лепреконов, чтоб соскребали лакомство острыми бритвами. Или лучше казнить, чтоб уж наверняка? Может, отдать на растерзание м-мм, да хотя бы тем же гремлинам? За плату они готовы на многое! Паршивец, довел ведьму! Чем он вообще думал? О чем!
— Все так? — в воздухе завис символ, похожий на снежинку, он переливался словно ручеек ртути.
— Именно так, бросай на окно и плети новый. Нужно перекрыть защитой все покои нашего Короля, верно?
Готфрид продолжил обращаться с ведьмой как с маленькой девочкой и даже из объятий не стал ее выпускать. Пусть чувствует в нем опору, женщинам это важно.
Плетение соскользнуло с пальчика и растянулось на оконном проеме, свечение довольно быстро погасло, только искорки невзначай пробежались по раме. Вторая руна далась девушке много проще. Ее она накинула на стену. Следующую — на пол. Удивительно, но ей было так спокойно в объятиях барона, будто бы он и вправду был ее отцом.
— Вот и все, ты большая молодец.
Готфрид чуть дёрнулся от той магии, что растеклась по полу под их ногами. Пожалуй, теперь в эти покои и сам хозяин преисподней попасть не сможет. Самое безопасное место во всем Королевстве. И Грета ничуть не опустошена после такого-то колдовства, что странно. Даже ее огромный резерв должен был иссякнуть.
— Спасибо, моя дорогая, — ласково улыбнулся Король, — Хочешь еще сладостей? Ты все свадебные подарки уже развернула?
— Еще нет. Утром я торопилась сюда. А ночью была занята, — робко улыбнулась Вера.
В окружении двух сильных добрых мужчин ей вдруг стало очень спокойно. Готфрид и вправду был для Греты тем, кто заменил отца. Вот с Королем все не так ясно. И смотрит он на нее странно, и глазом не то подмигивает, не то что? Может быть, это нервный тик?
— Ну, разумеется. Первая ночь брака, — мужчины переглянулись. Готфрид вопросительно кивнул Королю, тот едва заметно покачал головой в ответ.
— Ильмар ушел из дома и появился только утром. Его привели прохожие.
— Что это значит?
Готфрид наконец-то выпустил ведьму из своих рук. Теперь он вновь почувствовал себя в относительной безопасности. Грета зла ему не причинит, напротив, она чувствует себя в его объятиях под защитой. Смешно и забавно, но это правда. Смертельно опасный клинок тоже иногда мечтает очутиться под защитой в мягких кожаных ножнах. Так и Грете порой нужно вновь ощутить себя маленькой девочкой в объятиях отца. Пожалуй, Готфриду это ощущение тоже нравится. Отцов убивают не так уж и часто.
— Ильмар напился. Его едва доволокли до ворот моего особняка. Он и на ногах не стоял. Неужели так теперь и будет всегда? Я разведусь с ним.
— Проще овдоветь, чем ждать целый год, — задумчиво произнес Король и внимательно посмотрел в глаза Готфриду. Перспектива наблюдать ведьму в таком состоянии, как сегодня, целый год нисколько не порадовала мужчин.
Глава 26
Ильмар устроился зашивать свой камзол в кухне. Надеялся, что сюда посторонние не войдут. Его магии едва хватило на то, чтобы стянуть края огромной дыры. И ведь в этом ещё придётся появиться во дворце! Перед самим Королем! Парень зло перекусил нить, для того, чтобы это сделать, пришлось прикоснуться лицом к грязному лацкану. Столько дней в пути он провел в этом камзоле, да и вчерашняя ночь не сделала его камзол чище. Напротив, он извалялся в нём на мостовой и, как будто, не один раз.
Как теперь счищать всю эту грязь? Щетка не возьмет, от стирки испортится парадная вышивка. Может, ее и вовсе спороть к бесам? Но только маленьких ножниц с острыми лезвиями у него все равно нет, кинжалом он может пропороть ткань, да и вряд ли за пару часов камзол высохнет. Только щетка ему и поможет, если она найдется в особняке жены! Пока все, что нашел парень в кладовке — несколько тряпок и ведро. По шкафам Ильмар лазать не решился. Не его это дом, и он здесь не слуга, чтобы брать чужие вещи без спроса. Разве что Нолета попросить? Рабу позволено всяко больше, чем гостю. Пусть он отчистит камзол. Впрочем, приказывать чужому рабу он тоже не имеет никакого права! Черт, как поступить, чтобы вывернуться из щекотливого положения?
Парень перевел взгляд на штаны, им тоже не слабо досталось. Хоть дыр на них нет, а то, что замараны грязью? Может, такая расцветка теперь в моде! Рубашка герцога болталась за окном, немного шокируя местное население. Гораздо больше шокировал горожан вид его выстиранных панталон, которые развевались от ветра на заборе подобно победоносному флагу.
Какой же простой была его прежняя жизнь на Севере. Порой он вспоминал золотисто-белые волосы сестренки Элизы, иногда ему мерещились серые волны и вересковые пустоши с редкими, исковерканными ветром соснами посреди них. Как же там было красиво!
Молодой герцог сидел у окна с обнаженным торсом в тот момент, когда на кухню ворвались портные. Деваться парню уже было некуда, разве, что нырнуть в кладовую? Из нее наверняка есть выход на задний двор! Парень встал и тут же опустился обратно в кресло. В конце концов, он не виноват в том, что его жена решила позаботиться в первую очередь, да собственно, и в последнюю, о невольнике, а не о муже! Могла бы и ему заказать что-то из одежды. Хотя бы новый камзол. Все равно он бы от него отказался из гордости. Или бы принял с тем, чтоб потом вернуть ей всю стоимость, когда бы разжился деньгами!
— Господин, простите за беспокойство, но нам не удалось разжечь светильники в других комнатах. И потом, ткани лучше подбирать при дневном свете, чтобы госпожа точно осталась довольна нашей работой.
Нолет остался стоять за спинами у портных. Бледный, все еще изможденный. Дорога до столицы парнишке тоже не просто далась. Это Ильмар ехал верхом, а Нолету зачастую приходилось бежать следом. Вот и его ботинки все порвались. Хорошо, что Грета решила одеть раба, считай, повезло.
— Да, конечно, я понимаю.
— Быть может, я могу помочь вам с шитьем? Как я могу наблюдать, вы испытываете некоторое затруднение с вашим камзолом…
— Я очень люблю ремонтировать одежду. Это мое увлечение. Хорошо тренирует силу воли и остроту взгляда, — солгал Ильмар и побагровел.
— Вот как? Весьма любопытно, — дернулся глаз у портного при взгляде на испорченный наряд из дорогой ткани, — Позволите дать вам совет?
— Допустим.
— Накладывать заплатку лучше с изнаночной стороны ткани.
— Заплатку? — лицо Ильмара прояснилось. Он очень ярко представил бродягу в рваном и залатанном камзоле на приеме у Короля.
— Иначе
