лестнице, а напарник – назад в квартиру. Запер дверь изнутри. Двое полицейских кинулись за Вадимом, другие налегли на дверь. Охранник в квартире бросился в комнату, где лежали три девушки и окно которой выходило на другую сторону дома. Распахнул створки и выпрыгнул на улицу. Но ему на плечи насели двое, скрутили руки и прижали к земле.
Вадима загнали на площадку последнего этажа. От безысходности он выхватил пистолет и начал палить в полицейских. Затем торкнулся в двери квартир. Глухо. Заскулил, сел на пол в углу, сжался. Жилы от напряжения вздулись и, казалось, вот-вот начнут лопаться. Отстреливался, пока не закончились патроны. А когда раздались холостые щелчки, оперативники выбили из его рук пистолет. Он обмяк, опустил голову.
Девушек освободили, собрали вместе, опросили, услышали историю каждой. Все истории походили одна на другую. И все замыкались на Максиме. Юлия назвала Таисию. Стелла и Лиза были возле нее, не отходили, обнимали и благодарили.
– Если бы не ты, не знаю, что было бы, – говорила Стелла. – Я верила, что у тебя получится. Ты молодец.
– Это нам наука на всю жизнь, – шептала Лиза.
24
Вместе с Юлией оперативники вошли в гостиницу. Поднялись на этаж. Постучали в дверь номера Таисии, но оказалось, что в нем проживала пожилая женщина. Она понятия не имела ни о какой Таисии. Юлия растерянно недоумевала:
– Таисия мне сказала, что живет в этом номере. Даже приглашала к себе. Выходит, все обман?
– Выходит так, – ответил оперативник и постучал в дверь соседнего номера.
Потом проверили еще несколько номеров. С дежурной по этажу заглянули даже в свободные. Когда осматривали очередной, Юлия, оставшаяся у дверей, услыхала, как за спиной в коридоре по ковровой дорожке быстро прошуршали шаги. Оглянулась. И со спины узнала Таисию. Та почти бежала по коридору к выходу. Девушка закричала:
– Она здесь! Это она! – Сорвалась с места и кинулась вдогонку.
Таисия понеслась быстрее. Но Юлия догоняла. Оперативник из номера бросились следом. На лестничной площадке Юлия повисла на плечах убегавшей. Та с силой ударила девушку по лицу, однако Юлия не отпускала, вцепилась, не оторвешь. Таисия саданула ее в живот. Дыхание у Юлии перехватило, пальцы разжались. Но в этот миг на Таисию навалился оперативник, прижал к стене. А второй сорвал с ее головы парик и присвистнул:
– Старая знакомая? Опять в Москве нарисовалась. – И глянул на Юлию. – Она такая же Таисия, как я папа Римский. У нее имен, как кур в курятнике, – потом посмотрел на задержанную. – Ну что, птичка, опять по гостиницам ошиваешься? Только на этот раз ускользнуть не удалось. На этот раз тебе крупно не повезло. Вляпалась по самое некуда! Криминалом заниматься стала. Загремишь по полной программе.
Таисия взбрыкнула:
– Отпусти, болван. Я не знаю эту дуру, которая накинулась на меня.
– Выясним, все выясним, – пообещал оперативник и защелкнул на ее запястьях наручники.
Юлия возмутилась:
– Что тут выяснять? Она напарница Максима. Меня ему подставила. Спектакль с ним разыграла.
– Убери ее, мент! – взвизгнула Таисия. – Что она здесь лепит? Я сейчас ей глаза выцарапаю за ее длинный язык!
– Ты умерь свой пыл, птичка! – прикрикнул оперативник. – Сама себе нарисовала статью. Думать раньше надо было, а не визжать по-поросячьи сейчас.
Все вернулись в коридор. Испуганная дежурная показала номер задержанной.
Его обыскали и нашли вещи Юлии, оставленные ею в своем номере перед походом в кафе. Девушка удивилась, каким образом ее вещи могли оказаться здесь. Оперативник хмыкнул:
– Это еще та птичка. Умеет обирать доверчивых людей. Профи.
Когда оперативники посадили задержанную в автобус, она сделала вид, что не знает Вадима с напарником. А те, ведая об ее изворотливости, не ожидали сейчас увидеть здесь.
Юлия, забрав из гостиницы свою сумку с вещами, в автобусе протиснулась между девушками ближе к Стелле и Лизе. Всю дорогу ехали молча. В полиции Юлию с девушками продержали до позднего вечера. Устанавливали личности. Ни у кого из них не было документов. Их опросили, связались с родственниками. За москвичками Стеллой и Лизой приехали быстро. С Юлией и тремя девушками из Подмосковья было сложнее. Родственников рядом не было. Но она вспомнила о Павле Хавине и назвала его имя и номер телефона.
Оперативник позвонил Хавину. Тот, не понимая, почему полиция интересуется Юлией, ответил утвердительно: да, он знает ее. Полицейский задал несколько вопросов и сообщил, что девушка находится у них в отделении.
– Почему, что случилось? – удивился Павел. – Я сейчас приеду. – Он сорвался с места. Минут через сорок вошел в отдел. Подхватил Юлию за руки и притиснул к себе:
– Вот уж никак не ожидал увидеть тебя в таком месте! Что произошло, Юленька?
Девушка вздохнула и спрятала глаза. Прижавшись к Хавину, она почувствовала, что сделала глупость, не позвонив ему по приезде в Москву. Тогда ничего подобного с нею не произошло бы. Странно, но в эти минуты она совсем не ревновала его к своей матери. Все это ушло куда-то, перестало существовать. Она будто растворилась в Павле.
Хавин поцеловал ее. Полицейский улыбнулся:
– Забирайте свою знакомую, Павел Сергеевич. Юлия сама расскажет вам обо всем, что с нею произошло. Однако нам она еще понадобится. Как свидетель.
Но Павел уже не слышал полицейского, он взял девушку под руку и повел к выходу. Оперативник окликнул и показал на сумку Юлии. Хавин подхватил ее.
Они вышли наружу. Юлия вдохнула полной грудью. Рядом с Павлом сейчас почувствовала себя защищенной. Вечерний воздух улицы показался сладким, а светильники на столбах – фантастическими. И уже не верилось, что все пережитое днем произошло с нею.
Он посадил ее в машину, спросил:
– Ты, наверно, голодна? Заедем куда-нибудь, поужинаем?
Она, конечно, целый день не ела, и хотя ощущение голода отсутствовало, предложение Павла можно было бы принять. Однако перед глазами вдруг выплыло утреннее кафе и неприятное лицо Максима. По спине пробежал холодок. Юлия сжалась и ответила отказом. Она смотрела сквозь стекла на огни московских улиц, ей не хотелось сейчас ни о чем говорить. И Павел ни о чем не спрашивал. Понимал, обо всем расскажет сама, когда окончательно придет в себя.
Уже в квартире Павла, после душа, закутавшись в халат Хавина, сидя на диване в гостиной, Юлия начала рассказывать свою историю. Павел в кресле, ослабив на рубашке галстук, слушал молча. Когда она закончила, он приблизился и поцеловал ее. В его объятиях она почувствовала себя маленькой девочкой, напроказившим ребенком. А он словно смотрел на эти шалости с любовью и беспокойством и прощал их. Девушка заглянула
