газ, перекинул передачу на ступень вниз, и вновь дал «в тапок». Раздался свист всасываемого воздуха, параметры на экране скакнули в красную зону. Ничего, короткую нагрузку выдержат. Русские машины и не такое выдерживали.
Зато тачка понеслась ракетой. Нас вновь вжало в сиденья, и триста мы проскочили, не заметив. Эстакада пронеслась мимо, оставшись позади фонарями и обескураженными копами. Отлично!
Я чуть отпустил газ, вернув показатели в самый верх желтой зоны.
— Проскочили! — воскликнула Таня и дернулась похлопать меня по ноге. Но приклеенная куртка не позволила ей до меня достать.
— Переодеться надо, — усмехнулся я. — Ты случаем запасных вещей не захватила?
Девушка строго на меня посмотрела, но вдруг улыбнулась и принялась выбираться из куртки. Через несколько секунд она сидела передо мной без верхней части одежды.
— Надеюсь, штаны они нам не приклеили, — усмехнулась она. — Разгуливать с одних трусах я не собираюсь.
Девушка приподнялась на сиденье, но к счастью, приклеенной оказалась только куртка.
«Хозяин! — позвал Арчи. — На дорогу смотри».
Я вдруг понял, что не свожу взгляда с груди Тани. Глянул вперед и выправил машину, порядком сместившуюся влево.
— Нравится? — ничуть не стесняясь, спросила девушка.
— А то! — ответил я.
— Выживи, и узнаешь, что я умею в постели, — озорно произнесла она.
— Это отличный пряник, — согласился я.
«Печенька», — поправил меня Арчи.
«Да, пофиг!» — усмехнулся я про себя.
— Поможешь мне стянуть плащ? — спросил я Таню.
— Эй, я не сейчас тебе предлагаю этим заняться! — возмущенно произнесла она. — Не на скорости в триста километров в час.
— А что, трусишь?
— Строев, ты сумасшедший! Но да, я трушу.
— Ладно, и я не про то, — согласился я. — Спина плаща частично приклеилась, как и твоя куртка, но с остального можно надрать полоски и обмотать вокруг груди. Я не могу позволить, чтобы все кому не лень пялились на грудь моей подруги.
— Ревнуешь уже? — усмехнулась Таня, но потянулась ко мне, помогая выбраться из плаща.
Её грудь то и дело касалась меня, иногда упиралась в щеку. Я изловчился и лизнул её. Арчи на заднем сиденье довольно завыл.
Таня не отстранилась, а, наоборот, предложила повторить. Я высвободил одну руку из рукава плаща, прижал девушку к себе. Пробежался языком по груди, по шее и поцеловал Таню в губы. Она застонала и ответила на мой поцелуй.
Краем глаза я следил за дорогой и успел отвернуть, когда в нас едва не врезался спикировавший сверху дрон.
— Подожди, крошка, — чуть хрипло произнес я. — Вот выберемся из этой переделки, и я тобой займусь.
Таня понимающе улыбнулась и вернулась в свое сиденье, выдрав из-под меня плащ.
— Я уже думала взломать видео, — рассмеялась Лена. — Хоть одним глазком взглянуть.
— Извращенка! — воскликнула Таня.
— Сама-то! — ответила Лена.
Я рассмеялся.
— Что это было? — спросил я.
— Вас начали отслеживать с воздуха, — Лена мгновенно переключилась, стала серьезной.
— Имперские дроны? — удивился я.
— Не льстите себе. Всего лишь полиция. Кстати, за вами кортеж из сорока машин. Довыпендривался, Строев?
— Маловато будет, — усмехнулся я.
Таня сидела тихо и раздирала мой плащ. Кажется, в ход шли даже зубы. Арчи тоже пристроился рядом и помогал. В итоге от моего плаща остались какие-то лохмотья, тонкой лапшой свисающие на спине. Зато Таня смогла затянуть грудь в черную кожаную полоску, полностью скрывшую всю прелесть, но оставившую место для фантазий.
— Ты как? — спросил я Лену, — Все в порядке?
Девушка замолчала. Я понимал, что времени прошло мало, и, возможно, сейчас не лучшее время для разговора. Но она ответила.
— Когда отец предложил матери модифицировать меня, та отказалась. Такое железо, как во мне, частично устанавливается еще в эмбрион на поздних сроках беременности. Для этого требовалось несколько операций. В общем, мать была против, но отец никогда не считался с ее мнением. Силой уложил на операционный стол. Мать не выдержала операций и умерла. Отец нашел для нее душу, но не позволил выйти из искусственной комы. Я «дозревала» под присмотром врачей. Когда родилась, мать куда-то увезли. Я только в шесть лет узнала, что он с ней сделал. Ей досталась душа дисциплинированного бойца. Послушного приказам генерала. И если бы в другой ситуации она могла бы ассимилировать и войти в симбиоз с прежним хозяином этого тела, то тут… — девушка замолчала, и всхлипнула. — В общем, он получил полностью подчиняющегося ему хакера высшего уровня. До «Серафима» они не дотянули, но и предыдущий уровень мощности — это очень много.
Лена вновь замолчала.
— Прими мои соболезнования, — произнес я. — И за отца, и за мать.
— Мне кажется — это все к лучшему, — тихо сказала Лена, я лишь покивал. — Они запланировали смену власти вместе. Отец и мать были заодно. Когда мы с тобой говорили, там у машины. Я видела, что базу начали взламывать, но легко нашла закладки матери. Не стала действовать сразу. Думала, отец меня проверяет. А потом, когда стало ясно, что происходит, уже было поздно. Я попыталась сопротивляться, но отец приказал не лезть и пригрозил физически устранить меня прямо на месте. Я тогда в его кабинете была. Все, что я смогла сделать, это быстро перехватить управление частью камер и выгнать машину за пределы базы. Думала там что-то найти. Я не поверила тому, куда ты дел клинок. Решила проверить, вдруг он в машине, а там такое… Не ожидала увидеть там её. Потом пришлось действовать быстро. Я не горжусь, что сделала, и как шантажировала тебя. Но если бы не я… Эту… эту, ты бы не увидел.
Я понимал, что она говорит о Тане, но никак не может определиться, кто она для нее.
