краю. Хотел ее приобнять, но отчего-то передумал и вместо этого подмигнул мне. Мы с Алексом устроились по краям кровати, а Рас придвинул кресло к Нике устроился рядом и схватил ее за руку. Мнимое веселье испарилось, комната погрузилась в тишину. Нарушал ее лишь ветер за окном, да вой в лесу.
Потеребив браслет, Ника заговорила первой:
– Знаете… вчера я весь день искала выход, звала на помощь, пыталась связаться с вами через эту штуку, – она указала на браслет, – но все напрасно. Я даже нырнула в это проклятое море, хотя Лара отговаривала меня, плакала, когда я ее не послушала. Думала, проплыву немного и выплыву где-нибудь по другую сторону от Гезелькрооса, я же понятия не имела, где мы находились. Но я нырнула, а там… там все так черно! И я плыла, плыла и плыла вниз, но дна не было. Это же странно, да? Откуда там такая впадина? Внутри скал… – она внимательно посмотрела на каждого из нас и криво усмехнулась. – Вот так легко довести себя до безумия.
– Ты не безумна, – возразила я.
– Ой, вот только не надо твоих ободрений, Таната!
– Извини.
– Если тебя так бесят ободрения, могу подкинуть задание, – улыбнулся Алекс.
– Что за задание?
– Псих, а может не надо…
– У нас еще остались тайны, верно? Хорошо бы и их раскрыть, чтобы оставить Гезелькроос позади и сосредоточиться на новых угрозах. Ведь нам осталась такая ерунда – заставить убийцу Кроосов во всем сознаться. И кому, как не Милане, это под силу?
– Что?! – рявкнул Рас, опережая Нику. – Забудь. Просто забудь об этом! – потом он повернулся к Близняшке и зашептал: – Это я виноват во всем, что с тобой случилось. Прости меня, прости, если сможешь… а их не слушай.
– Виноват во всем?! Это ты что ли ее в пещеру запихнул?! – притворно ахнул Воин, прижав руки к щекам. Его комедия казалась не к месту, но Нику повеселила, она смотрела на Мартина почти с благодарностью. Без ненависти – это точно. Это же Ника, приходилось читать между строк.
– Заткнись! – рявкнул Рас. – Заткнись ты хотя бы сейчас! Как же я тебя ненавижу… вас всех! Сидите и улыбаетесь, делаете вид, будто ничего не произошло, но это не так! Не так, ясно вам? Это я дал тебе браслет, – Рас хотел взять Нику за руку, но остановил сам себя. – Я не смог тебя защитить, а ты единственная… настоящая. Моя ошибка едва не стоила тебе жизни, Ника! Прости меня. Прости…
– Не хочу тебя расстраивать, парень, но ты не при чем, раз даже мы с советником Стрейтом не смогли найти вход в пещеры. Смекаешь? Вот и славно, дай пять, – Воин потянулся к Расу, но тот вскочил с кресла, уворачиваясь от руки Мартина.
– Я так больше не могу…
– Да как скажешь.
– Нет, я не могу… не могу находиться здесь. Этот город, люди… Ника, поехали домой, а? Пусть эти трое остаются, если хотят. А мы уйдем. Стрейт тебя отпустит, я знаю. Меня он тоже отпустит, он же нормальный мужик… Давай просто уйдем? Я должен был предложить это раньше, еще после случая с Виком, но тогда я не смог. Но сейчас… мы можем уйти сейчас!
Мы молча слушали сбивчивую речь Арастана, не зная, что делать.
Арастан предлагал Нике не просто уйти из комнаты, уехать из Гезелькрооса… Он предлагал бросить затею с расследованиями раз и навсегда. Случившееся совсем его подкосило, да и Рас всегда держался в стороне. А сейчас он собирался завязать и звал с собой Нику.
Нику, которая пережила настоящий кошмар.
Нику, брата которой убил Воин, защищая меня.
Но Близняшка удивила.
Смерив Раса ледяным взглядом, она медленно ответила:
– Если хочешь – можешь идти. Но без меня! – а после будничным тоном поинтересовалась: – Алекс, что там с убийством Кроосов? Давай уже свой план, я хочу отвлечься. А еще лучше устать так, чтобы не осталось сил думать. Так что давай, удиви меня…
* * *
План Алекса был прост – пока Стрейт занимается допросами и пытается отделить правых от виноватых, мы займемся Кроосами. Точнее, добудем признание от убийцы, узнаем его историю. О многом мы уже догадывались, ведь как только я узнала, что Ками Хектор нашли за несколько дней до убийства семьи, о личности убийцы можно было догадаться.
Теперь теория подкреплялась и фактами: отношение Миланы к Олли, пропажа Ками, хотя обычно в жертву старались приносить девушек, которых не жалко, кого-нибудь не из Гезелькрооса, вроде Кати или Лары. Но Ками пострадала с легкой руки Миланы Кроос – она пыталась устранить ненавистную соперницу, вот и все. Олли свободен, путь к нему открыт. Думаю, Милана наивно полагала, что со временем Олли ее простит, поймет, ведь в местную легенду он тоже верил.
Трудно не поверить, если хоть раз видел взгляд оранжевых глаз в большой воде.
Все, что хотел Алекс – услышать признание Олли. И кому он может признаться, как не Милане Кроос? Которая выжила, но потеряла память, а потерянное, как известно, можно вернуть.
Мартину план не понравился, как и теория Алекса.
– Ну не знаю, – с сомнением протянул он. – Этот бармен, конечно, мутный и все такое, но не верится мне, что он мог замочить троих человек и как ни в чем не бывало вернуться в своего «Змея» и бокалы протирать. Это кем надо быть? Психом, не меньше… я бы на его месте спился от ужаса и вины за то, что натворил. Вот ты, Кучерявая, – обратился он ко мне, – скажи нам: Олли мог кроваво убить троих человек?
Мартина я хорошо понимала, потому что и сама верить в вину Олли не желала. И мне отчаянно хотелось ответить на вопрос «нет», но… слишком много «но» набралось.
Во-первых, Хекс Кроос – его не тронули. Олли, если и похож на убийцу, ребенку бы не навредил. Во-вторых, за время в Гезелькроосе я общалась с Олли чаще остальных и не раз замечала, что парня гложет вина. Съедает изнутри. Возможно, он просто винит себя в смерти невесты – не уследил, не раскусил Милану, пропустил очевидное… но что, если вина его куда глубже? К тому же, Олли всегда недоговаривал, постоянно.
Но есть еще и в-третьих – его помощь нам. Он этого не хотел, но в конце концов сделал, пошел на встречу, боролся с собой, но сдался и подтолкнул в нужную сторону. Хотел, чтобы мы узнали о девушках, легенде и жертвах. Это самый слабый аргумент, и он мало относится к убийству Кроосов,
