Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 125
— Такие вещи всегда важны, особенно, если имеется обширный банк данных. Раньше отпечатки снимали больше для показухи. А вот теперь и общественность, и пресса, да и сами жертвы будут знать, на что мы способны.
— Да вы шутите.
— Нет, ничуть. Взять хотя бы Нью-Йорк. Чтобы найти подозреваемого по отпечаткам вручную, потребуется лет пятьдесят. А компьютерная система поиска потратит на это лишь пятнадцать минут. Когда-то вероятность идентификации составляла не более двух процентов, а сейчас возросла до двадцати и более. Кстати, снимок просто бесценный! Кстати, Райм знает об этом?
— Конечно.
— И он не уцепился за него, как только увидел? Да, этот Линкольн допустил роковую ошибку.
— Послушайте, офицер, — обратился к Сакс Перкинс, прикрывая трубку ладонью, — поскорее заканчивайте опись вещественных доказательств. Их надо отправить в лабораторию. Пусть ими занимаются специалисты.
Тут Амелия вдруг вспомнила, что федералы, работающие в этой лаборатории, не раз обращались за помощью именно к Райму.
— Хорошо, я все сделаю.
— Мэллори, Кемпл, перенесите вещдоки в кабинет и снабдите нашу гостью учетными карточками. У вас есть ручка, офицер?
— Да.
Сакс последовала за агентами в небольшой кабинет, нервно щелкая по дороге кнопкой шариковой ручки. Она уселась за стол и, когда агенты принесли ей стопку карточек, раскрыла мешок с собранными уликами.
За ее спиной раздался голос, и, обернувшись, Амелия увидела Деллрея, чрезвычайно оживленного и довольного. Когда они ехали сюда в машине, кто-то, обращаясь к нему, назвал его «Хамелеоном», и теперь Сакс начала понимать, насколько агент соответствовал своей кличке.
Пританцовывая на месте, он игриво обратился к ней:
— Мы называем нашего Перкинса Большой Циклоп. Но не потому, что он смахивает на монстра, как вы могли подумать, а от слова «эн-циклоп-едия». К тому же он всегда, когда надо, лучше других знает, как следует держать вожжи. А в сложившейся ситуации это просто необходимо. — Деллрей с вожделением втянул ноздрями воздух, проведя под носом сигаретой, словно то была Бог весть какая дорогая сигара. — Кстати, офицер, а вы знаете, что вы слишком умны и привлекательны, чтобы заниматься подобной работой?
— Что вы имеете в виду?
— На кой вам сдались все эти преступления? Вам это не нужно. — Его блестящая черная физиономия с лукавыми морщинками в уголках глаз, впервые за все это время показалась Сакс вполне искренней. — Вам следует заниматься общественной деятельностью, чтобы всегда быть на виду. А на этой службе, вечно копаясь в грязи, вы и сами в нее постепенно превращаетесь.
* * *
Одной из последних жертв безумного насилия Джеймса Шнейдера стал молодой человек по фамилии Ортега. Он появился на Манхэттене, приехав из Мехико. Политическая обстановка на его родине (предсказываемый бунт популистов, рвущихся к власти, случился раньше, чем его ожидали) делала любой бизнес по крайней мере затруднительным. Тем не менее, предприимчивый делец прожил в городе всего неделю, и тут же таинственно исчез. Выяснилось, что в последний раз его видели в таверне в западном районе, и власти сразу заподозрили, что он стал очередной жертвой Шнейдера. Грустно, но вскоре выяснилось, что это действительно так.
Собиратель костей вот уже пятнадцать минут колесил по улицам вокруг Нью-Йоркского университета. На прилегающей территории было много народу, но в основном детишки, скейтбордисты и бездельничающие во время каникул студенты. Здесь было одновременно празднично и дико. Певцы, жонглеры, акробаты… Собирателю костей внезапно вспомнились музеи, популярные в начале девятнадцатого века. Собственно, это были не музеи в современном понимании этого слова, а скорее сборище палаток, балаганов и павильонов, предлагавших всевозможные шоу, демонстрируя всяческих уродцев, фокусников и тому подобное. Тут же продавался товар на любой вкус, начиная с эротических французских открыток, кончая щепками от креста, на котором был распят Иисус.
Несколько раз собиратель костей притормаживал, но услугами его такси никто так и не воспользовался: либо из-за нежелания, либо из-за нехватки денег.
Шнейдер привязал каменные блоки к ногам сеньора Ортеги и сбросил его под пирс на реке Гудзон, чтобы грязная вода и рыбы могли уничтожить его тело до самых костей. Труп был обнаружен через две недели, и мы так и не знаем, была ли жива несчастная жертва в тот момент, когда ее кидали в воду. Хотя есть все основания полагать, что все происходило именно так. Шнейдер жестоко укоротил веревку таким образом, чтобы лицо сеньора Ортеги находилось лишь в нескольких дюймах от поверхности воды. Без сомнения, несчастный изо всех сил пытался добраться до нее и до последнего момента созерцал близкую, но недостижимую границу, отделявшую его от вольного воздуха.
На глаза собирателю костей попался болезненного вида молодой человек, стоявший у поворота. «Возможно, у тебя и СПИД, — подумал убийца, — но кости-то здоровы. К тому же, вон как они рельефно выступают под кожей. Твои кости вечны…» Однако юноше такси тоже не понадобилось, и собиратель костей еще долго с вожделением поглядывал на худощавое тело в зеркало заднего обзора.
Собиратель костей так увлекся, что едва успел объехать пожилого мужчину, неожиданно оказавшегося прямо перед машиной и отчаянно голосовавшего длинной тощей рукой. Человек отпрыгнул в сторону, а такси резко затормозило рядом с ним.
Мужчина открыл заднюю дверь и нагнулся:
— Смотреть надо, куда едешь, — бросил он, но это прозвучало скорее как нравоучение, а не как злобное порицание.
— Простите, — с самым сокрушенным видом извинился убийца.
Пожилой мужчина еще некоторое время колебался, но, поскольку других такси на улице не было, сел наконец в машину.
Дверца захлопнулась.
«Старый и худой, — пронеслось в голове преступника. — Кожа, небось, будет слезать с костей, как шелковый чулок».
— Итак, куда прикажете? — обратился он к пассажиру.
— В восточную часть.
— Понял, — сказал водитель и, натянув на лицо лыжную маску, крутанул руль и погнал машину на запад.
Часть третьяДочь копа
Переворот, переворот, переворот!
Таков принцип Нью-Йорка… Даже кости наших предков не остаются здесь в покое более четверти века. Новое поколение людей с усердием уничтожает останки своих предшественников.
Из дневника Филипа Хоуна, мэра Нью-Йорка, 1845 г.
Глава восемнадцатая
Суббота, 10 часов 15 минут вечера — воскресенье, 5 часов 30 минут утра.
— Плесни-ка мне еще, Лон.
Райм пил через соломинку, Селитто предпочитал отхлебывать прямо из стакана. Оба решили сегодня ничем не разбавлять крепкие напитки. Детектив развалился на старом плетеном стуле, и Райму через некоторое время начало казаться, что тот очень похож на Питера Лорре из «Касабланки».
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 125