Вот тут-то и пришла помощь.
Андрей в какой-то момент увидел, что глаза на черном лице нырнули куда-то вверх под веки, а на черной лысой макушке замер здоровенный белый кулачище. А еще дальше за спиной черномазого, когда ему удалось все же сфокусировать свой взгляд, он увидел тяжело дышавшего Гота.
– Где ж ты раньше был, сын Аттилы? – проговорил он и повалился на спину.
– Дела задержали! – ответил Мартин и склонился над Андреем. – Du der Prachtkerl, der Kommandeur! Ganz der Prachtkerl![54]
Заговорил почему-то на своем родном языке! Видать, переволновался не на шутку невозмутимый немец.
– Нормально, Гот, – прохрипел Андрей, абсолютно обессиленный. – Все живы?
– Все!
– Хорошо... – Он прикрыл глаза. – Блокируйте коридор. Этого «пеленайте» по всем правилам, чтобы даже вздохнуть лишний раз не мог!.. Совсем чуть было мне палец не сожрал! Падлюка!..
Его палец представлял собой жалкое зрелище... Вся верхняя фаланга была изжевана так, что раскрылась цветком, открывая кость...
– Ося!
– Здесь!
– Давай-ка ты перевяжи мою граблю и вколи промедол. И еще чего-нибудь... От бешенства, что ли, или антибиотик какой... Хер его знает, может, этот дикий придурок перед тем, как собрался мной закусить, забыл зубы почистить...
– Ну, ты... Ну, ты дал, Чиф! Во, блин! Он еще и шутит!
– Он не только шутит... – Боль мощными толчками пульсировала в груди и руке и застилала кровавой пеленой глаза. – Он сейчас позагорает тут минут пять и повезет этого гада к мосту...
– А сможешь?
– А есть выбор?.. Такие дела, Серега-брат...
Казалось бы, палец всего-то! Но любая попытка Оси стянуть бинтом в единое целое развернувшуюся розочкой погрызенную плоть вызывала у Андрея новую волну дикой боли. Теперь, казалось, его сердце переместилось и пульсировало именно в этом месте.
– У-ум-м-ф! С-сука!!! – матерился он сквозь зубы. – Бля-я-а!!! Оказывается, в Одессе-маме правильно говорят: «Хочешь избавиться от радикулита, прищеми палец в двери!» Еп-пт-тыть!!! Я даже за ребра забыл!
– Твоя дверь с зубами оказалась! Я такое вообще в первый раз видел, кэп! Он что, хищник из джунглей?
– Дикое, оно и в Африке дикое! Хрен бы ему на рыло!!! Ниче, братишка, у нас во взводе есть хороший стоматолог! Стар! Он ему пасть быстро починит, не сомневайся! У-ум-м-м-ф!.. Будет, сука, всю оставшуюся поганую жизнишку кашки жидкие хлебать, через трубочку!.. М-м-м! М-мать твою!!! Все, заканчивай! А то терпеть совсем мочи нет!
– А я и так уже закончил.
Палец Андрея был похож на белую марлевую бейсбольную биту.
– О, накрутил-то! Это че за булаву ты мне тут устроил, а? – От увиденного Филин даже улыбнулся. – И че им таким теперь делать? По бошкам стучать или девкам между ног совать?
– Ф-фр! – раздался за спиной смешок Задиры. – А че?! Можно и девкам! Калибр тебе Ося соорудил самый подходящий! Ф-фр!!!
– Тогда пять минут тебе, Клима! Сгоняй до соседнего лесочка и поймай мне девку на дереве! И чтоб симпотная была, и с фигурой! Мать ее!.. Я на ней это сооружение и опробую! Бля...
– Во дает! – проговорил Ося. – Ему чуть руку не съели, а он еще и прикалывается!
– Все, мужики! По коням!.. Мартин, тебе отдельное спасибо...
– Не за что, Чиф. – Огромный немец засмущался, словно маленький ребенок.
– Все в машину! – скомандовал Кондор и устроился за рулем. – Такси на Дубровку заказывали? Подвезу с ветерком! Садись, босота!
Проехать те тридцать-сорок метров для Андрея стало самым настоящим экзаменом на выносливость. Он никогда не обращал внимания на то, что при вождении авто пальцы то и дело задевают за что-то. То за рычаг скоростей, то за руль, то еще за что. На все эти касания вскользь никогда не обращаешь внимания, как оказалось! Но когда на палец даже смотреть больно, не то чтобы его коснуться, тогда-то и начинаешь понимать, какое это сложное ремесло – крутить баранку! А когда все это происходит не на асфальте, а посреди джунглей, где яма на яме, а ухаб ухабом погоняет!..
«М-да! – подумал Андрей. – Ехать будет тяжело, бля...»
– По машинам, мужики! – Он резко тормознул у трех уцелевших «Поларисов». – Едем обычным строем: Задира – дозор, Ося, Чиф, Гот прикрывает задницу. «Фальконы» на прием! Все! Вперед!
Мощно рявкнули три двигателя, и караван рванул к переправе через пороги...
«Хоть бы те три мотопеда с той стороны нас не ждали! Иначе придется еще и через мост прорываться! Да и рвануть его могут сдуру!..»
– I the colonel of presidential guards Bokassa! To stop the machine![55]– прорезался вдруг голос за спиной Андрея.
– Ага! Щас! Только штаны подтяну!
– You have stolen the high-ranking militarian of Republic Zimbabwe! This crime is punished death![56]– не унимался связанный по рукам и ногам негритос.
– Закрой варежку, падла! – рявкнул Андрей в сердцах. – Оно мне еще угрожать будет!!! Откомандовался ты, мудила! Все! Теперь мой черед! А будешь вякать не в тему, на ремни порежу и на ветках сушиться развешу! Has understood me?!![57]Гнида черножопая!
Полковник, конечно же, не понял ни словечка по-русски, зато прекрасно понял интонации в голосе Андрея. И затих в кузове «Краба» от греха подальше. Видать, еще пожить хотелось, не иначе...
Когда через несколько мучительных для Филина минут этот маленький караван спустился к мосту, Андрею было достаточно всего одного взгляда на ту сторону реки, чтобы понять, что сбылись его худшие ожидания... На противоположном берегу, метрах в двадцати от моста, стояли два горных байка и освещали своими фарами мост. А вот их седоки...
«Ну, хоть на том спасибо! – подумал Андрей. – Спасибо, что в армиях еще полным-полно придурков!»
Четверо вооруженных «гвардейцев» стояли гурьбой, как пацаны-малолетки у подъезда, у самого моста, мирно перекуривая, забросив свои автоматы за спину. Они дымили сигаретками, о чем-то весело переговаривались и тыкали пальцами в сторону приближающегося каравана, при этом совершенно беззаботно позволяя фарам мотоциклов освещать свои спины. Ростовая мишень, да и только...
– Задира!
– Вижу!
– Езжай на мост! Работай этих полудурков с ходу! Ося поддержит!
