class="p1">Как только моя спина оказывается на простынях, мои ноги раздвигаются, и он оказывается внутри меня. Никакой подготовки, никакой возни, просто отчаянный мужчина берет именно то, что ему нужно, и я здесь для этого.
— Блядь, да, — кричу я, когда он опускается в меня до упора, и все мое тело взлетает вверх по кровати от его мощных толчков.
В отличие от предыдущей кровати, которую мы уничтожили, кровать Нико немного прочнее. Она не дребезжит, когда он впивается в меня так, будто от этого зависит его жизнь.
— Кончай, Сирена. Мне нужно почувствовать, как ты душишь жизнь в моем члене.
— НИКО, — кричу я, впиваясь ногтями в и без того исцарапанную кожу его спины, пока он подгоняет меня все выше и выше.
— Черт, да. Черт, НИКО.
— ДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — прорычал он, переступая через край и снова заполняя меня до краев.
Его руки ослабевают, и он рушится на меня сверху. Жарко, липко и потно, но никто из нас ничего с этим не делает. Он даже не успевает отстраниться от меня, как мы оба теряем сознание.
* * *
Когда я снова прихожу в себя, яркое летнее солнце проникает сквозь распахнутые шторы, и от его жара мое тело сгорает вместе с мертвым грузом, приковавшим меня к кровати.
Опустив взгляд, я обнаруживаю, что Нико крепко спит, свернувшись вокруг меня, как гребаная змея.
Если бы не отчаянная потребность пописать, я могла бы просто лежать и наслаждаться этим редким мирным моментом с ним. Но если я не сдвинусь с места, то мы оба примем такую ванну, какую никто из нас не хочет.
— Нико, — шепчу я, надеясь разбудить его настолько, чтобы он отпустил меня. Но огромный осел даже не вздрагивает. — Нико, — говорю я чуть громче.
Ничего.
— Тебя действительно послали для того, чтобы испытать меня, да? — бормочу я, пытаясь отцепить его конечности от своего тела.
Это требует некоторых усилий, но в конце концов мне удается выскользнуть из-под него.
А он все еще не просыпается.
Я иду в его ванную с печальной улыбкой на лице и, прежде чем закрыть дверь, оборачиваюсь, чтобы увидеть Нико, лежащего на животе, с голой задницей, обнимающего подушку.
Потребность в ванной останавливает меня от поиска телефона, чтобы сделать снимок, но он может поставить свою репутацию плейбоя на то, что я получу это фото для своего «банка для дрочки», как только выйду.
— О, да, — вздыхаю я, чувствуя, как облегчение захлестывает мой организм.
Сидя, я оглядываю аккуратную ванную комнату Нико, вспоминая другие разы, когда я бывала здесь, и оцениваю, насколько все изменилось в этот раз.
Впервые… возможно, за всю свою жизнь я не планирую побег.
Возможно, я и раньше проводила ночь с Нико, — даже с Брэдом… но я всегда просыпалась с планом побега, и необходимость оставить пространство между мной и моим партнером по кровати была для меня самым важным в эти несколько мгновений.
Но сейчас уходить — последнее, о чем я думаю.
Я думала, что этот момент будет пугающим, но после всего, что произошло вчера, я в основном просто расслаблена тем, что выйду из этой комнаты и снова заберусь к нему в постель.
На прошлой неделе я делала все возможное, чтобы вычеркнуть его из своей жизни. Я знала, что это бессмысленно, хотя и отказывалась признавать этот факт. Удивительно, как быстро все может измениться. Особенно когда живешь такой жизнью, как Нико и другие парни.
Любой из них — любой из нас — мог умереть прошлой ночью. Одно неверное движение, и сегодня наша маленькая семья может лишиться жизненно важных частей.
Отрезвляющих мыслей о том, чем могла закончиться прошлая ночь, достаточно, чтобы я перестала пытаться вернуться в постель. Я знаю, что если я это сделаю, то просто буду лежать там, проигрывая все это в голове снова и снова, пока не сойду с ума.
Поэтому вместо того, чтобы улизнуть, я включаю душ, беру у Нико зубную щетку и начинаю готовиться ко дню, который, надеюсь, пройдет в безделье.
Когда я возвращаюсь из ванной с полотенцем, обернутым вокруг моего еще влажного тела, он все еще лежит в отключке, великолепно обнаженный.
Не обращая внимания на свою сумку для ночевки, я открываю гардероб Нико и краду одну из его футболок. Я беру трусики, но не надеваю их. Вместо этого я закручиваю кружево вокруг его свободных пальцев и отправляюсь на поиски своего телефона.
Убедившись, что его аппетитная задница запечатлена во всех возможных ракурсах, я на цыпочках выхожу из комнаты и закрываю за собой дверь.
Я обхожу все комнаты в его пентхаусе, вбирая в себя каждую унцию Нико, которую только могу.
Возможно, я бывала здесь уже несколько раз, но никогда не заглядывала за большинство дверей. Возможно, у меня был полный доступ к его телу, но его жизнь, его дом всегда были чужими.
Тогда мне и в голову не пришло бы подглядывать. Но теперь все изменилось, или, по крайней мере, мне кажется, что изменилось.
Внезапно я перестала чувствовать себя частью, которая не вписывается в его дом. Как предмет мебели, которому не место.
От того, как быстро все изменилось, у меня голова идет кругом. Но, наверное, два случая близкой смерти за одну неделю могут сделать это с вами.
Нам обоим очень повезло, что мы ушли от этого столкновения в прошлые выходные, но еще больше нам повезло прошлой ночью.
Я закрываю дверь в его кабинет — комнату, о которой я даже не знала, — и возвращаюсь на кухню.
Я нахожу капсулу с кофе и опускаю ее в кофеварку, а затем роюсь в шкафах в поисках кружки.
Я смеюсь, когда мне на глаза попадается кружка с мультяшным динозавром.
Вокруг милого маленького персонажа написано «Не будь пиздазавром».
Определенно, это что-то, что купил Алекс.
Мои мысли устремляются к единственному одинокому члену нашей компании, и я не могу не задаться вопросом, чем он занимался прошлой ночью. Вполне возможно, что он просто спустился к себе в квартиру, взял тюбик вазелина и стал развлекаться в одиночестве. Но если он все же преодолел ночную усталость, куда бы он пошел? В клуб? Почему-то я этого не могу представить.
Выбросив мысли о нем из головы, я беру со стойки свою кружку с горячим кофе и телефон, а затем открываю стеклянную стену Нико от пола до потолка и устраиваюсь поудобнее на его диване в тени.
Жара летнего дня обволакивает меня, словно теплые объятия, заставляя мечтать о
