родовую магию великих кланов.
Проблема заключалась в том, что все силы были чужды его природе и он бы не смог ими управлять, но зато четыре из них оказались близки носителям магии четырех стихий.
Элисар сомневался, но в записях выдвинул предположение — Корнелиус искал или знал способ, как осуществить свой замысел через проводника — носителя четырех стихий.
Я запнулась.
Страницы заканчивались. Значит, подходила к концу история Элисара.
Он ведь погиб от руки брата.
Мне безумно хотелось узнать, какими были его последние записи, но в тот же момент становилось зябко и жутко.
Его дневник — полная противоположность официальной истории.
До того как я перелистнула следующую страницу, понимала, там не будет хэппи энда ни для него, не для его союзников.
Выдохнув, я неспешно опустила глаза, снова погрузившись в последние строки.
Элисар рассказал, как украл четыре камня стихий, отдав их своей возлюбленной, зная, что так у его сородичей не будет шанса объединиться, но и Торн до них не доберется.
Поведал о кошмаре, который начался в рядах союзников. Ведь многие оценили масштаб хаоса, который едва не уничтожил привычный для них Эватон и подозрения пали на магов четырех стихий.
Темные отстаивали правду до последнего, изумрудные тоже. Рамуэль так и не признал истину, развернув масштабную военную пропаганду. Далее следовали предательства в кругах изумрудных. Смещения их лидеров. Масштабное отступление. Опала темных и гонение на магов стихий, как главных врагов Эватона.
Элисар с его сторонниками из родного клана, темными и немногочисленными стихиниками и боевиками, до последнего держал оборону, понимая, что силы не равны. Было принято решение провести еще раз переговоры с Рамуэлем. На случай неудачи ему с трудом удалось уговорить Вилетту покинуть Эватон с камнями.
Дневник оборвался на фразе: «Это все, что я хотел рассказать. Возможно, когда-то Корнелиус Торн или ему подобные снова объявятся. Будь готов, мой друг. Без полного комплекта клановых камней у них ничего не выйдет, но помни…Их жажда власти и могущества привела к трагедии. Мы потеряли все. Я потерял, но я был счастлив, хоть ненадолго. Моя история на этих страницах закончена. Прости, но мне пришлось быть кратким и я никогда не был многословен. Я оставляю свой дневник здесь, где завтра, на рассвете, вновь встречусь с братом. Прощай, мой друг.»
Я захлопнула дневник, сжала в ладонях, прижав к груди. Мне казалось, что чувствую исходящее от него тепло. В коротких, отрывистых предложениях, написанных быстро на скорую руку, хранилась целая жизнь. Его и множества других. Моя душа и мысли разрывались от режущего чувства. По щеке, оставляя соленую дорожку, скатилась одинокая слеза.
В центре зала образовался мерцающий вихрь.
Черт. Портал. Кириэль.
Машинально спрятала дневник Элисара в сумку.
Найтвейн вышел из портала и я едва успела вскочить на ноги.
Высокородный приблизился. Ничего не спрашивая, осмотрел меня. Задержался на моих намокших ресницах и голубые радужки наполнились свинцом.
— Все в порядке, — заверила его.
— Тебе больно, — не вопрос, утверждение.
Я догадалась, что он имеет ввиду не физическую боль. И здесь он прав. Я не знаю, какие на самом деле Элисар Найтвейн испытывал чувства, пока фиксировал хронику, но думаю — ему было больно и эта эмоция передалась мне.
А сейчас в моем сознании проходили нешуточные баталии между «рассказать Кириэлю о дневнике» или «умолчать, отложив на потом». Ведь высокородный воспитывался на альтернативной версии, и вряд ли готов сходу принять иную правду.
— Оксана? — обратился ко мне по имени он. От неожиданности у меня даже мурашки по коже разбежались. Так непривычно слышать от него такое обращение вместо «Колючки».
Быстро стряхнув непрошенную влагу с глаз, скомкано улыбнулась.
— Правда, все нормально. Я просто споткнулась и показалось, что лодыжку подвернула, оказывается нет. Но было болезненно, — сбивчиво наврала ему.
Немного импровизированной лжи лучше, чем сразу выкатить «Кириэль, тебе всю жизнь лгали, а из нормальных предков у тебя был только Элисар и того брат замочил».
Найтвейн мне не поверил, но спорить не стал. Только спросил:
— Ты нашла то, что искала?
— А с чего ты взял, что я что-то искала?
— Ты сказала, что ищешь ответы, — он наклонив голову на бок, просканировал меня пристальным взглядом, — нашла их?
Так он об этом.
— Можно и так сказать, — уклончиво пожала плечами.
— Готова вернуться? — он сделал шаг в мою сторону, а у меня задрожали колени.
Ну вот опять. Кириэль подойти не успел, а мое тело уже реагирует.
— Целоваться придется? — косо стрельнула в него глазами. Потупилась.
— А тебе так этого не хочется? — на губах Найтвейна заиграла легкая, по своему ироничная улыбка.
И я растерялась.
На самом деле — не знаю.
Не понимаю своих чувств к нему. Эмоции он вызывает, но они не всегда позитивные.
Если быть честным, то его поцелуи мне нравились. Мне от них срывало башню. Но хочу ли я повторять…хм… слишком много сумбурных мыслей мигом образовались в голове, запутавшись клубком.
Может из портала можно без поцелуев выбраться?
Но я не видела выхода. С этой стороны портала не было.
— Ну так что решаешь? — усмехнулся высокородный. Можем остаться. Но тебе спать пора.
— С чего вдруг?
Я даже не знаю, что меня так возмутило. Его предложение остаться или заявление, что мне спать пора.
На мою реакцию он рассмеялся. Как-то даже обезоруживающе.
— Иди сюда, — более тихо произнёс Найтвейн.
— А?
До того как успела сориентироваться, он подтянул меня к себе. Наклонился, задержавшись в паре сантиметров от моего лица, а у меня в этот момент по телу разбежалась предательская дрожь. Ресницы непроизвольно опустились и я замерла, чувствуя, как сердце пропускает очередной удар.
Он остановился. Наше дыхание слилось в одно, но поцелуя не последовало. Я и не заметила, как расслабленно опустила ладонь на плечо высокородному и в следующее мгновение сжала ткань его рубашки.
Кириэль усмехнулся.
— Ч-что, — вымолвила я удивленно и…
Его губы накрыли мои, в удивительно нежном поцелуе. Помню я как целуется Кириэль. Это каждый раз взрыв, но не сейчас.
Мягко
