к Миранде и снова ко мне.
— Что ж, это определённо ставка. Клуб Бесконечности — это всё для тех, кто обладает властью, меняющей мир одним движением пальца. Если девочки не могут заставить тебя — среднестатистического простолюдина — покончить с собой или уйти из академии, то, очевидно, они не готовы встать на место своих соответствующих семейных бизнесменов. — Крид звучит так, будто он обсуждает погоду, а не отвратительно коррумпированный и тайный клуб миллиардеров без морали и с ещё более тупым названием. — Во всяком случае, в этом суть.
— Фантастика, — произношу я, внезапно чувствуя себя измотанной. Но потом в меня начинает закрадываться подозрение. — Зачем вы мне это рассказываете?
— Несмотря на то, что ты можешь подумать, — огрызается Тристан, — мы никогда не хотели твоей смерти. — Он разворачивается на каблуках и направляется к двери, захлопывая её за собой.
— Ты должна просто уйти, пока тебе не причинили боль, — говорит Зейд, делает паузу, а затем добавляет: — Ещё раз.
— Я никуда не собираюсь, — огрызаюсь я, оглядываясь и ловя взгляд Виндзора. Он подмигивает мне своими красивыми карими глазами.
— Нет ни одного члена клуба, у которого не было бы средств похоронить тебя, Марни, — протягивает Крид, прислоняясь спиной к моему шкафу. — Посмотри правде в глаза: ты в меньшинстве, все выше тебя по рангу, и тебя могут перекупить в любой момент.
— Не обязательно, — мурлычет Виндзор, вставая и направляясь к двери. Он широко открывает её и протягивает руку, показывая двум оставшимся Идолам, что пора уходить. Неохотно они оба соглашаются. Я смотрю им вслед, чувствуя, как моё сердце бешено колотится в груди. «Это бред; это абсолютное безумие», — думаю я. Я слышала, что старшая школа — это ад… но я не ожидала такого. — Пока я буду рядом, Марни не придётся беспокоиться о таких глупостях, как деньги.
Зейд и Крид оба удивлённо оглядываются, но Виндзор уже захлопывает дверь у них перед носом.
Думаю, они удивлены, что я заполучила принца в друзья.
Наверное, мне повезло, что он помешанный на мести главный хулиган из хулиганов.
Мне чертовски повезло.
Глава 17
После утопления произошёл определённый сдвиг в развитие событий. Крид перестал флиртовать с Илеаной, и я редко вижу Тристана и Харпер в одной комнате. Однако она всё ещё носит своё кольцо, и я не могу перестать думать об Уильяме Вандербильте и о том, как он ударил ладонью по лицу своего сына. Несмотря ни на что, Тристан не бросит Харпер. Нет, если только… я не вовлеку Лиззи в это дело.
Я пока отложила этот план в сторону. Я не могу свести Тристана с Лиззи, пока не выиграю пари с Харпер в конце года. Я никак не могу соперничать с Лиззи Уолтон за любовь Тристана, так что даже пытаться не собираюсь. Вместо этого я сосредотачиваюсь на том, чтобы случайно попадать в ситуации, в которых, я знаю, будут присутствовать парни. Они такие же замкнутые и странные, какими были весь прошлый год… поначалу.
Но чем больше я стараюсь, тем легче всё становится.
Мы и близко не подошли к тому уровню непринуждённости и дружеских отношений, который был у нас раньше, но я добиваюсь прогресса. Конечно, с моей стороны, у нас больше никогда не будет такой связи. Зак, с другой стороны, действительно испытывает угрызения совести. Или, по крайней мере, он убедил меня, что это так. Я почти уверена, что Идолы до сих пор не сожалеют о том, что они сделали со мной.
— Я всё ещё не понимаю, почему они рассказали мне, — говорю я Миранде, пока она листает яой-мангу — японский комикс «мальчик на мальчике». Рисунки, гм, очень откровенные, и самое смешное, что ей это нравится даже больше, чем Эндрю. Когда она показала ему это, он сморщил нос, пожал плечами и сказал: «Я думаю, что это больше… предназначено для женщин?» А затем исчез в глубинах библиотеки.
— Потому что они социопаты-манипуляторы, — отвечает она, закрывая обложку книги и поднимая на меня взгляд. Она развалилась на мешках в «Тихом уголке», куда на самом деле все ходили целоваться до того, как библиотекари передвинули полку с новыми изданиями в твёрдых обложках и открыли угол для боковой двери. Это уже не так приватно. — Прости, я знаю, что Крид — мой близнец, но я ни хрена ему не доверяю. Я сказала ему об этом прошлой ночью. — Она приподнимается из своего положения на животе и устраивается поудобнее в блестящем белом мешке. — Он клялся вдоль и поперёк и по всему аду, что они говорят правду, только правду и ничего, кроме правды. Но дело в том, Марни, — продолжает она, заправляя прядь своих мерцающих светлых волос за ухо, — что они все являются частью этого чёртового клуба. Там всё настолько строго, что люди страдают, когда не следуют правилам. Так что, возможно, Крид лжёт тебе, или мне, или нам обоим, чтобы защитить себя. Это был бы не первый раз, когда всё так обернулось.
Она скрещивает ноги в коленях, откидываясь назад так далеко, что я могу видеть её подвязки. В прошлом году я предположила, что она надела их, чтобы произвести впечатление на возлюбленного. Теперь я почти уверена, что она носит их просто потому, что это сексуально. Они даже входят в школьный дресс-код: чулки, выданные Академией, можно носить с подвязками. Конечно, там также сказано: подвязки должны быть не видны в любое время, даже когда руки подняты, но это не мешает нам всем закатывать пояса наших юбок.
— У меня есть свои причины снова пытаться сблизиться с ними, — бормочу я, но очевидно, что я говорю чертовски загадочно, и Миранда вздыхает.
— Так я и думала. Просто… будь осторожна, ладно? Твоя месть — это прекрасно, но не позволяй ей лишить тебя природной сладости. — Она наклоняется, чтобы убрать распущенные волосы с моего лба, и улыбается.
— Я не сладкая, — отвечаю я, закатывая глаза, и она смеётся.
— Ты что, шутишь? Ты такая сладкая, что практически превратилась в сироп. — Миранда внезапно замолкает и отводит взгляд, прикусив нижнюю губу. Я поднимаю брови, потому что могу сказать, что сейчас произойдёт что-то важное. — Эй, Марни…
— Да? — я хватаю её заброшенную яой-мангу и открываю её на случайной странице. Там на всю страницу нарисованы два парня на кровати, и я думаю… Оу. Судя по следующей картинке, мне не нужно думать о том, что они делают: Я знаю. Мои щёки розовеют, пока я продолжаю листать.
— Мы с Джесси расстались. — Она
