— Я, как медик, обязан помогать людям, а не причинять им вред.
Сергей вовсе не хотел язвить, но голос его дрогнул и слова слетели с уст, прежде чем он успел их взвесить.
Лицо Ямады осталось непроницаемым.
— Все закончится трагично, если вы откажетесь сотрудничать с нами, доктор Ефимов.
— Я не могу участвовать в этом, господин капитан.
— Однако мы доверили вам тайную информацию, и теперь нам придется сделать так, чтобы вы молчали. Поверьте, будет лучше, если вы измените свое решение.
Сергей сжал губы и, набрав полную грудь воздуха, произнес:
— Я категорически отказываюсь делать то, о чем вы меня просите!
— Жаль. Очень жаль.
Тон капитана Ямады был по-прежнему вежлив, но голос приобрел стальные нотки, и Сергей отправился домой раздраженным и расстроенным, однако без особой тревоги.
Откуда ему было знать, что за внешней вежливостью японцев часто скрываются их истинные мысли и чувства?
Через несколько дней на улице его остановил лейтенант Мацуи и, угрожая пистолетом, заставил сесть в машину. Сергея с завязанными глазами отвезли на окраину города. Там повязку сняли, и он увидел, что стоит перед китайской фанзой с соломенной крышей.
— Вы зря теряете время, господин лейтенант. У меня нет с собой наркотика. А даже если бы был, то, как я уже говорил капитану Ямаде, я не стал бы давать его Горману.
Ответа не последовало. Сергея втолкнули в небольшую комнату без окон, где из мебели были только деревянный стол да два стула посередине. Когда глаза привыкли к темноте, он увидел человека, лежавшего в углу на ворохе соломы. Лейтенант Мацуи подтолкнул его в спину, и Ефимов, едва удержавшись на ногах, присмотрелся к узнику.
Гормана он узнал только по волнистым с проседью волосам. Тот был мертв. Сергей оцепенел от ужаса. За время войны он привык лицезреть увечья, но от вида того, что сделали с Горманом, ему стало дурно.
Когда Сергея привезли обратно в Новый Город, лейтенант Мацуи заговорил в первый раз за все это время:
— Мы хотим, чтобы вы помнили, к чему привел ваш отказ помочь нам.
Сергей развернулся и посмотрел на японца в упор.
— Я не имею никакого отношения к этому гнусному преступлению.
— Значит, нам придется иначе внушить вам, что отказываться от сотрудничества неблагоразумно.
«Он угрожает, — подумал Сергей. — Но я же ничего не сделал!» И все же зерно сомнения было посеяно. Если они похитили и убили Гормана, ничто не помешает им проделать то же самое и с ним. Несколько следующих дней Сергей не выходил из дома по вечерам и держался подальше от безлюдных улиц днем.
Как же наивно было с его стороны не подумать о том, что он для них ценнее живой, что они выберут гораздо более жестокий способ, чтобы заставить его сотрудничать!
В тот ужасный день, когда он пришел домой и увидел окровавленную мертвую Катю, разум его едва не помутился. Рассказать Наде правду Сергей был не в силах, и потому, сам не понимая, что говорит, принялся обвинять сестру в том, что она не защитила Катю, хотя в глубине души понимал, что Надя и не смогла бы спасти дочь.
Под гнетом душевных терзаний Сергей замкнулся в себе. Его все раздражали: кухарка Дуня, горничная Маша, даже тихая Вера. Его возмущало желание Нади чем-то скрасить горе, стремление продолжать заниматься поэзией и шитьем. Иногда его охватывало желание положить руку ей на плечо, обнять и поплакать вместе с ней. Но ему казалось, что это будет выглядеть как слабость. Он не мог пойти на это. Как ему недоставало Эсфири! И эта давняя тоска только усиливала его мучения.
Сергей стал присматриваться к Марине. Дочь Алексея постоянно его раздражала. В минуты, когда бороться с горем уже не было сил, он начинал думать, что лучше бы погибла Марина, а не Катя. Стыдясь подобных мыслей, он не рассчитывал на искреннюю, доверчивую детскую любовь, поэтому, когда Марина спустилась в подвал и он понял, что она тоже тоскует, его оборона была сломлена и не сдерживаемые более чувства полились из него рекой.
Каким же дураком он был! Разве девочка виновата, что ее отцом стал Алексей? И вот она пытается вызвать в нем любовь, ищет в нем опору, замену отца.
В последующие недели Сергей проводил все свободное время с Мариной. Он больше не искал утешения в игорных клубах.
Той весной и летом семья много времени провела дома, потому что Надя, чувствуя, что Сергею очень нужно их общество, решила не уезжать из Харбина на отдых. В июне они ездили на другой берег Сунгари, снимали там дачу и проводили на ней по нескольку дней. Но к концу июля река разлилась, сделав невозможным даже эти короткие путешествия.
К началу августа дачи погрузились под воду чуть ли не по самые крыши, и их владельцы вынуждены были искать убежища на холмах.
Сергей и Надя полагали, что наводнение их не коснется, поскольку жили они в расположенном на возвышении Новом Городе.
Поэтому то, что произошло в воскресенье 7 августа, стало для них неожиданностью.
Выглянув утром в окно, они увидели десятки китайцев, толпящихся на тротуарах. Прежде чем Надя и Сергей успели осознать смысл происходящего, в комнату вбежала Дуня.
— Барыня, барыня! Говорят, в Фудзядане обрушилась подпорная стенка и весь китайский квартал затопило!
Сергей положил руку Наде на плечо.
— Пожалуй, в больницу я сегодня не прорвусь. Займусь лучше своими пациентами. Нам лучше не отходить от дома далеко.
Зазвонил телефон, и Сергей снял трубку. Надя нахмурилась, увидев, как напряглось его лицо.
— Да, капитан Ямада, — спокойно произнес он. — Понимаю… Приготовьте вакцину, я буду… Да, конечно… Я попрошу сестру помочь мне.
Он медленно опустил трубку и посмотрел на Надю.
— Звонили из японской полиции. Они боятся, что начнется эпидемия холеры. Как видно, город заполонили китайцы из Фудзядана. Мне нужна твоя помощь — весь медицинский персонал уже занят. Вели Дуне быть дома с Мариной. Позвони Вере, пусть тоже придет. — Сергей на минуту замолчал. — И захвати свою дубинку… На всякий случай. Бедняки из Фудзядана потеряли все, что у них было, и власти опасаются, как бы не пошла волна грабежей и похищений.
У Нади это грозное оружие, которое брат вручил ей несколько лет назад, вызывало страх. Достаточно было взмахнуть рукой — и из его короткой рукоятки под воздействием тайной пружины вылетал массивный стальной стержень, на конце утяжеленный шариком. Удар этой штуки способен был проломить череп. Надя взяла с собой дубинку, потому что беспорядки были возможны не только в Фудзядане, но и в Нахаловке, одном из беднейших районов города.
Первый день прошел без особых событий. Получив от японских властей вакцину, Сергей останавливал людей на улицах и делал прививки, пока Надя выписывала справки об иммунизации.
