Я не помню, когда испытывала состояние такой неги. Мне не хотелось, чтобы это заканчивалось, мне не хотелось, чтобы мы достигали кульминации. Мне хотелось, чтобы наше движение продолжалось вечно.
Айко резко сел и положил мою ногу на сгиб своего локтя. Он был огромным, сильным, божественно красивым и беззащитным передо мной. Его тело двигалось только для меня, он смотрел только на меня, он стонал от каждого движения. Я чувствовала свою власть над ним, и чувствовала, что принадлежу ему полностью. Что я — его продолжение.
Мы слишком долго друг друга хотели. Айко ждал меня изо всех сил, и я не выдержала первой. Он сделал ещё несколько движений и зарычал, падая на меня сверху.
Айк развернул меня к себе, раздвигая мои ноги и удобно устраиваясь между ними.
— Могу я, наконец, поцеловать тебя не против твоей воли, жена? — Сказал он, лукаво улыбаясь. Он нежно проник в мой рот, и целовал меня слишком долго, слишком мучительно и нежно.
Но Айко не был нежным любовником, его страсть нарастала лавиной, разгоралась огнём, каким был он сам. Поцелуй становился слишком настойчивым и уже через пару минут он вновь проникал в меня так жёстко, словно наказывал за всё то время, что я убегала от него, сомневалась в нём. За всё то время, что я не отвечала на его страсть и чувства. Он резко перевернул меня на четвереньки и собрал мои волосы, слегка потянув на себя. Он проник настолько глубоко, что я вскрикнула.
— Прости. — Прохипел он.
— Никогда не прощу… если ты сейчас остановишься.
Через два часа я, совершенно обессиленная, упала ему на грудь. Это был мой мужчина. Это был действительно мой мужчина. И дело было не в этой близости. Она стала самым правильным продолжением наших чувств, от которых я так долго убегала. Его большие горячие ладони по-хозяйски гладили меня по спине и бедрам, всё настойчивее сжимая мои самые округлые места.
— Айк, пощади. — Взмолилась я.
Он шумно втянул воздух.
— Конечно. Спи! Жена. — Он повторял это слово снова и снова. — Спи и знай, что теперь ты моя. Навеки…
Кажется, я не услышала последние слова, потому что провалилась в темный, сладкий, мягкий и пушистый сон.
Глава 38
Меня разбудили его пальцы, блуждающие по моей щеке:
— Котенок, просыпайся. Как ни прискорбно, но интуиция говорит, что пора идти за твоими регалиями, пока эта старая ведьма окончательно не превратилась в воздух. Кто знает, какие законы наши дотошные предки придумали на этот случай.
Я глупо улыбалась.
— Может, ну это всё к черту? — Сквозь сон предложила я в шутку, пока окончательно не вернулась в суровую реальность. Айк недоверчиво посмотрел на меня.
— Если ты серьёзно, то я только за! Если ты серьёзно — давай улетим отсюда прямо сейчас!
— И бросим Нейт? Нет. Ты же — член МГС и должен о ней заботиться.
Айк откинул голову назад и побился головой об стену:
— Давай просто перепоручим это Тенемхету, — предложил он.
Я наслаждалась этим бессмысленным разговором. Все решения уже давно были приняты.
— Честное слово, я готов нарушить все обещания. Я не верю в пророчества, мне все равно. И честно говоря, плевать на тех эрнанидригов, которые преспокойно живут себе где-то в Млечном пути, знать не зная о нашем существовании. А Дехра-Тау? Она стояла без атмосферы уже тысячелетия. И спокойно продержится так ещё столько же. Давай рванём на Тейну? Или поселимся в какой-нибудь глухой деревне, поближе к ледникам Кенерийских гор?
— Ты о тех обещаниях, что ты дал Нейт?
— Да. — Айко как-то странно растянул это слово, и я тревожно приподнялась на локте.
— Кому ещё? И что ты пообещал? Выкладывай, ковбой!
Айк нехотя замычал:
— Если честно, я пообещал проследить за ней своим родителям.
— Родителям? Они живы? Это которые раат и ахраг?
— Да, мама — ахрагит, а папа…
— Папа — раат.
— Ну, да.
— А какое ты отношение имеешь к МГС?
— Тебе всё-таки стало интересно? Маленькая равнодушная снежная королева?
— Да, скажи уже, наконец!
— Оба моих биологических родителя — постоянные представители империй в МГС. Мать — представитель Сайграхары.
— Каринайра Лират Ахира твоя мать?! — Вскрикнула я. Все знали постпреда от нашей империи.
— Да, она — моя мать. — Как-то подавлено выдал Айк. — Отец…
— Я уже поняла. Отец — Арнар Кей-Наор.
— Да.
— Я знаю их обоих, но даже понятия не имела…
— Я плод их тайной любви. Как ты знаешь, ещё двести лет назад отношения между парламентариями МГС карались чуть ли не пожизненным заключением под стражу.
— Я помню. Они должны быть преданны только своей расе или империи, и быть безупречными в своей беспристрастности в отношении чужаков.
— Да, кристально безупречны. Тогда мать, хотя, я так её не называю, отправила меня на воспитание к Терону. Его я и считаю своим настоящим отцом. Но потом, лет двадцать назад, мне пришлось восстанавливаться в регенераторе LTE-240. Они подобрали мою спасательную капсулу. И хотя я стёр данные о своём геноме, я прохлопал, что копии сразу передаются в облако. А дальше мои генетические данные оказались на столе Управляющего Совета МГС. Стало понятно, чей именно я ребёнок. Скандал был страшный. Но за это время законы немного смягчились.
Когда я предстал перед Межгалактическим Советом, они долго тестировали меня, и слишком заинтересовались всем тем набором качеств, которые внезапно собрались во мне. Это было немного необычно даже для раатов.
— Не скромничай. Ты — уникальное существо.
— Перестань. — Айко действительно смущался. — Они совещались около трёх дней, спорили, держали меня в неведении, а потом заявили, что у меня есть теперь лишь один путь — стать членом МГС.
— Но в качестве кого? Представителя какой расы?
— В этом и причина. Они изучали мой геном. Математическая модель показала, что он настолько силён, что все мои дети, внуки, и все их потомки будут почти полностью копировать мою ДНК. А это значит, что я создам новую гибридную расу.
Я упала на подушки и, улыбаясь, смотрела в потолок.
— Айко, ты можешь хотя бы пару часов не выдавать одну сногсшибательную новость за другой?
Айко опустил голову и его волосы упали на лицо.
— Я не хочу всего этого. Я терпеть не могу всё то внимание, что я вызвал в МГС. Единственное внимание, которое мне нравилось — это женское.
Он хитро посмотрел на меня, а я вскочила и шутливо треснула его кулаком в грудь.
— Эй, — он заломил руки мне за спину и упал на меня сверху.
На закате мы снова постучали
