– Да, хочу, – кивнул Джеймс. – Мне известно, что ты хранишь их не в своем доме.
Она улыбнулась.
Это была не знаменитая улыбка, завораживающая мужчин. Нет, в ней было немного удивления, к которому примешивалась изрядная доля триумфа.
– С ума сойти! – воскликнул Джеймс. – Черт меня подери! Они здесь! Ты умная маленькая дьяволица!
– И когда я скажу тебе, где они, – добавила Франческа, – ты хлопнешь себя по голове и скажешь: «И как это я мог быть таким дураком!»
– Это будет уже не в первый раз, – сказал Джеймс. Он вспомнил все те оплошности, которые наделал с тех пор, как познакомился с ней, все ошибки, которые совершил. Вчера он тоже совершил ошибку, отказавшись доверять ей. Ему надо было воспользоваться шансом как мужчине, а вместо этого он попросту струсил, пытаясь скрыться от неизбежного.
«Да, у меня были любовники, и за исключением одного, – сказала она ему, – они неплохо платили мне за привилегию быть со мной».
И вот теперь, понял Джеймс Кордер, ему придется заплатить за эту привилегию, если он захочет вновь завоевать ее.
– Да, это будет уже далеко не первый раз, когда я окажусь глупцом рядом с тобой, – сказал он.
– Не буду спорить, – промолвила Франческа. – Такой большой соблазн заставить тебя догадаться и довести до бешенства. Но тогда мы вечно будем вспоминать это, а мне хочется дальше жить спокойной жизнью.
Она имела в виду: «Без тебя».
«Ну уж нет, – подумал Джеймс. – Только бы не признаться, что я не переживу этого».
– Да уж, так что чем скорее мы с этим покончим, тем лучше, – заявил Сондерс-Маньи.
«Думай, – сказал себе Джеймс. – Думай быстрее».
– Вообще-то это сложно – как я и говорила, – вымолвила Франческа. – Но я не собираюсь кричать об этом через всю комнату. – Она поманила Кордера пальцем. – Подойди же, глупый ты человек, и я прошепчу тебе это на ухо.
Джеймс направился к ней.
Но на полпути он, нахмурившись, остановился. Джеймс думал. Напряженно думал.
– Кордер, уже немного поздно делать вид, что письма трудно раздобыть, – сказала она.
– Подожди минутку, – отозвался Джеймс.
– Да не ломай ты голову, – усмехнулась Франческа. – Я уже давно все продумала, мой дорогой. Все, что тебе нужно…
– Не говори мне, – попросил он. – Прошу тебя, только не говори мне!
Франческе хотелось придушить Джеймса. Она с нетерпением ждала, когда сможет заманить его на диван, ласкать его, шептать на ухо нежные слова. Ей ужасно хотелось наказать его за то, что он заставил ее влюбиться.
– Ну все, это последняя капля, – сказала Франческа. И, встав с дивана, она вышла из комнаты.
Она услышала его шаги у себя за спиной.
– Уходи! – промолвила она, не оборачиваясь. – Ступай к дьяволу!
– Мама обещала мне, что именно туда я и отправлюсь, – раздался у нее над ухом голос Джеймса. – Но… только в свое время, моя красавица. И надеюсь, это не произойдет слишком скоро. Молю тебя, не заставляй меня торопиться к месту наказания, где черти будут втыкать вилы мне в задницу. Потому что сначала, как ты понимаешь, я должен покончить с более важными делами. – Он потянулся к Франческе. – У меня есть куда более хитроумный план.
– Мне он неинтересен, – сказала она.
– Будь умницей, – проговорил он голосом Кордера – привлекательного англичанина с покровительственным видом.
– Самое разумное, что я могу сделать, решила я, – промолвила Франческа, – так это держаться от тебя подальше.
– Ты хочешь быть в безопасности. – Джеймс оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что никого из слуг нет поблизости. – Прошу тебя, Франческа, выслушай меня!
Ей не хотелось этого делать. Джеймс слишком хорошо умел убеждать. Уже не один раз он заставлял ее действовать вопреки здравому смыслу, нарушать правила, которые она так долго разрабатывала, которые так тяжело ей дались. Франческа увидела большую мраморную арку наверху лестницы – всего в нескольких футах от себя. Она может быстро спуститься на первый этаж, выбежать во двор и мгновенно исчезнуть в лабиринте узеньких венецианских улочек и переулков… в которых она наверняка быстро заблудится и, если «повезет», попадет прямо в руки тех или иных негодяев.
Конечно, можно бежать и в более безопасном направлении – к каналу, но тогда ей придется ждать, пока для нее приготовят гондолу. К тому же хватит с нее театральных уходов. Довольно убегать!
Остановившись возле арочного проема, Франческа посмотрела в его красивое лживое лицо.
– Ты полагаешь, что я не понимаю, но мне все понятно, – заговорил он. – Ты сердишься на Англию. Парламент разрешил разводы, и все эти мужчины – британские законотворцы – относились к тебе как к вавилонской блуднице. Они разрушили твою жизнь, очернили твое имя. Почему ты должна спасать такое правительство? Почему нужно останавливать Элфика? Почему не позволить им иметь такого лидера, какого они заслуживают?
Франческа подняла глаза вверх, на скульптуры, украшавшие верхнюю часть арки. Нептун в разбушевавшемся море в окружении каких-то странных существ. Ей пришло в голову, что она оставила позади штормовое море, когда уехала из Англии. И все же шторм нагнал, нашел ее.
– Я могла бы спрятать их и получше, – сказала она, – но ты найдешь их в ореховой скорлупе.
– Все равно ты должна знать, что это важные письма, – проговорил Джеймс. – Ты всегда это знала, именно поэтому и держала их у себя. Если бы они не были такими, ты бы давно уничтожила их. Но ты спрятала их, хоть и знала, что в один прекрасный день может возникнуть ситуация, когда хранить их будет опасно.
– Теперь я согласна, что это действительно так, – кивнула она. – И решила, что риск себя не оправдывает. И почему я должна рисковать ради Англии, ее правительства и этих мерзких мужчин?
– Время было ужасное, – вымолвил Кордер. – Наполеон сбежал с Эльбы. Представители высшего общества были полны страха и ненависти. Они опасались, что он вернется к власти, начнет притеснять их с помощью мятежников. Казалось, возобновится террор, который многие еще не забыли. И джентльменам из парламента было совсем не трудно представить, как на гильотине проливается кровь их жен и детей.
– Но не я же начала революцию! – воскликнула Франческа. – У меня был любовник. Один! Но мой муж оказался не лучше! У него еще до брака была любовница, он содержал ее, пока мы были женаты, и они до сих пор вместе, но при этом никто не говорит о нем ни единого плохого слова!
– Я же не утверждаю, что ты пыталась свергнуть королевскую власть, – усмехнулся Джеймс. – Я хочу сказать, что эти люди были в таком состоянии, что Элфик мог внушить им все, что угодно. Большой скандал, развратная женщина – он направил на тебя всеобщие страх и ненависть, ты стала их целью. С тобой можно было иметь дело. А с Наполеоном и его приспешниками – нет, ведь это было куда труднее. А какие сложности с тобой? Ты стала сенсацией, отвлекала внимание, как ты не понимаешь? Пока все судачили о тебе, никто не видел того, что творит сам Элфик. Да, согласен, они вели себя отвратительно. Но они делали это не в первый и не в последний раз.
