Книга Власть Саламандры - Кирилл Юрьевич Ивлев

— Да, понимаю, но все получилось так внезапно… — Попытался оправдаться я, и девушка засмеялась, после чего рассказала, как ловила путников, завлекая их глубоким вырезом в платье. Как оказалось, не у всех людей вызывает подозрение полуголая девушка в тех местах, в которых даже одетые девушки не часто ходят.

Я поддался напору Саламандры, и не устоял, а она теперь считает меня своим, это опасно для меня и для остальных лис. Учитывая, как на самом деле, резко меняется ее настроение и ее далеко идущие планы, стоит быть внимательнее, и действительно подумать о будущем. Или спросить Сигата, когда уже он вернется, в этот раз слишком долго его нет.

Ехали, болтали, иногда поглядывая на смиренного пленника, и я уже даже не заметил, как утро стало приближаться, и вампирша уже начала волноваться о поиске укрытия, как нас встретил первый патруль — я показал грамоту от королевы, а затем письмо в отношении мятежника, после чего один из патрульных вызвался нас сопроводить до Алого Приюта. Пленный ин Малатар показался мне довольно спокойным человеком, за всю дорогу не проронил ни слова, не спорил, не просил, молча исполнял все, о чем ему приказывали, и даже не попросил снять с головы мешок. Возможно, смирился со своей судьбой, кто знает, спрашивать я не стал.

Сам Алый Приют больше напоминал не приют, а тюрьму, и судя по всему ей и был — высокие стены, перед ними ряд укреплений, угловатое здание, без окон, но с бойницами, ни флагов, ни знамен, за зданием еще какие-то дома, с высокой каменной трубой, а дальше нечто похожее на стройку. На воротах целый форт, каменное укрепление, как только мы подошли, сопровождающий отлучился, что-то сообщил в одну из бойниц, после я просунул туда же документы, и ворота отворились.

Внутри, Алый Приют оказался еще больше похожим на тюрьму, внутренний двор, пустой и плоский, как стол, с выложенными каменными дорожками к каждому дому, башни наблюдения, за главным зданием большая стройка, а чуть дальше какие-то склады, с большой каменной трубой, совсем без окон и дверей. Как только мы вошли во внутренний двор, я сразу же ощутил те самые эманации смерти, которые уже ощущал совсем недавно, не такие сильные, но довольно чувствительные и неприятные. Подозрительное место, возникло желание его как можно быстрее покинуть, но я его поборол, надо найти место, где переждать день, чтобы выехать в столицу, да и Феме надо спрятаться от солнца.

Охрана велела идти в главный корпус, и дождаться пока нас примут, провели пленника по каменной дорожке, я постучался в оббитую железом дверь, странное маленькое окошко в ней отворилась, и из проема показалась голова молодого, пухлого полицейского стражника: — Вы по поручению ее Величества?

— Да, привезли вам во временное распоряжение пленника. — Я передал сопроводительное письмо королевы пухлому охраннику, а затем посмотрел на Фему, девушка не успела покинуть меня перед прибытием в тюрьму, от того слегка волновалась, ведь рассвет уже вот-вот начнется, а спрятаться она не успела, повернулся к полицейскому стражнику и спросил: — Уважаемый, позволите мне, с моей спутницей к вам войти?

— Да, конечно, простите, у нас обычно другой порядок встречи пленных, просто ваша грамота вызвала некоторое смятение. — Извинился полицейский стражник, открыл дверь, и громогласно пригласил нас войти. Я ввел пленника, после чего позволил Феме пройти внутрь и дверь, словно сама собой закрылась за моей спиной.

Небольшая комната, с двумя скамейками возле стены, небольшим окошком сбоку, и тусклым светильником, а впереди еще одна железная дверь, которая тут же отворилась, и на встречу мне вышли полицейские стражники, шестеро человек.

Они попросили нас сдать оружие, один из них, самый главный, что представился ин Сактором, в звании аж капитана, проверил еще раз сопроводительное письмо, затем мою грамоту, а после попытался было спросить документы у Фемы, от чего мне пришлось напомнить ему о нормах приличия. Он попытался было возмутится, но я ему напомнил про грамоту за подписью самой Королевы, которая многое мне позволяла, например, не раскрывать имена остальных «горных лис» и иных людей, которых я привлекаю к службе короны.

Бедный капитан даже немного стух от моего напора, после чего снял мешок с головы пленного ин Малатара, осмотрел того сам, и скомандовал его увезти.

— Господин ин Сактор, а вы не позволите нам остаться на день, слишком уж мы устали. — Произнес я, стараясь придать голосу более повелительную интонацию, вроде бы и прошу, а вроде бы и требую. — Моя спутница устала, и хотела бы отдохнуть, мы хотели отправится в ночь, мероприятия в столице ждут.

— Да, пожалуй, да! — Он вызвал одного из офицеров, после чего велел проводить Фему в гостевую комнату для важных гостей, а мне предложил последовать в его кабинет.

В кабинете он принял меня довольно радушно, сразу же налил джина, и начал расспрашивать про взятие Соттена, особо скрывать ничего не стал, и рассказал капитану в целом все, что знал и видел, естественно опуская некоторые, особенно важные детали, которые ему знать не следовало. Проговорили мы до самого утра, и я уже поймал себя на мысли, что начал клевать носом, усталость все же дала о себе знать.

— Кстати, ин Сактор, а что это за место такое? Что за «Алый Приют»? — Спросил я, отпив еще вина, и пытаясь вывести наш с ним разговор на завершение. — Что дальше будет с пленным?

— О, а вы, господин де Нибб не знаете? — Капитан отпил вина, поднялся со своего места. — Лучше я покажу, чем просто рассказывать, благо есть что показать!

Мы покинули его кабинет, и направились во внутренний двор, где ин Сактор сразу же заговорил: — Господин де Нибб, «Алый Приют», это самая новая тюрьма, и самая близкая к столице! Хотели успеть до открытия столицы, но проблема с камнем возникла, посмотрите, здесь мы скоро достроим новые бараки, для заключенных, здесь, посмотрите, склады, а вот это наши новые пыточные.

— Пыточные?

— Ну да, пойдемте покажу. — Гордо ответил капитан, после чего мы вошли в одно из зданий, стоявших чуть поодаль от основного. Внутри уже ходили люди, я увидел столы, стулья, какие-то жуткие, кривые ножи, ведра, тряпки. — Пыточные. Самые новые в Ратарте, господин де Нибб. Мы