в обход, к выезду.
Мы повернули в сторону, в объезд. По той земле, где всё ещё лежал плотный слой давно высохших хвойных игл с шишками. Тут, в лесу, почти не было никакой травы, растительности тяжело пробиться через такое покрытие, что типично для густых хвойных лесов. Это добавляло странности деревне, её это правило будто не касалось.
Помимо этого, торчащие коряги, напоминающие издалека силуэты людей встречались здесь повсюду, виднелись и между домов. Такое чувство, будто эти коряги когда-то были людьми. Теми, кто не успел убежать до нападения первой волны. Вполне возможно, что это какое-то проклятие. Верно мое предположение или нет я всё равно не узнаю, и не горю желанием проверять это опытным путём. От мертвой тишины этого места становилось не по себе, ни единого звука, ни от насекомых, ни от птиц. Тут даже не было ветра, который шумел в ветвях по пути сюда. Словно само время тут застыло.
Мы без происшествий добрались до выезда из деревни и вернулись на прежние очертания дороги. Я всё это время ожидал нападения, даже моё предчувствие подсказывало мне об опасности, но ничего не случилось. Возможно, проклятие, которое постигло это место в давние времена, всё ещё действует и отпугивает местную нечисть и нежить, а моё предчувствие, как раз, говорит о том, что и нам не стоит туда влезать.
Тем временем, мы двинулись дальше. И чем дальше отъезжали от деревни, тем меньше коряг вокруг становилось.
— Неприятное место, — нарушил тут молчание Эмиль. — Ну, по крайней мере, здесь нет ни громадных пауков, ни червей, или ещё какой-либо живности.
— Это наша работа, — ответил Аркадий. — Пробиваться с боем, а затем праздновать победы, если останемся живы.
— Я не прочь сражаться с тварями, — сказал Эмиль. — Но иногда и передышка тоже не помешает. И потом, что это были за сражения? Мы ведь даже ничего ценного с таких поверженных добыть не сумеем, потому что приближаться нельзя. Хотя эта броня той паучихи — весьма ценный ресурс. Её весь арьергард расплавить пытался, так и не получилось.
— Ну, может заберём ещё на обратном пути, — ответил Алексей. — Когда будем зачищать ту деревню.
— Неприятно даже думать о том, что мы туда вернёмся для реванша. — вмешалась тут в разговор Аня.
— Что такое, Ань? — спросил Эмиль — не любишь ползучих тварей?
— Все порядочные барышни их не любят. — ответила она. — Помнится мне, ты и сам ушёл подальше, когда из коня червя вытаскивали. Портить аппетит себе не хотел?
Тут офицеры рассмеялись.
— Аргумент засчитан. — сказал Аркадий.
— А чего мне там смотреть? — стал оправдываться Эмиль. — Можно подумать, я потрохов конских не видел. И вообще, моя работа сражаться, а не наблюдать за тем, как в потрохах копаются.
Пока мы говорили, мы не сразу заметили белой пелены за деревьями. А когда приблизились, потеряли дар речи на какое-то время. Паутина. Она была везде, плотная, покрывшая весь лес впереди, плотной стеной. Дальше нам не пройти просто так.
— Опять пауки. — сказал Алексей.
— Ещё неизвестно. — ответил Аркадий, оглядывая представшую картину. — Я не вижу признаков жизни поблизости. А паутину в Зоне может плести кто угодно, но это определённо какие-то насекомые.
— Бойцы! — обратился к нам ротмистр. Будем пробиваться через паутину. Построение квадратом.
Мы перестроились, а телеги оставили почти в задней части построения.
Ротмистр резко вынул меч из ножен и выдал широкую огненную волну, которая ушла далеко вперёд сжигая всю паутину на своём пути, и убрал меч обратно. Волна с рёвом уносилась вперёд, а взмывающая вверх, догорающая паутина поджигала белую пелену, что ещё осталась на верхушках.
— Я пробью путь вперёд. — сказал ротмистр. — Ваша задача сохранять бдительность, и дожигать остатки. Создаём приличное расстояние между эскадроном и паутиной, не хватало ещё, чтобы на нас какая-то шваль сверху поспрыгивала. Вперёд.
Эскадрон двинулся вглубь, периодически выжигая паутину. Хозяев паутины, при этом, по прежнему не было видно. Это действительно не было похоже на пауков, паутина была плотная, в этой пелене отчётливо виднелись сотканные норы, а сосны, при этом, стояли голыми, без иголок. Не представляю, кто мог такое сделать. Разве что гигантские гусеницы, от зоны всякое можно ожидать. Да только гусеницы не плетут столько паутины.
Спустя час пути через паутину, к нам пришло осознание, что это ещё не скоро закончится. И противников всё нет, только паутина. Мне успело наскучить этим заниматься, пока я не заметил между деревьев белый кокон. Затем другой. Затем третий. Это были, к моему счастью, не аккуратные круглые коконы, как это бывает у пауков, когда они размножаются. Это были замотанные жертвы, угодившие в эти владения: где-то был подвешен олень, где-то, кажется, волк. Встречались тут иногда и человеческие останки. Эти коконы падали на землю и загорались, распадаясь, когда наш эскадрон зачищал окрестность от паутины.
— Неприятно это признавать, — сказал Эмиль, — но, судя по коконам, мы движемся прямиком в сторону логова этих тварей. Мишань, есть что рассказать об этом, или твой прадед с таким не сталкивался?
— Не сталкивался, — ответил я, поддерживая свою легенду. — В бестиарии не было ничего похожего.
— Надо как-то обозвать новую тварь, — сказал Эмиль. — Раз уж мы продолжаем тему бестиария. Как вам название паутинники? Просто и понятно, а? А в пометках стоит указать, если паутины так много, что ей можно с десяток товарных поездов под завязку забить, для перин прекрасным дамам, то это точно они.
Напряженные от ситуации офицеры арьергарда не смогли сдержать улыбки.
— Эмиль, — сказал тут Аркадий. — Давай посерьёзнее.
— Да куда уж тут серьёзнее. — ответил на это Эмиль. — Которую версту проходим, паутина от края до края, всё белым-бело. Так эти паутинные эстеты ещё и откушать без паутины не могут, кусают еду да паутиной закусывают.
Даже Аркадия это проняло, он тоже улыбнулся.
— Бойцы! — объявил ротмистр. — Впереди последняя деревня. Будьте готовы.
— Да мы догадались — вполголоса сказал Эмиль. — Коконов-то всё больше становится.
Он был прав, впереди виднелось немало коконов. Меня больше настораживал кокон с медведеподобным животным, подвешенным у самой верхушки сосны, и другие коконы, что полыхая падали с глухим звуком на землю. Эти твари явно крупные, раз им хватает сил затаскивать крупное зверьё так высоко. Но до сих пор нет тех, кто это сделал. Вскоре мы увидели деревню. Ну как деревню, её очертания. Развалины оказались настолько плотно укутаны паутиной, что не было ни одного темного пятнышка на этом белом полотне, а все норы из паутины и всё белое полотно спускались от сосен к домам.
Ротмистр снова пустил огненную дугу волны вперёд, и
