и как следствие дым — становился все более густым, черным и мне пришлось снова задержать дыхание. Перед глазами итак гуляют круги, голова раскалывается, а стало еще хуже. Бежать к выходу я перестал и сменил направление. К окну. Туда.
Новый удар со спины. Я выругался.
— Подмышка ведьмы!
Меня сбили с ног, а подняться так и не дали. Кто-то по мне пробежал. В дыму ничего не видно и я пополз, убираясь с пути испуганных гостей этого вечера. Нащупал чье-то еще теплое тело и пополз дальше.
Крики. Плачь. Стоны боли. Я полз, чувствуя, как вокруг пахнет густой, свежо пролитой кровью и людскими страданиями. Прозвучали выстрелы. Запах сгоревшего пороха. Еще больше выстрелов. А вот и магия. Кто с кем дерется — не понятно.
Я дополз. Рука уперлась в стену. Встать я не мог. Голова все сильнее кружилась. Тот удар — был опаснее, чем я подумал. Кровь все еще не остановилась. Я оторвал от парадной формы белоснежный рукав с дурацкими золотыми пуговицами и попытался перемотать себя, запрещая себе терять сознание.
Какой же я дурак. Ведь чувствовал же, что что-то произойдет. Нужно было провести ритуалы. Щит черепахи мне очень бы помог. Тц. Не сделал я этого из-за того что у меня кончилось золото, и продать нечего. Дерьмово быть бедным.
Кто-то выкрикнул мое имя. Титий? Я хотел ответить, но закашлялся. Больше я его не слышал.
Обычные люди к этому моменту умерли. Задохнулись в дыму или были растоптаны. В живых остались только маги.
От сфер и других защитных заклинаний рябило в глазах. Шел бой.
Молнии. Призыв воды, создавший волну и чуть сбивший дым и потушивший пламя. Крики. Приказы, отдающиеся жестким, каким-то неприятным, чужым голосом. Перед глазами все больше кругов. Все ходит ходуном, плывет. Я плохо вижу. Чувствую, как теряю сознание. Слабость. Последнее что я запомнил это удар подошвой сапога по лицу. Его нанес солдат в форме Империи Плеть.
— Эй, проснись! Парень? Эй! Просыпайся! Быстрее!
Я очнулся. Висок прострелила боль, и я застонал, но сразу заткнулся. Я все вспомнил.
— Где я? Что?
Ответило сразу несколько человек, а потом они начали между собой ссориться.
— В заднице! Ха-ха-ха.
Смех был горьким. Совсем не веселым.
— Да, заткнись ты! Да ему прийти в себя, идиот.
— Не командуй здесь! Хоть выговорюсь перед смертью.
— Хватит всех пугать!
— Ты не слышишь крики? Думаешь, куда нас уводят? Это Империя Плеть! С-ука! Мэр и остальные сбежали, а нас оставили. Остров уже перешел к этим тварями, а мы с тобой и этими, — он кивнул на меня и остальных, — маги. Не ври себе. Мы уже трупы. Я не питаю иллюзий. Это ты идиот, если еще на что-то надеешься.
Я проморгался и попытался встать, но голова снова закружилась, и я просто присел, прислонившись спиной к стене и давая себе время. Осмотрелся. Нас заперли в какой-то комнате без окон. Нас — это группу из десяти неофитов и пары учеников. У всех на шеях медальоны. Лица сплошь незнакомые.
Мой револьвер и другие вещи — пропали. Карманы пустые.
— Пришел в себя? — Спросил меня тот, кто меня разбудил.
В глаза он старался мне не смотреть. В них плескался страх.
— Кажется. Где все же мы?
— Все там же. В мэрии. Это одна из подсобок где-то в подвале этого… могильника.
Последних его слов я не понял, но переспрашивать не стал. Ответ я итак получил.
— И что с нами теперь будет?
Рядом истерично рассмеялись, и этот мужик дал мне совет.
— Просто прислушайся.
Я так и сделал.
Крики. Много криков. Женских и мужских. Доносятся издалека. Стены приглушают звуки, но… Ужас. Волосы на голове встали дыбом.
В горле у меня пересохло.
Больше я ничего узнать не успел. За нами пришли и куда-то повели. Никто из нас не сопротивлялся. Все мы были избитыми и ранеными. Я потрогал у себя голову. Рукав, которым я ее перемотал, тоже куда-то пропал. Волосы слиплись от засохшей крови. Несколько шишек на затылке и пульсирующая вмятина в черепе, которую лучше не трогать. Повезло, что я еще жив.
Нас вел за собой молчаливый бакалавр, командующий солдатами. Перстень на пальце и высокомерное, жесткое как у всех жителей Империи лицо. Острые скулы и темные волосы. Глаза чуть уже, чем у жителей Союза Республик. Их внешность отличается от нашей.
Мы шли какими-то кружными путями. Пятна затертой крови на полу.
Крики людей становились все ближе. Громче. Везде стояли караулы из вооруженных солдат враждебной к нам Империи. Они иногда нас останавливали и грубо обыскивали. Вот и снова нас остановили.
— Куда их?
— На сортировку к Гадюке и в переработку.
От этих слов у меня пробежали мурашки по коже. Кто-то из неофитов, что шел позади меня, всхлипнул, когда это услышал.
И вот нас заводят в помещение, пропахшее тяжелым запахом крови, дерьмом и потом. Все вокруг заставлено железными столами, на которых прямо при нас разделывают магов. Некоторые из них были еще живы и слабо стонали. Просили помощи. Подергивались. Из них вырезали кишки и сцеживали кровь. Проводили какие-то ритуалы. Не покладая рук работали алхимики. Они стояли рядом с котлами и перегонными кубами. Взвешивали что-то на аптечных весах, и я не хотел знать, что.
Было бы приятно закрыть глаза, но я не мог. Я запоминал их лица. Глубоко внутри, за страхом и неуверенностью, которая меня сковала, я хотел убить этих людей. Разорвать в клочья, тварей.
— Новая партия? — Спросила наших конвоиров женщина, высший офицер Империи Плеть, что встретила нас при входе в это помещение — живодерню. На ее пальце сидел аккуратный перстенек в форме сердечка — глубокого, зеленого цвета. А еще она характерно шипела после каждого слова, и я догадался, что это и есть — Гадюка. На ее жестком лице играла улыбочка. Она смотрела прямо нам в глаза, ища страх. Наслаждаясь происходящим. Я, как и все опустил взгляд вниз. — Давай, подводи их ко мне по одному, — с ленцой отдала она приказ бакалавру, что привел нас сюда и, покачивая бедрами, обойдя один из столов, за которым сидело несколько человек, записывающих что-то в большие гроссбухи, села за него и стала ждать. Положила локти на стол и пугающе оттянула пальцем веко.
На дрожащих ногах нас стали подводить к ней. Она брала у
