— Сержант Люко, расстояние до цели? — раздался голос Каррайдина.
— Через тридцать секунд войдет в зону поражения болтеров.
— Хорошо. Поверю на слово.
— Разумеется, сэр.
Грив зарядил еще одну ракету, поднял установку на плечо, нацелившись в точку чуть ниже носа.
В десантника и еще нескольких воинов из подразделения Люко метнулась черная тень. Слишком поздно Заэн понял, что это не тень, а крылья какого-то огромного пикирующего существа, ударившегося о палубу Оно заверещало, когда разряды болтеров стали рвать ему брюхо, а костистая голова начала лихорадочно наносить удары, ища клювом Грива.
Заэн бросил болтер, вырвал огнемет из футляра на спине и пустил поток огня в зверя, услышав, как тварь взвыла от боли. Мелькнула ослепительная вспышка, когда когти-молнии срезали ей голову. Еще один летун нацелился на нос корабля, но пули болтеров разорвали его в клочья, в то время как десантники, оказавшиеся под первым ударом, быстро выкинули первую тушу за борт.
В воздухе показались мухи, небо потемнело от бури маленьких черных тел. Вражеский корабль подобрался поближе, и Заэн даже не удивился, увидев, что на корпусе у него висят гирлянды изрубленных трупов. Огромное судно походило на брюхо какого-то гигантского насекомого, расщепленные доски еле держались под напором разбухшей белесой массы личинок, извергающихся сквозь пробоину в море и пеной оседающих на волнах. На палубе показались странные бестелесные фигуры, словно ужас корабля высосал из них всю реальность. Они не стоили внимания, понял Заэн, они не угрожали десантникам. Сам корабль был врагом, переполненным скверной: доски покрыты пятнами плесени, как кожура гнилого фрукта, отрубленные конечности и высохшие головы прибиты к корпусу.
Противник вошел в зону поражения.
— Огонь! — закричал Люко, и болтеры десантников, как один, выплюнули очереди пуль, вырывая целые куски из вражеского корабля. Заряды разносили палубу на части, в щепки раскалывали дерево, срывая покровы, сбивая мачты, словно трухлявые дубы. Отдаленно напоминающие гуманоидов фигуры скорчились и упали. Огромный разрез открылся в стене мух, словно темное облако унесло вдаль ветром.
За то время, которое понадобилось воину, чтобы положить огнемет и схватить болтер Грива, брат Заэн сумел лучше рассмотреть личинки и желчь, потоком бьющую из пробоины. На экране горели десятки предупреждающих рун — уровень вредоносности атмосферы зашкаливал: смертельные токсины, инфекционные реагенты, — но все отступало перед концентрированной мерзостью, бурлящей внутри корабля.
Грив выпустил еще одну ракету и на этот раз попал ниже ватерлинии. Корабль стал набирать воду и заваливаться на нос.
Из новой пробоины в корпусе что-то выскочило. Не конечность, не щупальце, но нечто одновременно суставчатое и гибкое, уродливого серого цвета, со слюнявым ртом миноги, усеянным присосками. Из тела твари вырвалась псевдоподия, и раздался громкий, слышный даже за массированным огнем треск, когда она врезалась в корпус «Ультимы».
— Проклятие, что это за дрянь?! — заорал Келдин.
— Мне наплевать, но я хочу, чтобы она сдохла, — ответил Люко.
Десантник из подразделения ветеранов Каррайдина подскочил к борту и выпустил испепеляющий заряд из мелтагана прямо в резиновую плоть извивающейся конечности.
Но монстр уже зацепился за «Ультиму» и теперь подтаскивал свое тело еще ближе. От него исходил такой смрад, что он проник сквозь фильтры шлема Заэна, а зловоние гниющей плоти и экскрементов донеслось даже сквозь автосенсоры. Какое существо могло выжить запертым в гниющем трюме корабля, валяясь в личинках и грязи?
Только отродье Хаоса. У великого врага было множество лиц, и это одно из них — омерзительное, изувеченное, неразумное и разрушительное. Их звали тварями Хаоса, они постоянно мутировали, безмозглые машины убийства. Вполне логично, что для одной из них этот уродливый мир стал домом.
Заэн присоединился к своим братьям, посылая пули в борт вражеского корабля, надеясь, что разрывает тем самым тело монстра. Ответный огонь был слабым, большинство из команды гуманоидов или уже умерли, или лежали на палубе из-за сильной болтанки, когда корабль стал приближаться к «Ультиме». Главную угрозу представлял зверь.
Пальбу разорвал вопль разрываемого дерева. Целый борт вражеского судна откололся, и оттуда что-то вывалилось, раздутое и омерзительное, его текущая кожа пузырилась, постоянно образовывая все новые и новые формы. Жуткий спазм, сорвав палубу, окончательно выбросил отвратительную массу из корабля навстречу десантникам.
Оно было огромным, размером с космический посадочный челнок. По совершенно невозможной траектории ужас обрушился на «Ультиму» сверху. Два подразделения попали под удар огромной туши. Кого-то размазало по палубе, кто-то сумел при помощи боевых братьев выбраться. Остальные прилипли, но смогли вытащить болтеры и разрядить магазины в нависающую плоть.
Тварь содрогнулась от боли, из ее нутра вырвалось нечто, напоминающее щупальца, и отбросило десантников в сторону. Заэн увернулся от летящих во все стороны тел и ошметков щупалец, подбежал к незащищенному боку зверя и выпустил струю пламени прямо в сверкающую кожу.
Он увидел, как сверкнули когти Люко и на палубу упало обугленное щупальце толщиной с человека. Он увидел, как Каррайдин, в своих доспехах терминатора больше напоминающий танк, ударил силовым кулаком в спускающуюся сферу плоти, превратив ее в смявшийся гнойник. Он увидел, как десантники выстроились в боевую линию и посылают рой обжигающих пуль, глубоко вонзающихся в тело отродья, как палуба пропитывается чем-то влажным и коричневым, отдаленно похожим на кровь. Он видел закованного в черную броню капеллана Иктиноса и силу, фонтаном хлещущую с крозиуса, погруженного в тело врага.
Плоть залила раны, тварь снова стала меняться, из ее боков неожиданно выросли костяные рога, один из которых вонзился в бедро Келдина.
— Пришпильте тварь! Зафиксируйте ее хоть как-нибудь! — раздался еле слышный за грохотом боя крик Каррайдина, а по его массивному пурпурному доспеху било месиво зубастых щупалец.
Пули погружались в чудовище, заряды энергетических ружей все глубже проникали в его бок, и Заэн понял, что существо не чувствует боли или страха, вообще ничего, его нельзя заставить отступить. Оно будет всасывать пули, пока не погибнет последний десантник, а затем совьет гнездо в трюме «Ультимы», пока не подберется к еще одной жертве. Келдин закричал, когда плоть мутанта потекла вокруг него и засосала в брюхо монстра.
Иногда глупый враг — самый опасный из всех.
Зверь сбил с ног и выбросил за борт половину подразделения Ворца, когда «Ультиму» сильно завертело. Огнемет Заэна и плазмаган Каррайдина срезали еще один слой кожи твари, но кишки, вырвавшиеся изнутри, быстро залатали рану. Сервы-рабочие, которым разрешалось участвовать в битве только в самых крайних случаях, выбирались из трюма с энергетическими ключами и ломами, приготовившись умереть вместе со своими хозяевами.
