class="p1">Жрица вытащила кинжал, тот самый долбаный кинжал, который не так давно разорвал мой мир на куски, и зашла мне за спину. Я ахнула – Жрица разрезала на мне одежду, обнажая спину.
– Что ты делаешь?! – зашептала я.
Я перевидала множество распределений. Но ни с кого при этом не срывали одежду.
Ответил мне старый добрый дядюшка Джозеф, который встал рядом с Адэр.
– Королевское распределение отличается от обычных.
Я бросила на дядю полный любопытства взгляд. Все-таки я никогда по-настоящему не верила, что у брата моего отца хватило смелости или злобы ввязаться в заговор вместе с Адэр.
Конечно, за смертью отца мог стоять все тот же Рубезаль – раньше мысль об этом не приходила мне в голову.
Просто еще одна правда, которую я была полна решимости выяснить.
Жрица снова встала передо мной и протянула руку. Подчиняясь судьбе, которую предвидела старая фейри, я вложила ладонь в ее пальцы и не вздрогнула, когда кинжал рассек кожу.
Рана была куда глубже, чем та, что Жрица нанесла мне в фальшивой Андерхилл. Кровь полностью покрыла острый клинок. Наклонив кинжал, Жрица набрала крови в ладонь.
Снова обойдя меня, Жрица размазала по моей спине мою же кровь и отошла, бормоча слова, которые отдавались эхом так, что их слышали все.
Кожу начало жечь, я задрожала, чуть не повалившись на четвереньки. К глазам подступили слезы, и я стала вслушиваться в крики толпы.
Я цеплялась за их потрясение и замешательство, отвлекаясь от жгучей агонии.
И та, наконец, опалив меня последней вспышкой, затихла ноющей болью.
Смаргивая пятна перед глазами, я тяжело дышала, пока тело не перестало дрожать. И тогда подняла голову.
Жрица кивнула мне и вновь обратилась к стоящим за моей спиной.
– Узрите метку Каллик из Королевского Дома. Белая роза отмечает ее как дочь короля Александра, законную наследницу Благого трона. – Жрица помолчала. – Кроме того, фейри Унимака, узрите и полумесяц, который отмечает ее как дочь королевы Елисаваны и законную наследницу Неблагого трона.
Ропот перешел в рев, но крикунов быстро угомонили те, кто отчаянно нуждался в ответах.
И Жрица произнесла последние слова, которые обернулись вокруг моей шеи висельной петлей.
– Поднимись же, Каллик из Королевского Дома, как королева Каллик, королева Неблагих и Благих, королева Всех Фейри. Поднимись и займи свое законное место как наша правительница.
Каллик Всех Фейри. Не так ли она называла меня с тех самых пор, как я переступила границу Андерхилл? Но я этого не желала.
Я повернулась к Жрице, наплевав, что Джозеф и Адэр могут меня услышать.
– Мне нет нужды ими править. Опасность миновала.
Должен же быть какой-то процесс наследования… и отречения от трона. Я не хотела править.
Вообще никто не хотел, чтобы я правила.
– Рубезаль все еще жив, – ответила Жрица, не глядя в мою сторону.
Арена ушла у меня из-под ног.
– Но он заперт в Андерхилл, – поспешила сказать я.
– Проблема не в том, что он заперт, – строго сказала Жрица. – Проблема в том, что Андерхилл должна открыться, иначе магия фейри здесь умрет. Как ты думаешь, что произойдет, когда Андерхилл однажды откроется, Одуванчик?
Рубезаль выйдет на свободу. И придет за своим врагом номер один, то бишь за мной.
Я закрыла глаза и стиснула кулаки, что лишь усилило пульсацию в спине. Собрала остатки сил и поднялась на ноги, глядя на реку, разделяющую дом моего детства, которому суждено стать моим королевством.
У судьбы дерьмовое, извращенное чувство юмора, и она распределила меня ровнехонько меж двух дворов.
Но смех мне тут не поможет.
Ни слезы, ни борьба, ни ярость, ни отказ… Нет.
Иногда единственный вариант – покориться. Принять неизвестное, потому что постичь его пока невозможно.
Что ж.
Я глубоко вздохнула.
И повернулась к своему народу.
