Мордекаю. – Кажется мне, ты не очень огорчаешься, что твой папа умер.
На столе выстроился беспорядочный ряд рюмок. Девочка налила жёлтое зелье в сосуд с надписью «Помни Аламо»[135] и махом выпила его. Никакого очевидного эффекта это на неё не произвело.
– Ох, как хорошо. Я сказала вам, что открываю лимонадный киоск? – Она наклонила голову. – Колбаска умерла. Они обещали, что будут заботиться о ней, но не заботились. И мы их совсем разбомбили. Мой папа сказал, что после этого мне станет лучше, а мне лучше не стало.
Стены дома задрожали. Землю тряхнуло. В кувшине громко хлюпнул лимонад. Пустые рюмки полетели на пол. Я пошатнулся и почти упал на труп. Непроизвольно выставил перед собой руку, и она встретилась с телом мёртвого коменданта Кейна. Как будто я попал ладонью в тарелку с тепловатым рагу. Перед моими глазами возникло меню лута.
5030 золотых монет.
Письмо от Стеклянного Волшебника.
Таинственные часы.
Я забрал все предметы. И не мешкая, прежде чем приступить к чему-то ещё, изучил письмо. Оно было коротким.
«Кейн,
Немедленно прекрати враждебные действия. Твои бомбы не причиняют вреда мне, но они подрывают прочность храма, ослабляют его стены. Ты же не хочешь, чтобы рухнуло всё сооружение? Даже ты в своём летучем городе должен знать, насколько опасен для всех нас такой исход.
Я предлагаю перемирие.
У меня ящик для завода. Я знаю, где по крайней мере одни часы. Может быть, два экземпляра. Это уже значения не имеет. Я открыл секрет ящика. Я знаю, как открывать портал, и мне не нужны два других предмета, чтобы отправить весь этот мир в небытие. И я это сделаю, но не дам тому призраку покинуть храм.
Ты можешь не отвечать. Просто угомонись. Я знаю, как ты любишь свой народ и своего ребёнка. Подумай о них. О ней. И угомонись.
Гази[136].
Только закончив читать, я заметил, что дом и шар начинали терять высоту. Свет в доме мигал.
– Святый боже, – прошептал я.
Что-то случилось с шаром. Спуск, к счастью, был медленным, но ничего хорошего он не предвещал. Я вытер перепачканную в крови ладонь о рубашку.
– Это Дениза, – сказала Бонни, подняв голову. – Когда она сердится, магические штуки не действуют. Шар начинает опускаться. Она обычно с этим справляется. Может быть, она сейчас на крыше.
Где-то в доме раздался звук падения, сопровождаемый отчётливым хлопком. Это лопнули два часовых Монго, хотя у них оставалось ещё достаточно жизненного времени. Сам Монго издал ужасающий вопль.
На меня внезапно навалилась тяжесть и усталость. Я лишился большинства своих баффов, в том числе четырнадцати дополнительных баллов к силе от ножного кольца и двух обычных. Все мои важнейшие статы получили жестокий удар.
– Монго? – встревоженно встрепенулась Пончик. – Монго, иди к маме!
Мордекай: «Похоже на то, что вот-вот разразится битва с боссом. Возможно, прояснится цель создания зелья. Не пей его, а постарайся сохранить».
Карл: «Монстр парализует магию!»
Мордекай: «Да, мать твою. Это может проявляться в самых разных формах. Сейчас, вероятно, не будет заклинаний. Никаких свитков. Твоя рукавица не сформируется. Работать будут только от природы родные тебе зелья. Возможно, будут. И если будут, то, скорее всего, не очень исправно».
Карл: «Чёрт тебя подери, выражайся по-человечески!»
Мордекай: «Целебные зелья будут действовать только на тебя, если вообще будут. Твоё новое противоударное зелье действовать не будет. Очень похоже, что твоя амуниция потеряла защиту. Пожалуй, активных баффов у тебя тоже уже нет. Будь осторожен».
Монго с криком ворвался в кухню, кровь хлестала из десятков дыр на его теле. Он издавал жалостное блеянье. Я догадался: два Монго-на-час, взорвавшись, изранили его. Обычно ошмётки часовых клонов не причиняли ему вреда.
Пончик испуганно ахнула.
– Карл, моё целебное заклинание перестало действовать! Я не могу помочь Монго!
Она подскочила к динозавру, показатель здоровья которого остановился на середине шкалы. Попробовала пустить в ход свиток исцеления, однако заклинание выдохлось.
– Смотри-ка, его здоровье восстанавливается само по себе, – сказал я, приглядевшись. – Он оправится. Не трать свитки зря. Они не будут действовать. Нам нужно…
– Хотите лимонаду? – вмешалась Бонни, на этот раз более настойчиво.
Я вспомнил предупреждение Мордекая.
– Да, спасибо, детка.
И протянул руку к стакану.
Стены снова содрогнулись. За этим последовал внушительный, явственный удар. Весь дом пошатнулся. Кувшин с лимонадом полетел на пол. Маленькая Бонни свалилась с кухонного стола, успев отбросить стакан в сторону. Из шкафов посыпались тарелки и чашки. Раскрылись ящики, разбрасывая столовые приборы.
Я прыгнул за стаканом с жёлтым зельем, но не поймал его. Поймал бы, но стакан в буквальном смысле дёрнулся от меня в воздухе.
«Сукин ты сын», – подумал я. Так было задумано. Мне бы не позволили схватить его. Моя попытка завладеть стаканом с лимонадом была сигналом. Она означала, что я попал в капкан или наступил на противопехотную мину.
Стакан ударился о пол, подпрыгнул и откатился, разливая зелье. Дом дёрнулся несколько раз и выправился. Заиграла музыка. Открытое окошко над кухонной раковиной захлопнулось само собой.
– Ух-пух! – воскликнула Бонни. – Я всё-всё разлила. Сейчас ещё приготовлю.
Мы были заперты в этом доме. Обстановка походила на битву с боссом на первом этаже.
Музыка в этот раз была не такая, как обычно. Медленный назойливый ритм, впрочем, отдалённый. «Линк, линк, линк», – медленно и размеренно, как молот по наковальне.
Посреди кухни в воздухе появился гигантский хронометр. Настроен он был на три минуты.
– О, уже новость! – закричала Пончик.
Я повернулся в сторону прихожей. Центральная входная дверь была по-прежнему открыта. Я ринулся туда, но мир опять застыл.
Мать… твою. Вот оно пришло.
– Б-б-босса бой!
Сражение с ограниченным временем на выбывание!
Вы обнаружили логово босса района!
Дамы и господа, ставки повышаются, противостояния обостряются, и сегодня нам предстоит главное событие дня!
Я хочу, чтобы вы соединили руки.
Прослушайте правила, бойцы!
Дом рушится. Он упадёт на землю и развалится от удара ровно через три минуты после окончания этого сообщения. Чтобы спастись, вы должны разгромить босса!
Это легко, верно?
Неверно, суки!
В воздухе поплыли наши фотографии. Только на этот раз на каждом из наших лиц стояли слова: «Без магии».
В этом бою вы не вправе использовать агрессивную или оборонительную магию.
Я не мог двинуть головой, но говорить ещё мог.
– Пончик, держись сзади меня. Ты слишком уязвима. Я буду драться кулаками. А ты держи Монго в тылу, пока он не вылечится окончательно.
– Карл, мне это не нравится. У меня нет ничего
