— Цель нашей жизни, — говорила убежденно молодая жрица, — не в наслаждениях, не в попадании в рай, а в обретении единства с Ним в вечном блаженстве. Если ты упустишь эту возможность, вновь родишься без прежней памяти и придется начинать дорогу сначала. А достичь совершенства просто: нужно творить благое дело. Не обязательно быть богатым, чтоб помогать бедным или напоить жаждущего. Любые добрые дела, продиктованные любовью к ближнему, — угодны богу. Иной раз ласковое слово и сочувствие, мелкая помощь нуждающемуся, накормить голодного или убрать мешающую всем колючую ветку стоит груды золота. Потому что совершается от души, без задней мысли о вознаграждении. В глазах Ylim бескорыстный поступок бедняка способен перевесить милостыню богатого. У нищего нет таких материальных возможностей, но в этом отношении они равны. Все есть милосердие: рассудить справедливо двух спорщиков, помочь донести старухе мешок муки, доброе слово чужим. Сделай, и тебе зачтется. Не потому что обязан, а потому что приблизиться к богу можно лишь через милосердие. Это его изначальное свойство, вытекающее из отношения творца к созданному им миру. Он и есть Добро!
— А если напал враг? — спросил купец заинтересованно.
— Постигший истину не становится бараном. Если не помогают другие способы, он обязан защитить праведную веру и свою общину.
«Вот! — подумал Илак. — Она снова это сказала. Понимает или нет, ее вера нацелена на создание нового клана с иной моралью, пусть и не отличающейся в основных моментах от знакомой. Но это разрушит устоявшиеся отношения. Равноправие для всех — это не может не зацепить многих. Среди ее слушателей и почитателей уже сейчас резко преобладают не родичи и не работники Фенека, хотя таковых достаточно много. Очень много молодых, нередко из зажиточных семей, но лично не имеющих права претендовать на нечто серьезное при разделе имущества после смерти отца. Для них появление такой общины, одинаково принимающей любого, лишь бы уверовал, — шанс, и немалый. Более того, она не отрицает рабства, но если твой раб уверовал, правоверный должен отпустить его на свободу. Брата не держат в цепях. Милосердие в понимании Светлой не означает отказ от оружия. Это доброта для своих, состоящих в религиозном братстве. И сталь для чужих».
— А так ли добр твой брат? — крикнули из толпы с ехидством.
Фенек посмотрел в ту сторону достаточно неприятным взглядом.
— Если сосуд наполнен грязной водой, постоянно доливай туда чистую. Рано или поздно весь кувшин окажется заполненным прозрачной влагой. Так и с нашим сознанием. Оно полно нечистоты. Пока ум не очистится, он не сможет слиться с Тем, Кто Абсолютно Добр. Если душа грехом осквернена — ее молитва исцелит одна!
— Достаточно, — сказал тихо Фенек.
Вряд ли кто это мог услышать, даже стоявший рядом Илак снова прочел по губам.
— Он никогда не нагрузит такую ношу, которую вынести не в состоянии! Божественный Творец послал меня для исправления веры. — На лингва тамазигхт это звучало чеканными ударами молота. — Для этого я явилась в мир — нести веру повсюду, уничтожая злое и греховное. Ради спасения всех, обладающих разумом!
Неужели никто не замечает, подумал Илак, глядя, как подвели коней к Светлой и Фенеку. Она опять не произнесла «людей». Сказала «разумные». То есть и нелюди на севере могут стать верующими, и их нужно принять как своих.
Девушка сама села в седло, ничуть не нуждаясь в помощи. Она любила кататься на лошади и иногда уезжала от людей достаточно далеко, если выпадало свободное время. Телохранители не в счет. Они не мешали, давно превратившись в деталь пейзажа. Брак уже немолода и хотя по-прежнему здорова, носиться слишком быстро уже не в состоянии. Илак подозревал, что потому брат и подсунул, а вовсе не из-за сомнительного окраса, который нынче превратился в легенду. Пророчица на белой кобыле, говорили по всему сертану. Точнее, «пророк». В слове нет различия между полами, исключительно в переводе.
Парни Фенека окружили их со всех сторон, не давая приблизиться посторонним, сзади присоединилась немалая группа не входящих в число близких, возглавляемая Бирюком. Его авторитет признавали все, и он давно превратился в негласного лидера последователей Пророчицы. В воздухе над головами повис Карк, проверяя окрестности. Илак пристроился в хвосте с остальными безлошадными. Гнать по улицам не станут, поэтому и пешком можно не отставать. Кинувшаяся наперерез женщина едва не угодила под копыта.
— Прочь! — крикнул охранник, замахиваясь плетью.
— Мой хозяин приказал выбросить дочь, — протягивая сверток к Светлой, сказала рабыня. — Сделай доброе дело — спаси!
Фенек нагнулся с седла и забрал ребенка.
— Приходи в мой дом, — сказал, — через пару дней.
— Может, всех выблядков рабских заберешь? — издевательски крикнул некто прилично одетый.
— А приноси, Блеск Ножа, — произнес Фенек, явно признав, — раз свое семя прокормить не способен.
Прозвучало оскорблением, заставив схватиться за флиссу.
— Благослови тебя всевышний! — закричала рабыня вслед, когда кавалькада снова тронулась.
Глава 3
Община верующих
Лампа посмотрела странным взглядом, когда вручил ребенка и объяснил, что отныне ей придется кормить двух. С молоком у нее проблем сроду не было. Вроде грудь небольшая, а близнецам хватало, да и сейчас лишнее сцеживать приходится. Я уточнять причину взора не стал, сделал вид, что так и положено. Ну не искать же на ночь глядя кормилицу. Полагаю, это не сложно, однако денек здесь поживет.
Светлая поднялась с ней на второй этаж, пообещав посмотреть за обоими детьми. Когда-то моя жена решила показать недовольство. Вместо дела ношусь с сестрой, защищая ее от собственной глупости. Чтоб раз и навсегда с этим закончить, сказал спокойно: она моя единственная семья.
Дело даже не в обряде. Так чувствую. Иногда сам себя не понимаю, от кого идет. Тот же дядька или Мизинец — умом принимаю в качестве родичей, а ее сердцем. Тот обряд для меня реально превратил девочку в сестру. Может, дело в ее магии? Когда мы выпили общую чашу, клятва стала не сотрясением воздуха, а чем-то реальным. Или она мне подсознательно напоминает кого-то из земной жизни? Очень плохо помню тех людей. Не важно. Так есть.
Но если тебе этого мало, сказал жене, попробуй подумать, где еще возьмешь — настоящую жрицу для лечения в любой момент. Сегодня все прекрасно, но что случится в будущем, никто не знает. Здоровье наших детей в ее руках. И это по-настоящему так. Она всегда проверяла их, приходя в дом.
Кажется, проняло, и всерьез. Больше она глупых разговоров на эту тему не заводила.
— Все нормально, — сказала Светлая, спускаясь в компании с Лампой.
Я успел просмотреть несколько бумаг и отдать нужные распоряжения.
Обычно с утра езжу с проверками по личным заводикам и стандартно делаю втык за нерадивость. На то и начальство. Сегодня не до того было, однако Писарь всерьез потрудился. Молодец. Воин из него не выйдет, зато секретарь прекрасный. Ничего не упускает и мелочь на себя берет. Причем, что удивительно, не ворует. Я проверял неоднократно. То есть скажешь: продай за такую сумму, умудрится дороже и разницу себе оставит, да в том нет ничего ужасного. Мое честно отдает, а если лажанулся с правильной ценой — сам виноват. А вот чтоб не сходились его расчеты или брал по более дорогой цене и распиливал разницу — никогда.
