коснулся ее губ быстрым поцелуем, вытер слезы с глаз. — Я не виноват. Да, я был на той встрече заговорщиков, ведь хотел выяснить, кто угрожает Эдену.
— Выяснил?
— Да. Только он знает и без меня. Там же был человек Маркуса, главы тайной службы. Он видел меня и донес начальнику, а тот уже Эдену.
— Почему так торопятся с судом?
— Наверное, потому, что все предельно ясно, Вики. Имена преступников известны, а мне… мне предстоит убедить императора в правдивости моих слов.
— А если не выйдет?
— Я умру.
Виктория снова зарыдала. Рейм обнял ее, погладил по голове, как маленькую. Да, заварил он кашу… Теперь бы выпутаться! Но по всему выходило, сделать это будет ой как непросто!
— Нет, я этого не допущу! — Вики воинственно сжала кулачки. — Я тоже маг и вытащу тебя отсюда!
— В подземельях дворца магия не действует, тут какая-то старинная защита, — ответил Рейм. — А в зале суда соберется столько магов, что использовать силу будет самоубийством.
— Мне все равно! Возможность есть всегда, и я использую ее. И на суде завтра буду.
— Не стоит, — попытался убедить ее Рейм.
— Стоит, Светик! — воскликнула Виктория. — И я там буду. Люблю тебя, дурака.
— И я тебя, — ответил он, целуя свою гостью и ощущая соленый привкус слез на ее губах. — Ступай, Вики. Нельзя, чтобы тебя тут заметили посторонние. Как ты вообще могла сюда попасть?
— Деньги, — сурово ответила его возлюбленная. — Все продаются и покупаются.
В двери постучали, давая понять, что посетительнице пора.
— Скоро увидимся, — пообещала она, торопливо поцеловала Рейма и покинула камеру.
Снова лязгнули засовы. Рейм лег на койку и закрыл глаза. Наверное, стоило порадоваться, что суд произойдет так скоро и ему не придется мучиться от неизвестности. Вот только поговорить бы с братом лично. Увы, вряд ли ему дадут такую возможность.
Лишь ближе к рассвету удалось немного поспать. По крайней мере, Рейму казалось, что это было уже под утро — узнать точное время в подземелье было нельзя, разве что тени вокруг стали не такими густыми, словно откуда-то все же в темницу попадал свет. Ему принесли завтрак, а еще через какое-то время за принцем спустился отряд стражи, чтобы отвезти его в суд.
Рейм не сопротивлялся. К чему? Не требовал он и разговора с Эденом — если бы брат его желал, пришел бы сам. Он только надеялся на справедливость.
Принца провели на первый этаж, затем вывели из дворца через один из боковых выходов и усадили в тюремную карету. Ее окна были плотно зашторены, но Рейм слышал, как гудит толпа. Суд быстро стал достоянием общественности, и сегодня вся столица ждала, чем закончится противостояние императора и его непутевого брата.
Карета ехала недолго — здание суда располагалась неподалеку от дворца. Здесь Рейма снова вывели, его окружило плотное кольцо стражников. Магию не пытались как-либо ограничить, что удивило принца. Однако времени на удивление не осталось — его повели в здание суда сквозь бурлящую толпу. Люди выкрикивали проклятия, требовали судить заговорщиков по справедливости. Да, видимо, брата все же любили, несмотря на его жесткое правление.
В самом здании суда было достаточно малолюдно, и лишь в зале заседаний не осталось свободных мест, кроме тех, что принадлежали императорской семье. Обычно они оставались пустыми. Отец Рейма и Эдена не любил принимать участие в судах. Насколько знал принц, его брат тоже редко снисходил до судебных разбирательств, только если дело было слишком громким и спорным. Вот как сейчас…
Кроме самого Рейма, других подсудимых здесь не было. Видимо, их ждет отдельное заседание. Принца усадили в кресло у длинной судейской трибуны, и только после этого в зал вошел император. К счастью, мама с ним не пришла — Эден был только в сопровождении невесты. Женевьева казалась очень серьезной и сосредоточенной, брат — равнодушным. Он скользнул по лицу Рейма безразличным взглядом и занял свое место. Похоже, Эдену плевать, каким будет итог суда…
А судья и его советники уже вышли из боковой комнаты и поклонились императору, приветствуя его. Эден кивнул, давая разрешение начать слушание, и обвинитель заговорил:
— Слушается дело о заговоре против его величества Эдена, императора Рендории. Обвиняемый — его высочество Рейм Рендорнский, он обвиняется в создании группы заговорщиков с целью свержения с трона его императорского величества и узурпации власти.
Как загнул-то! «Узурпации». Рейм поморщился.
— По материалам следствия, после возвращения из академии фамильяров его высочество участвовал в заседаниях мужского клуба, на которых высказывался против его императорского величества и осуждал его правление. После чего нашел единомышленников среди высших кругов знати и организовал общество, целью которого стало свержение императора. Подсудимый, что вы можете сказать по этому поводу?
— Я невиновен, — ответил Рейм. — Я не отрицаю, что посещал заседания мужского клуба и высказывался достаточно… резко против брата. Однако это было сделано лишь с одной целью: мне стало известно, что в столице готовится заговор против императора, и я хотел узнать имена заговорщиков. После заседания мужского клуба я получил записку с местом и временем встречи. Там меня ждал незнакомый мужчина, он проводил меня к нежилому на вид дому, завязал глаза и отвел в какое-то помещение. Там меня спрашивали об отношении к его величеству и готовности занять престол. Я не видел их, голоса не узнал, поэтому со всем согласился. Мне сказали, что скоро снова свяжутся со мной, и тогда мы перейдем от слов к действиям. На следующий раз меня пригласили на заседание уже без повязки на глазах.
— Вы можете назвать тех, кто вас пригласил?
— Да, — кивнул Рейм. — Но не всех. Некоторых я лично не знаю.
И перечислил имена тех, кого все же узнал.
— Почему вы никому не сообщили об угрозе для жизни императора? — спросил обвинитель.
— Боялся спугнуть заговорщиков, — ответил принц. — Его величество сразу начал бы искать, а они затаились и вряд ли снова вышли на связь. Поэтому я и хотел сначала узнать имена.
— Однако и после встречи никому ничего не сказали.
— Было позднее время. Я хотел пойти к его величеству утром и уже направлялся к нему, когда меня арестовали.
Вопросы сыпались и сыпались, причем касались не только его встречи с заговорщиками, но и академии, и конфликтов в ней. Зачитывали свидетельские показания. Однокурсники называли Рейма неуравновешенным и способным на все. Он бы посмеялся, если бы сейчас не стоял перед лицом суда. А еще он постоянно ощущал на себе тяжелый взгляд Эдена. Брат не шевелился, будто был статуей, а не человеком. Только смотрел на него, будто хотел заглянуть под кожу.
— Признаете ли вы себя виновным, ваше высочество? — после бесконечного количества вопросов спросил его обвинитель.
— Нет, — ответил принц.
— Суд удаляется для вынесения приговора.
Рейм закрыл
