— Значит, договорились? — не обращая внимания на его тон, уточнил Петр Ефтимьевич.
— Прежде чем ответить, я должен получить ответы на некоторые вопросы.
— Давай, — кивнул Бахметьев.
— Во-первых, вы не сказали главное: я что же, становлюсь двойным агентом или совсем перехожу под ваше крыло?
— А ты и впрямь не глуп! — отметил Петр Ефтимьевич. — Не беспокойся, ты будешь работать только на нас, скажу больше, под личным моим руководством.
— А как с моим прежним ведомством?
— И с этим справимся: для бывших хозяев и коллег ты просто исчезнешь, словно тебя и не было!
— Пожалуй, у вас действительно очень мощная организация, — покачал головой Роман. — Значит, делать «пластику», менять биографию, документы, легенду?
— «Пластику» самую минимальную, а все остальное — наша забота! Еще вопросы?
— Где я буду жить?
— В двухкомнатной квартире, в двадцати километрах от Парижа! Подходит?
— Вполне! — не дрогнув, ответил тот, но потом вдруг спохватился: — Один или под присмотром двух «нянечек» с пудовыми ручонками?
— Как захочешь. Можешь бабу себе завести.
— Вы хотите сказать, что вот так запросто мне доверяете? Совершенно незнакомому для вас человеку? А если я сбегу?
— Во-первых, о тебе нам известно все, вовторых, речь идет не о доверии, а о сотрудничестве, а в-третьих, от нас невозможно сбежать: из-под земли достанем! — Петр Ефтимьевич произнес эту тираду тихо, но многозначительно, выговаривая каждое слово, в голосе его чувствовалась явная угроза: — Я в полной мере ответил на твой вопрос?
— Куда уж больше, — поморщился Роман и тяжело вздохнул.
— Ну и?
— Да мне терять нечего! Все равно рано или поздно меня бы ухлопали: не свои, так чужие, — задумчиво проговорил он, потом решительно произнес: — Я согласен. Но при одном условии.
И снова Петр Ефтимьевич с интересом взглянул на него. Он все больше и больше проникался симпатией к этому парню: находись кто-либо другой в таком положении, вряд ли решился бы выставлять какие-то условия.
— Однако ты наглый, — усмехнулся он. — Но я все-таки выслушаю тебя.
— Если вы сдержите свои обещания, то никогда во мне не разочаруетесь, но если меня хоть раз обманут или подставят, то я тут же разрываю всякие с вами отношения. Уничтожу любого, кто попытается встать на моем пути, итак до тех пор, пока меня либо не оставят в покое, либо не отправят на тот свет!
Петр Ефтимьевич немного помолчал, словно взвешивая услышанное, потом кивнул:
— Что ж, вполне приемлемое условие, вернее, даже справедливое. Только дай слово, что, прежде чем предпринять что-то подобное, ты всетаки переговоришь со мной: вдруг это ошибка и нас просто хотят столкнуть лбами?! Разумно?
— Пожалуй. Ладно, даю слово! — Роман встал и протянул руку: — Я согласен работать с вами. Но я до сих пор не знаю, как к вам обращаться!
— И очень хорошо. Обращаться будешь не ты ко мне, а я к тебе! Рад, что ты принял правильное решение! — со вздохом заметил Бахметьев. — Ты мне понравился, и очень уж не хотелось «расставаться» с тобой!
— Расставаться? — не понял тот.
— Да, навсегда, — кивнул тот. — Сделай-ка шаг в сторону!
Роман пожал плечами и шагнул вправо. Бахметьев ткнул пальцем в какое-то пятнышко, на красном сукне стола, тотчас раздался тихий хлопок, и в спинку кресла, где только что сидел Роман, вгрызлась пуля.
— Действительно навсегда! — усмехнулся Роман, рассматривая вмятину как раз на уровне головы. — Что ж, откровенность за откровенность. — Он засучил рукав, и Петр Ефтимьевич увидел этакий мини-арбалет, заряженный двадцатисантиметровой стальной стрелкой. — Пробивает двадцатимиллиметровую фанеру с десяти метров!
— Я не сомневался, что ты с сюрпризом, но с таким! — Петр Ефтимьевич нахмурился и решил головы отвернуть сотрудникам своей службы бесопасности. Ведь одно неосторожное слово, и парень запросто мог отправить его на тот свет. — Что ж, очень рад, что ты с нами, а не против нас! — Он встал и крепко пожал Роману руку: — Добро пожаловать в наше Великое Братство!
С тех пор пролетели годы. Роман Иванов превратился в Рольфа Джонатана, внешность его сильно изменилась — он стал куда импозантнее, волосы его потемнели. За это время он чуть не весь свет объехал, выполняя соответствующую работу.
Пятый член Великого Магистрата не хотел рисковать профессионалом понапрасну, а потому поручал только самые важные и серьезные дела.
Таким вот делом оказалось желание отомстить насолившему ему Рассказову.
Конечно, найти общий язык бывшим соотечественникам никогда не поздно, но очередная выходка Рассказова стала последней каплей, и Петр Ефтимьевич отдал Роману Иванову приказ: уничтожить, и желательно побыстрее, Аркадия Сергеевича Рассказова!..
Все герои нервничают
Не успел Богомолов проспать и двух часов, как его неожиданно разбудил телефонный звонок. С трудом разлепив глаза, он не сразу сообразил, где находится. Наконец все встало на свои места. Интересно, кто это звонит? Скорее всего, кто-то ошибся номером. А вдруг это Майкл?
Богомолов быстро схватил трубку.
— Да, вас слушают? — ответил он по-английски, не слишком стараясь скрыть свой ужасный акцент.
— Господам Богомолов? — спросил какой-то незнакомый молодой мужчина.
— Да, чем могу быть полезен? По-моему, ваш голос мне незнаком, — как можно любезнее отозвался он.
— Вы правы, мы незнакомы, однако наши общие знакомые сообщили мне о вашем приезде. Извините за беспокойство, но полагаю, вы меня еще поблагодарите за это, — многозначительно произнес мужчина.
— Не лучше ли сразу перейти к делу? — сухо предложил Богомолов. Да, именно этого звонка он ждал, но выказывать свою заинтересованность все-таки ни к чему.
— Мне нравится иметь дело с русскими: они сразу, как это у вас говорят, берут за рога! — не обращая внимания на сухой тон Богомолова, дружелюбно заметил Красавчик-Стив.
— По-русски «взять быка за рога». Итак?
— Ладно, перейдем прямо к делу. С вами хочет встретиться один весьма солидный и уважаемый господин, кстати, ваш соотечественник.
— Вот как? — усмехнулся Богомолов. — По какому вопросу? И как его имя?
— Простите, я не уполномочен раскрывать его имя! Поймите меня правильно: я всего лишь посредник, но заверяю вас, этот господин очень влиятельный человек и наверняка окажется вам. полезен! — Красавчик-Стив изо всех сил старался быть обаятельным.
— Извините, господин… Как вас?
— Зовите меня просто Стив! Богомолов с трудом сдержал свои эмоции; теперь-то ясно, что именно Рассказов ищет встречи с ним, но нужно было продолжать игру.
