Я не собираюсь его останавливать.
Он указывает на меня.
— Ты накрутила их всех против меня своей солатской грязью и играми разума. Всё это неправда!
Дверь с грохотом ударяется о стену, когда её открывают. Только один человек открывает двери таким образом. Я едва не падаю на пол, когда в комнату входит Рон, весь одетый в меха. Снег падает с него с каждым шагом.
Он подходит ко мне и достаёт из жилета пакет. Я точно знаю, что в нём.
— Я ожидала тебя раньше, — говорю я.
Он ворчит, и меня захлестывает чувство вины. Это прозвучало немного неблагодарно.
— Лео поранился, — коротко отвечает он.
— Он в порядке? — в знак извинения спрашиваю я.
Рон пожимает плечами и уходит, поклонившись Королю.
Я снова концентрируюсь и осторожно открываю сумку, беглым взглядом проверяя содержимое.
— Ты говоришь, что мы не должны доверять свидетельству собравшихся здесь мужчин и женщин, относительно того, чему они были очевидцами. Хотя, если мы не можем доверять словам стольких людей, то чему мы можем доверять? — говорю я, раздумывая. — Может быть, твоему собственному доброму слову? — спрашиваю я.
— Конечно, — рычит он.
Я улыбаюсь и достаю бумаги из сумки.
— Я рада, что ты так думаешь, — говорю я, — потому что Рон был очень добр и помог для меня забрать меня эту пачку документов из Третьего Сектора. Ты можешь узнать их, поскольку все они написаны тобой.
Я с громким шлепком опускаю стопку перед Джованом.
— Инструкции Хейлу, сообщения, полученные от охотников за шлюхами. Преступление за преступлением, перечисленные в этой стопке, — говорю я, указывая на неё. — И все они написаны тобой лично.
— Как ты получила их? — спрашивает Блейн, в его голосе звучит ярость.
— Я давным-давно украла их из твоей комнаты, — признаюсь я.
— Ты украла…
— Тишина! — ревёт Джован, медленно вставая со своего места.
Я делаю шаг назад, не боясь признать, что его гнев пугает меня.
— Предательство и мятеж в самом неверном виде. Долгие годы я был слеп к твоим… безнравственным поступкам и порочной душе! — рычит Джован, крепко сжав кулаки. — Я не могу придумать никакого наказания за твои преступления против народа Гласиума. Нет слова, которое я мог бы придумать для того, насколько ты развращён. Ты причинил боль моему народу, — Король перемещается в каменное кольцо и встаёт рядом со мной. — Того, что Татума наш враг — единственный человек, который увидела тебя таким, каким ты был, я стыжусь больше, чем могу признать.
Я хочу схватить его за руку и заставить замолчать. Ещё немного, и советники догадаются о его неведении относительно участия Блейна.
Он движется в сторону свидетелей. У меня пересыхает во рту, когда он опускается перед ними на одно колено.
— Всем вам приношу свои самые искренние и скромные извинения. Ваша боль и душевные страдания ложатся на мои плечи, и этого я не забуду. Я всё исправлю, — клянётся он.
По моим щекам катятся слёзы, скрытые вуалью. Я сосредотачиваюсь на Джоване. Конечно, он возьмёт на себя всю вину за то, что произошло за последние пятнадцать лет.
Мне не хватает времени, чтобы закричать.
Я рывком поворачиваю голову, когда меч замахивается, и чувствую жжение, когда он вонзается в плоть над моей челюстью. Кончик оружия упирается мне в горло.
Едва дыша, не двигая головой, я смотрю направо, туда, где Блейн стоит по другую сторону конца меча, который сейчас режет моё горло. Затем я прослеживаю путь меча, приставленного к горлу Блейна, к его владельцу, Джовану. Король, Блейн и я стоим в смертельном треугольнике. Блейн в идеальной позиции, чтобы убить меня, а Джован в идеальной позиции, чтобы убить Блейна. Кто умрёт первым?
Мой вдох застревает в горле от белой ярости на лице Джована. Это один из немногих случаев, когда я вижу, как он использует большой меч, всегда пристегнутый к его боку. Никто в зале заседаний не шумит. Или, может быть, они шумят, а я слишком сосредоточена на остром металле, пронзающем мою шею, чтобы услышать.
— Дай мне уйти в безопасное место или я убью Татум, — шипит Блейн, слишком отчаявшись, чтобы бояться Короля.
А ему следовало бы. Его смерть смотрит прямо на него ясными голубыми глазами.
Джован слегка поворачивает голову в мою сторону, а затем медленно возвращается к Блейну.
— Старый друг, — говорит он. Я вздрагиваю от мягкости и решительности его голоса. — Ты умрёшь здесь и сегодня. Как ты умрешь, зависит от тебя, — произносит Джован.
— Как и твой отец, неспособен принять решение. Гласиум погибнет под твоим руководством.
Я вижу, как рука Блейна сжимается и напрягается в готовности.
Я отклоняюсь в сторону, и Джован беззвучно наносит удар. Меч Блейна прорезает мою вуаль до открытого участка горла.
Я хватаюсь за шею и, оглянувшись назад, вижу, как вероломная голова Блейна пролетает через зала заседаний. Она с глухим стуком ударяется о дальнюю стену. Его тело обрушивается на пол передо мной в виде мертвой и окровавленной кучи.
Рёв Короля разносится по комнате. Оландон бросается ко мне. Он дотрагивается до моей руки и поднимает её. Я вижу кровь на его дрожащих руках.
— Ты сильно ранена, — спрашивает меня Оландон.
Я понятия не имею. Я всё ещё стою, не так ли? Пол подо мной заставляет меня понять, что это не так. Позади него раздается звон меча, и я отшатываюсь от рук брата и оказываюсь в объятиях Джована.
— Дай мне посмотреть, — требует он, поднимая вуаль к моей челюсти.
Я слышу его прерывистое дыхание.
— Ничего серьёзного, — бормочу я. — Мы оба это знаем, иначе я была бы уже мертва. Меч просто задел мышцы.
Это просто кровопотеря.
— Он ранил тебя дважды, — говорит он сквозь стиснутые зубы, поглаживая над моей челюстью, где Блейн впервые задел меня.
— А ты достал его за один раз, — говорю я, кивая на тело на полу.
Кого-то позади меня рвёт.
Джован сжимает руки в массивные кулаки и смотрит поверх моей головы.
— Одной смерти недостаточно для этого грёбаного предателя! Я могу убить его сто раз и хочу убить его ещё сто раз.
В словах Джована есть что-то отстранённое, как будто даже сейчас он не верит, что это правда. Король снова проверяет моё горло, чтобы успокоиться, а затем кивает Оландону.
— Позаботься о ней, — говорит он ему.
— Без твоей подсказки мне бы это и в голову не пришло, — отвечает Оландон.
Я хватаю брата за руку. Он не хочет сейчас связываться с Королём Гласиума.
— Мы прервёмся на ужин, — бурчит Джован, расхаживая по комнате. — Будьте готовы не спать
