на людей! По крайней мере на меня.
— Кажется, ты все ещё не понимаешь правил этого мира...
— А ты все ещё не хочешь понять меня. Я же сказала, что не смогу спокойно жить, зная, что из-за меня другие страдают! Даже если ты запрешь меня или вложишь в руки кинжал — я больше не сделаю этого! Я ненавижу рыжего за его обман! Из-за этого гада теперь приходится делать новый выбор, который я делать не хочу! Думаешь, я бы не хотела остаться?! Ты бы смог жить с таким челове... элементалем, — выплюнула последнюю фразу. — И в итоге что? Несчастная жизнь, сколько там маги живут, и вечная жизнь отвратительного огневика?
— Я готов отдать свою, ради тебя, дура! И это честный выбор! Ты ведь совсем юная, бабочка!
— Да ты совсем ненормальный?!
— Я просто... люблю тебя, — выдохнул Эймон.
Мне нечем было крыть, а эмпат продолжал:
— Зачем мне такая жизнь... без тебя...
Понимая, что совершу, возможно, самую большую глупость в своей жизни, я решила прервать поток его нежностей, иначе потом не смогла бы сделать свой выбор.
— Зато я тебя нет! Я просто хотела попробовать, каково... это...
— Ты же знаешь, что я распознаю ложь, — тихо произнес Скай.
— Думаешь я не научилась закрываться от тебя? Я — элементаль, могу все, разве нет? И да, ты совсем не милашка. Просто с ним пришлось повозиться подольше, больно нежный. Ты же — бесцеремонный демонюга. Тебя на эмоции вывести, как два пальца об асфальт! Тоже мне, эмпат!
Слова выворачивали мою душу наизнанку, я едва держалась, чтобы не расплакаться, а взгляд Эймона, пронзительный и холодный, словно кинжал полосовал кожу...
— Хорошо, Лера, — сухо начал он. — Ты мне все ещё должна... Была... — он провел рукой по моему запястью, произнеся какие-то слова. По коже прошелся обжигающий мороз и тату начала исчезать.
— Ты снимаешь с меня клятву? — все еще не веря в происходящие, спросила очевидное.
Скай ничего не ответил, а, подхватив свою одежду, направился к выходу.
— Жду снаружи, у тебя три минуты.
Это конец... Но я должна была...
Быстро одевшись, нацепила на себя амулет (женские вещи-то оставались в общаге), и вышла к эмпату. На душе скреблись кошки. Эймон молча проводил меня до феи и, сухо сказав, что у нас есть час, удалился.
— Между вами словно рогатый черт пробежался, — передернув плечами, прошептала Рыжуля. — Меня аж мороз прошиб от его холодного взгляда.
— Да он по жизни придурок, — сдерживая изо всех сил эмоции, как можно безразличнее бросила.
— Ой ли... Для придурка он слишком о тебе печется...
— Мне вообще Вэйл нравится, так что плевать, — небрежно отмахнулась.
— Это тот шатен, которого ты в баре приревновала? Значит, мне не показалось тогда? Ох, я ж чего только не надумала в тот вечер! Но тогда даже и подумать не могла о том, кто ты на самом деле! — эмоционально тараторила подруга, размахивая руками.
Вспыхнула до кончиков волос, наверное. Нашла, блин, что вспомнить. До сих пор стыдно. Но, вместе с тем, еще и больно. Ведь в ту ночь мы с демонюгой...
— Лиль, мне бы переодеться.
— Пойдем на мельницу, у меня для тебя все с собой, — заговорщически подмигнув, схватила меня под руку и потащила за собой. — Пять минут, и ты девочка-припевочка.
Все то непродолжительное время, что ушло на смену моего облика, меня не покидало ощущение, что за мной пристально наблюдают, однако, как бы я ни крутила головой из стороны в сторону, кроме ворчания рыжули ничего заметить не удалось.
— Лиль, ты не чувствуешь ничего странного? — дергаясь, поинтересовалась у феи.
— Чувствую, что кто-то без волос останется и с кривой прической, если будет вертеться, — бубнила она, поворачивая мою голову.
— У меня уже которую неделю подряд ощущение, что за мной кто-то наблюдает.
— Ты кому-нибудь об этом говорила? — с некоторым волнением в голосе, спросила подруга.
— Нет, только тебе. Может, у меня уже паранойя?
— Я думаю, — осторожно начала фея. — Что это посттравматический синдром, но я бы рассказала Эймону.
— Думаешь, он бы не почувствовал... — начала было я, но осеклась. — Да, ты, пожалуй, права. Лиль, но к тебе все же просьба: будь внимательна и осторожна. На всякий случай.
Мы одновременно как-то нервно захихикали, но в сборах ускорились значительно.
На этот раз решили обойтись двумя французскими косами, чтобы быстрее было. Фея снова украсила мою прическу причудливыми небольшими цветочками в тон платья. Ещё и добавила чуть-чуть своей магии, чтобы все блестело и красиво переливалось.
— Ну вот, теперь хоть на человека похожа! — довольно глядя на свое творение, выдала вердикт Лилька. — Ты ж не рыжая, чтоб каким-то парнем так долго ходить.
— Теперь, наконец-то, нет, — благодарно улыбнулась подруге.
— Так, сейчас по-быстрому забежим в общагу, я закину все следы преступления, и в путь! Хоть в город нас не пустят, но покрасоваться все же стоит.
Быстро добравшись до женского крыла, Лилька с сомнением посмотрела на меня, — стоит ли оставлять одну, но я убедила в том, что заходить и палиться не нужно, и поторопила, потому что времени в обрез. Улыбнувшись, рыжуля быстро скрылась за дверью.
Разглядывая свое платье и не веря, что я все же девушка, даже не заметила, как налетела на кого-то и чуть было не упала, но меня ловко подхватили.
— Ой, простите, — подняла глаза и встретила пронзительно-холодный взгляд.
Ох ты ж, демон тебя раздери! Длинноухий? Да ещё и смутно напоминающий другого ушастого.
— Вы что, размножаетесь почкованием?
— Не слишком ли много себе позволяешь, человечка? — надменно фыркнул эльф, а мои глаза полезли на лоб. Я что, вслух сказала?!
В этот момент в его взгляде что-то промелькнуло, словно он что-то искал и вдруг нашел, и блондин приблизился ко мне, схватил длинными тонкими пальцами одну из косичек и как-то подозрительно долго разглядывал.
— Вы тоже себе такую хотите? Могу посоветовать мастера,
