– Дэн Этуотер? Агент ФБР, чудесным образом избежавший наказания, застрелив невинного человека? Тот, кто первый предположил, что Клем Мэддокс – убийца, которого потом весьма кстати подстрелили, не успев допросить?
– Нет!
Эван приложил к губам указательный палец.
– Знаешь, это любопытно – федералы не знали, где был Артур Маккорд, пока ты не взяла агента Этуотера на встречу с ним.
– Нет! – Она сказала это так громко, что даже мужчина, который смотрел телевизор, повернул голову. Ее глаза наполнились слезами, и она задрожала.
– Слушай... я могу ошибаться, – сказал Эван, чтобы утешить ее. – Все, что я хочу сказать – это то, что нам следует ненадолго залечь на дно, пока я не выясню, кому мы можем доверять.
Натали промокнула глаза рукавом пуловера. Когда она не ответила, Эван взял ее за руку.
– С тех пор, как умерла Сондра, я долго думал о старых добрых временах в Школе. – Он вплел свои пальцы в ее. – Я до сих пор считаю, что это были единственные счастливые дни моей жизни.
Натали постаралась разобрать подлинное выражение его глаз, замаскированных линзами. Сколько раз в течение последних восьми лет она мечтала о том, чтобы он внезапно появился, чтобы признать свои ошибки и признаться в бессмертной любви к ней?
А теперь она не могла думать ни о ком, кроме Дэна.
Эван слабо улыбнулся, возможно чувствуя, что его слова не возымели того действия, на которое он рассчитывал.
– Помнишь, когда миссис Осгуд провела урок естественных наук в кленовом саду, и мы должны были ловить жуков? В конце концов мы целый час целовались за деревом. По-моему, мы вернулись к классу с одним только вшивым жучком на двоих!
– Да. – Натали засмеялась, но воспоминание показалось ей таким же мертвым, как те, которые мелькали в ее сознании, когда кто-то стучался. – Если то время было таким счастливым, почему же ты ни разу не позвонил мне? Я писала тебе, наверное, миллионы раз, а ты ни разу не ответил.
– Потому что я думал, что будет лучше, если ты меня забудешь. – Эван до боли сжал ее руку, и его лицо побелело. – Ради тебя, я рад что тебя не отправили в Квантико. Там оказалось даже хуже, чем я предполагал.
– Я могу справиться с этим, Эван, – ответила она чуть резковато. – Я занималась этим всю жизнь.
– Не этим. – Он уставился в невидимую бездну, опустив плечи в бездушном изнеможении проклятого. – Возрождать зверства день за днем. Пытки, убийства, изнасилования – я бы и злейшему врагу такого не пожелал.
– Но ты не возражал, что с тобой была Сондра.
Он засмеялся, как будто кто-то заглатывал кусок недожеванного мяса.
– Да, Сондра. Мы любили друг друга как два заключенных, делящих одну камеру.
– Ты хочешь сказать, что не выбрал ее вместо меня?
– Выбрал? У меня никогда не было выбора. – Он сжал ее голову в ладонях. – До сегодняшнего дня.
Она посмотрела на него так, будто он принял ее за другую женщину.
– Чего ты от меня ждешь, Эван?
– Пойдем со мной. – Его взгляд уперся в мужчину с брюшком, который, потеряв интерес к новостям, легкой походкой вышел из комнаты. – Я знаю безопасное место.
Пар перестал подниматься от темного кофе в чашке Натали. Она пожалела, что не выпила больше, чтобы прояснить голову. Что если Эван был прав насчет опасности? Если бы только она могла поговорить с Дэном...
– Слушай, давай я быстренько позвоню...
– Ему? – Слова Эвана кольнули острием стилета. – Почему бы просто не вызвать службу безопасности Корпорации, исключив посредника?
– Ну ладно, все ясно. До свидания, Эван.
Натали поднялась, чтобы уйти, но он схватил ее за руку.
– Пожалуйста. Не уходи.
Его полное одиночества, испуганное лицо смягчило ее гнев, но не уменьшило решимости, и она с трудом высвободилась из его руки.
– Прости.
– И ты прости, – прошипел он, когда она отвернулась.
Натали услышала скрип инвалидного кресла, и резко обернулась, чтобы увидеть, что Эван вскочил на ноги. Шокер блеснул яркой вспышкой в ее сторону, прежде чем она успела закричать, отключая ее сознание, словно сработавший взрыватель.
Эван поймал ее ставшее свинцовым тело и посадил в пустое инвалидное кресло. Запихнув шокер обратно в карман, он снял черный парик длиной до плеч и натянул его на упавшую голову Натали, спрятав ее собственный огненно-рыжий. Затем пробежался рукой по короткой темной накладке, которую все время носил под париком, чтобы убедиться, что она не соскользнула, и нагнулся, чтобы поставить ноги Натали на подставку кресла.
– Все в порядке?
Подняв голову, он увидел гостиничную служащую, которая появилась в арке столовой. Она хмуро смотрела на него с выражением «надеюсь-мне-не-придется-иметь-с-этим-дела».
Эван одарил ее ободряющей улыбкой, поднявшись на ноги.
– Да, все хорошо. – Он потрепал Натали по плечу. – Она просто немного устала, вот и все.
Зрачки Натали пошевелились под веками, и она еле слышно застонала.
Улыбнувшись еще шире, Эван вытолкал кресло в фойе.
– Я лучше отвезу бедняжку в кровать. Спокойной ночи!
Он весело помахал рукой клерку, которая облегченно улыбнулась и пожелала им приятных снов.
Натали стонала, качая головой, пока он вез ее по коридору и за угол к одному из боковых выходов гостиницы. Когда их стало нельзя увидеть из фойе, Эван снова выстрелил в нее шокером. Она дернулась и замерла.
Беззвучно бормоча таблицу умножения, он выкатил ее из гостиницы и повез к фургону, который припарковал снаружи.
Глава 35
Ответы и вопросы
Дэн стоял на страже у выхода № 14 аэропорта «Си-Так», ожидая высадки пассажиров с объединенного рейса 1238 из Сан-Франциско. Все напоминало то время, когда он встречал Натали в аэропорту в своей немодной маскировке, и небольшая отчаянная его часть надеялась увидеть ее сейчас, измученную полетом, но живую и улыбающуюся. Однако он знал, что не увидит ее.
Дверь выхода № 14 открылась, и пассажиры с дорожными сумками и ноутбуками вылились в зал ожидания. Дэн вгляделся в процессию незнакомцев, молясь, чтобы авиалинии дали ему верную информацию.
Несмотря на бдительность, он чуть было не позволил женщине в модном вязаном свитере, юбке и кожаных сапогах до колен пройти мимо. Теперь у нее были длинные блестящие черные волосы, и ему пришлось несколько секунд вглядываться в ее лицо, прежде чем он смог ее узнать.
– Спасибо за то, что встретил, – пробормотала Серена, когда он приблизился. – Но ты, кажется, не особо рад меня видеть.
