Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
— Они почти не бывают в городе, — покачал головой Копингер. — Местные жители относятся к монастырским служкам так же неприязненно, как и к монахам.
— Так или иначе, какие-то слухи о произошедшем в монастыре преступлении наверняка просочатся. Из бежать этого невозможно.
— Надеюсь, вы скоро раскроете это злодейское убийство и тем самым положите конец слухам, — заявил Копингер. На губах его играла улыбка, щеки порозовели. — Для меня большая честь познакомиться с человеком, который имеет возможность лично беседовать с лордом Кромвелем. Прошу вас, сэр, расскажите мне, каков он? Говорят, несмотря на свое скромное происхождение, он наделен весьма властным и решительным характером?
— Да, господин Копингер, вы правы. Лорд Кромвель привык действовать решительно, и слова у него никогда не расходятся с делом. О, вот и наши плащи!
Я с удовольствием прервал разговор: меня утомило откровенное подобострастие судьи.
Приют для бедных располагался на дальней окраине города, в длинном одноэтажном здании, явно требующем ремонта. Напротив дома несколько человек сгребало снег с улицы под наблюдением надзирателя. На них были серые блузы, украшенные городскими гербами, слишком тонкие для столь холодной погоды. Увидав Копингера, все работающие почтительно поклонились.
— Прежде все эти люди промышляли подаянием, — сообщил мировой судья. — К счастью, главный смотритель нашего приюта каждый день занимает своих подопечных достойной работой.
Мы вошли в дом, нетопленый и такой сырой, что штукатурка на стенах во многих местах облупилась. В просторной комнате несколько женщин занималось шитьем и прядением шерсти, а в дальнем углу дородная матрона средних лет перебирала сваленные в кучу вонючие тряпки; ей помогали тощие бледные дети. Копингер подошел к ней, сказал несколько слов, и она провела нас в крошечную чистенькую каморку, где представилась как Джоан Стамп, смотрительница, в ведении которой находятся призреваемые в приюте дети.
— Чем могу служить вам, господа?
Ее морщинистое лицо лучилось доброжелательностью, но карие глаза смотрели испытующе и настороженно.
— Господин Шардлейк расследует все обстоятельства, связанные с монастырем, — процедил Копингер. — Его заинтересовала судьба юной Орфан Стоунгарден.
— Бедное дитя, — вздохнула смотрительница.
— Вы хорошо ее знали? — спросил я.
— Я ее вырастила. Ее оставили во дворе этого дома девятнадцать лет назад. Тогда ей было несколько дней от роду. Мы назвали сиротку Орфан.[8]Мы всегда называем так найденышей. Кто родители малютки, выяснить так и не удалось. Главный смотритель дал ей фамилию Стоунгарден, потому что мы нашли ее на дворе, вымощенном камнем.
— Понятно. Значит, девочка росла под вашим присмотром?
— Я забочусь обо всех детях, живущих в нашем приюте. Многие из них недолго задерживаются на этом свете, но Орфан оказалась сильной и выжила. Она всегда была такой веселой, такой прилежной и старательной и вскоре стала моей помощницей…
Внезапно пожилая дама смолкла и прислушалась к детским голосам, доносившимся из большой комнаты.
— Продолжайте, госпожа Стамп, — нетерпеливо бросил Копингер. — Я всегда говорил, что вы слишком мягкосердечны с этими маленькими пройдохами.
— Многим из этих детей отпущен на земле слишком короткий срок, — с жаром возразила смотрительница. — Почему бы за свою жизнь им не испытать хотя бы немного радости?
— Лучше отправиться на небо в младенчестве, чем дожить до старости, стать закоренелым грешником и попасть в ад, — процедил Копингер. — Те ваши питомцы, кому удается выжить, в большинстве своем превращаются в воров и нищих. Продолжайте.
— Когда Орфан исполнилось шестнадцать, главный смотритель решил, что она должна оставить приют и найти работу. Я так думаю, с бедной девушкой поступили жестоко. У нее уже был ухажер, сын мельника, и если бы все сложилось иначе, она была бы сейчас замужем и жила своим домом.
— Насколько я понял, Орфан была хороша собой?
— Да, сэр, очень хороша. Маленькая, хрупкая, с белокурыми волосами и милым нежным личиком. За всю жизнь мне не доводилось видеть более прелестного лица. Но брат одного из наших надзирателей работал в монастыре и сообщил, что в лазарете нужна служанка. Вот Орфан и послали в монастырь.
— Когда это произошло, госпожа Стамп?
— Около двух лет назад. Каждую пятницу, в свой свободный день, бедная девочка непременно приходила сюда, чтобы меня проведать. Она была очень ко мне привязана, так же, как и я к ней. В монастыре ей не слишком нравилось, сэр.
— Но почему?
— Об этом она ничего не говорила. Я всегда внушаю детям, что им не следует отзываться дурно о вышестоящих, ибо это большой грех. Но я видела, что Орфан испугана.
— Какова же была причина этого страха?
— Не могу вам сказать, сэр. Я пыталась выведать у девочки, что ее тревожит, но она молчала. Сначала она работала под началом старого брата Александра. Потом он умер, и его место занял брат Гай. Вы его наверняка видели сами и знаете, что наружность у него не из приятных. Девочка на него и взглянуть боялась. А самое главное, она больше не хотела встречаться с Адамом, сыном мельника. Он приходил сюда, чтобы с ней увидеться, но Орфан всякий раз просила меня отослать его прочь. — Смотрительница метнула на меня многозначительный взгляд. — А когда такое происходит, значит, с девушкой обращаются недостойным образом.
— Вы не замечали у нее каких-либо ссадин или синяков?
— Нет, но всякий раз девочка становилась все более унылой и подавленной. А где-то через полгода после того, как Орфан поступила в монастырь, она перестала приходить ко мне. Пропустила одну пятницу, потом другую.
— И тогда вы встревожились.
— Да, сэр. Я решила сама отправиться в монастырь и выяснить, что случилось с девочкой.
Я кивнул, представив себе, как эта кругленькая пожилая женщина ковыляет по ухабистой дороге и колотит в ворота, охраняемые неприветливым господином Багги.
— Поначалу меня не хотели пускать, но я подняла такой шум, что монахам пришлось позвать приора Мортимуса. Ох, до чего грубо со мной разговаривал этот шотландский невежа! Он заявил, что Орфан украла из церкви две золотые чаши и сбежала из монастыря.
— Возможно, именно так все и произошло, — раздраженно заявил Копингер. — Отродья, выросшие в приюте, имеют наклонность к воровству.
— Орфан не могла так поступить, сэр, она была доброй христианкой, — горячо возразила госпожа Стамп и повернулась ко мне. — Я спросила приора, почему они сразу не сообщили мне о случившемся. На это он ответил, что не обязан знать, с кем девчонка водила знакомство. Еще этот жестокий человек пригрозил, что, если я немедленно не уйду, он сообщит о краже властям и Орфан поймают и арестуют. Я рассказала господину Копингеру об исчезновении Орфан, но он отказался заниматься этим делом. Сказал, нет никаких свидетельств того, что в монастыре с девушкой обращались дурно.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
