и потом.
– А оптимистичнее варианты есть? – продолжала я отступать под натиском почти милых, но зубастых существ.
– Это Недоля, Горе, Лихо и Беда, – вздохнула крылатая. – Они есть хотят. Накормишь, они отстанут.
Надеюсь, я им в меню не достанусь. С трудом, но я попыталась успокоиться и взывала к собственным силам. Мне же надо просто пожелать, просто пожелать… но желалось плохо, видимо, присутствие четырех демонят с говорящими именами отрицательно действовало на мои возможности.
– Ты не торопись, конечно, – съязвила на ухо крылатая, укусив меня за мочку. – Сегодня они тобой пообедают, завтра мной, а к концу недели весь лес доедят. Потому что к нам глупая девица затесалась!
Последний ее окрик был весьма ободряющим, к тому же Недоля или как там ее, вцепилась в мою ногу, сгрызая эко-кожу на замшевом сапоге.
Пробормотав про себя: «Желаю, чтобы нашлось то, что может их прокормить», – из рукава вылетела убогая тряпка. К ней тут же сбежались Беда, Лихо и Горе, но прожорливая Недоля отцепляться от меня не собиралась.
– Святые кочерыжки! – восхитилась мышка. – Ты же им скатерть-самобранку подогнала. А ну, фас, фас вправо. Вон, твои братья с сестрой уже завтракают.
Мохнатая человечка, похоже, понимала писк летучей мыши. Встала в стойку, напоминая мне какую-нибудь мелкую собачонку, зарычала и выпустила, наконец, из зубов остатки пожеванной молнии.
Будь я разумной, я бы убежала сломя голову, но что-то подсказывало, даже не что-то, а конкретный грызун, что больше злыдни на нас не нападут.
– Интересный способ решать проблемы, – хмыкнула она, деловито падая в мои ладони. – А мне такую можешь сотворить?
– Нам точно больше ничего не грозит? – я все равно с опаской поглядывала на мохнатых, дерущихся за кусок свежего мяса, существ.
– Они теперь как котятки будут, – взмахнула крылом мышка. – Ты, главное, скатерть им оставь. Нам же жить с ними как-то придется.
– А ты, вообще, кто? – поднесла крылатку поближе к глазам.
– Я? – горделиво приосанилась ночная жительница леса. – Я Марфа Васильевна. Можешь иногда звать меня Машкой, но не при посторонних.
– Хорошо, Марфа Васильевна, – отошла я подальше от жующих и чавкающих злыдней. – Как мне тебя отблагодарить за помощь? И, святые котики, – оглянулась я на Лихо, Недолю и компанию, – ты здесь что забыла? Ты мертвая?
– Да, смерть меня застала, – печально оповестила меня мышка. – Я же не фамильяр у ведьмы. – Ее глазки внезапно загорелись. – Слышь, а у тебя фамильяр есть?
Вспоминая несносный характер Бориса и товарища его Луки, я с улыбкой сообщила, что магический спутник у меня есть, и даже не один, на что грызуниха повесила нос.
– Жаль, я бы с тобой пошла. Страсть как надоело между деревьями летать.
– Если знаешь способ, как тебя вторым зверем привязать, я с удовольствием выслушаю, – благосклонно начала я, надеясь помочь крылатке.
Если бы не она, меня бы «котятки» сожрали. Они, кстати, утолили двадцатилетний голод и обратили свой взор ко мне. Глаза их тоже напоминали голубые огоньки моего полудохлого кота, но после общения с жителями подземного царства, я догадалась, что все его обитатели душой похвастаться не могут, а лазуревым, огненным взглядом запросто.
– Это если Мара разрешит, – печально выдала Марфа Васильевна. – А она дама строгая. Вряд ли. Но ты не дрейфь. Сделаешь мне такую же скатерть, я тебя не только выведу, я еще и их под твою дудку плясать заставлю.
Летучая мышь указала мне на двух братьев и двух сестер, которые после возрождения, нападения и сытного ужина уселись на пригорок и внимательно нас слушали. Возможно, абсолютно ничего не понимали, но раз на ботинки не бросались, уже польза.
– Мне надо отыскать источник мертвой воды, – призналась я. – И поскорее бы, у Мары в плену мой…
– Возлюбленный? – взлетела до неба мышка.
– Ааа… Ооу? – запрыгало рядом Горе.
Ага, почти.
– Вообще-то, профессор, – спустила на свое плечо Машу. – Но у нас к друг другу чувства.
А то что ни я, ни он не определились, какие именно у нас чувства, ей сообщать необязательно.
– Ой, да там путь короткий, – воодушевилась она, болея за нашу пару. – И за пару часов дойдем, вот только…
Твою мать… Как я попала в Тридевятое царство, постоянно слышу: «Вот только». Надоело, спасу нет.
– Топаем, – я махнула рукой, поудобнее устраивая Марфу Васильевну.
Что интересно, противные злыдни накинули на Горе тряпку, сделав из нее что-то наподобие плаща и попрыгали за мной не отставая.
– Они в тебе маму увидели, – пояснила крылатка, скрываясь в нагрудном кармане. – Будут теперь как послушные утятки. Ты их не прогоняй, они нам пригодятся.
А я бы и не посмела. Это как с лошадью или с собакой общаться. Животные чувствуют твой страх. Дам слабину, и свора из проблем ринется на меня, не обращая внимания, что скатерть перестанет работать. Может, я бы и рада была так поступить в подобном случае, но их зубастые клыки хорошо подгоняли меня на исполнение испытания.
Пока мышка сидела, она успела оповестить меня, что же за страшный и опасный монстр «только» поджидает у источника. Оказалось, что там не маленький родничок, ни аккуратное озерцо с русалками, а самое настоящее мертвое море, наполненное ужасающими гадами. Большинство нас не интересовало, они хранили тайны и пострашнее, но саму воду оберегал монстр Аспид. Крылатая змея с птичьим клювом. Он умел летать, был практически бессмертен, но и на него находилась сила.
Аспид до одури боялся огня, а я, как назло, стихийный магом не была. Это Вячеслав Алексеевич мог похвастаться подобными умениями. Но мне-то деваться некуда. У меня сложился новый девиз по жизни: «Пожелай, но самым экологичным для меня и окружающих способом».
Утро иль день к закату клонится, в Дремучем лесу время суток было непонятным, но мы достигли места назначения. Я сразу признала, что это он, родник, который мама смогла заново расчистить.
Это не предыдущие артефакты, которые создались благодаря формулам и ее умениям. Для создания мервой воды требовало куда больше. Это был самый страшный яд, его никто бы не смог обнаружить, никто бы не смог дать противоядие. Я бы, честно говоря, отказалась, но без него я бы не могла уничтожить ни свиток подчинения, ни камень боли.
Учитывая, что первого артефакта у меня не было, он покоился в руках какого-то злопыхателя, я недолго думая бросила в глубину темного побережья выданный Горынычем валун. При соприкосновении с водой он зажегся, замерцал, но через несколько секунд потух и пошел на дно, став очередным камешком, оброненным в темные волны. Может быть, Бойцов меня отругает за вольность, мы не обговаривали, что будем делать с
