они-то и привлекли внимание Коула.
— Думаю, билет на праздник уже почти у нас в кармане, — сообщил он Бойни.
* * *
Сенатор Палпатин, Кинман Дориана, Сате Пестаж и прочие сидели на местах, отведенных для делегации Набу, — как раз на осевой линии амфитеатра, строго посередине между делегацией Корусканта и директоратом Торговой Федерации.
Палпатин немного сместился влево, чтобы видеть, как рассаживаются на своих местах члены директората. Взвод дроидов-охранников с бластерными ружьями, закрепленными на угловатых ранцах, застыл по сторонам от четырех человек, суллустианина, грана и неймодианца, словно почетный караул смерти.
Палпатин так увлекся этим зрелищем, что прозевал прибытие сенатора Орна Фри Таа. Хотя не заметить это явление было трудно — тучный рутианский тви'лекк влетел в зал на репульсорном кресле, за которым, словно слуги, шествовала длинная свита атташе и референтов.
— Какое зрелище, — поделился впечатлениями Таа, приземлившись рядом с Палпатином и оглядывая блистательный зал. — Представители Суллуста, Клак'дора, сектора Сенекс, Маластара, Фоллина, Ботавуи… Ба, да здесь даже хатты! — Таа ненадолго примолк и проследил за взглядом Палпатина. — А, дроиды Торговой Федерации! Объект всеобщего обожания.
