43
Пытаюсь открыть глаза.
Жутко жжет от проступающего через веки света. Голова раскалывается.
Спустя минуту все же окончательно прихожу в себя и осматриваюсь.
В руке катетер. Аппараты, капельница. Слышу звук собственного сердца.
Поворачиваю голову в другую сторону.
В кресле рядом сидит папа. Протягиваю руку свободную от трубок, сжимая его ладонь в своей.
Он сразу открывает глаза и подается ко мне.
— Доченька, милая, ты очнулась, — папа целует мне руки, а у меня катятся слезы. Мой самый главный мужчина в жизни. Мой личный пример. Самый лучший папа в мире. Глажу его по щеке, стирая дорожку из слез.
Видеть его в таком состоянии невыносимо. Человек, который никогда в жизни не проронил не слезинки, плачет сейчас из-за своей непутевой дочки, которая умудрилась вляпаться в историю и заставить всех своих близких страдать.
Пытаюсь оправдать себя мыслями, что все было во благо.
Открываю рот, но не могу произнести ни слова. Внутри пустыня Сахара. Папа понимает все без слов. Берет с тумбочки бутылку с трубочкой и бережно подносит ко рту, пытаясь меня напоить.
Пару глотков и я чувствую себя лучше.
— Папа, малыш…
— Все хорошо. Нам повезло, — папа перебирает пальцы, и я понимаю, что он чего-то не договаривает. Всегда так делает, когда нервничает и что-то скрывает.
— Папа…, - я смотрю на него с укором, повышая голос.
Он никогда не мог долго держаться и сколько себя помню всегда быстро его раскалывала.
— У тебя чуть не случился выкидыш…, - папа опустил глаза, а я зажала ладошкой рот, сдерживая неконтролируемые, рвущиеся наружу рыдания.
— Родная, все позади. Все кончилось. Сейчас ребенку ничего не угрожает, — папа обнял меня, а я разрыдалась у него на груди.
Папа всегда оказывался рядом, когда мне было плохо. Поддерживал, помогал, советовал. Как-то так получилось, что шушукаться и сплетничать я любила больше с ним, чем с мамой. А она не обижалась, искренне радуясь нашему сближению.
Я первой разомкнула объятия, вспомнив об еще одном очень важном для меня человеке.
— Рик…он… он же жив? Папа, пожалуйста, скажи мне, что он жив…, - я подскочила на кровати.
Но не успела получить свой ответ, как дверь распахнулась и зашел Он. С огромным букетом и плюшевым зайкой.
— Умудрилась уже проснуться? Меня то и не было всего пятнадцать минут.
Рик подошел ко мне, целуя.
Я заметила, как папа потихонечку исчез, оставив нас наедине.
Не передать словами мои чувства, когда Рик целовал меня, гладил, обнимал. Слабость как рукой сняло. На место ему пришло возбуждение.
Рик немного отстранился, продолжая блуждать руками по моему телу, будто бы вспоминая и воскрешая в памяти мои изгибы и формы. Большим пальцем руки он скользнул по нижней губе, вызывая томление во всем теле и сбивчивое дыхание.
— Черт, ты же, наверное, плохо себя чувствуешь, а я тут домогаюсь тебя…, - Рик рассмеялся, пока я кусала губы от нахлынувшего желания. Он видимо, заметил мое состояние и подавшись вперед всего на секунду очертил языком контур губ, после чего отстранился и сел на кресло, в котором до него сидел папа.
— Так нечестно…, - я надула губки и сложила руки на груди.
— Нечестно было держать меня в неведении и делать из меня дурака, — лицо Рика приняло серьезное выражение лица. Он встал, взял вазу и налил воду из крана в ванной. Поставил букет на столике рядом. Цветы пахли безумно.
Конечно, он был в чем-то прав. Но, разве, можно осуждать меня, зная причины, по которым я это сделала.
— Рик, я не могла иначе. Пойми…
— Я понимаю. Я понимаю! Но, Моника, неужели ты настолько во мне не уверена, что думала, будто я не смогу со всем этим разобраться? Если бы ты только намекнула…
— Жизни вас всех были дороже наших отношений. Уж прости. А еще ребенок… — я потупила взгляд, боясь реакции Рика.
Он подошёл ко мне и взял за руки.
— Я люблю тебя.
Я подняла глаза, обхватила его лицо руками и поцеловала так сильно, чтобы он ни за что не смог усомниться в том, что его чувства взаимны.
— Я ни на секунду не переставала думать о тебе. Прости, что столько всего намудрила. Сейчас я понимаю, что, возможно, все вместе мы смогли бы что-нибудь придумать, а тогда…я была напугана. Он застал меня врасплох. Наверное, это гормоны. Я считала единственным правильным выходом пожертвовать нашими отношениями. Я не могла допустить, чтобы с вами что-то случилось…я бы себе не простила…
— Я думаю, тебе нужно отдохнуть.
Страшно было подумать, что я могу снова остаться без любимого хотя бы на минуту.
— Ну уж нет, мистер Дэвис, — я встала с кровати, предварительно отсоединив катетер. Чувствовалось слабое головокружение, но не более. Физически я была готова вернуться домой, — Ты сейчас пойдешь и заберешь документы на мою выписку. Не желаю больше ни минуты быть вдали от тебя, — он слегка улыбнулся уголками губ, но все равно пытался держаться серьёзно, — а я пока за это время приведу себя в порядок. И, — я взмахнула рукой, — я не собираюсь слушать твои нравоучения. И давить на меня не надо.
Рик засмеялся и молча покинул палату. Вот так-то.
Разве я враг сама себе? Буду соблюдать режим и принимать нужные лекарства и витамины.
Через десять минут я была полностью готова, когда в палату ворвалась орава. По другому их не назвать.
Я вытаращила глаза, не понимая, что тут вообще происходит.
— Мама, Майкл, ребята…вы чего это все тут?
— Она еще и спрашивает!
— А вы ее не слушайте! Она плохо соображает. Кажется, малыш уже начал забирать у нее все важные микроэлементы, — Ксю подбежала и со всей силы сжала меня в объятиях, — Ну ты, мать, даешь! Довела нас всех! — по щекам подруги потекли слезы.
— Простите меня, — я виновата огляделась, понимая, что никто на меня зла не держит, просто все сильно переволновались, —
