В целительской оказалось оживленно. Вчерашние бои для многих бойцов закончились травмами. Шестеро из них стонали в беспамятстве. Между койками сновали Фабиана, Белинда и хромала Кайла.
– Доброго утра, – пожелала всем ведьма и осведомилась у Кайлы: – Как твоя нога?
– Бездна как болит. Но я так рада, что она хотя бы на месте. Посмотри, я даже хожу понемногу. Спасибо тебе. – Кайла притянула к себе Сибель, благодарно обнимая, а заодно тихо прошептала ведьме на ухо: – воротник поправь, засос видно.
Сибель смутилась.
– Ты чего так долго? – на бегу спросила Белинда, разматывая обрез ткани для повязок.
– Да я…
– Ярро из-за тебя жизнью рисковал, а ты дрыхнешь до обеда, – выплеснула своё возмущение Фабиана вместо приветствия. – Хорошо же устроилась.
Сибель извинилась и стала держаться ближе к Кайле, помогая с приготовлением заживляющих настоек. С молодой женщиной ведьма легко нашла общий язык. Белинда держалась отстранённо, большей частью замкнутой в себе. А вот Фабиана пребывала не в духе и своё плохое настроение выплёскивала на Сибель, упрекая едва ли не в каждой мелочи: то не так перевязку сделала, то недостаточно календулы положила в отвар.
– Да что с ней такое? – тихо спросила Сибель у Белинды, когда Фабиана вышла поменять воду.
– Не выспалась. Ярро ждала. Думала, он зайдёт к ней после боя.
– Зачем? – тут же нахмурилась Сибель.
– Переживала за него. Даже бегала искать. Но нашла только Рори. Он-то и сказал, что Ярро у Озириса и он победил в бою, что всё обошлось без травм. Интересно, зачем одноглазый его вызывал? Вряд ли они среди ночи обсуждали прошедший поединок. Может речь шла о нашем отплытии с этого проклятущего острова? А? Как думаешь?
– Не знаю. Может…
– Ещё пять побед Ярро и ты получишь свободу. А вместе с тобой и мы. Озирис кажется мне справедливым. Я верю, что он нас отпустит. Он правильный… Не похож на этих гнусных пиратов.
Работа шла своим чередом. Сибель изнывала от нетерпения увидеть Ярро. Столько хотелось спросить у него, столько сказать. Да и просто прижаться и слушать биение его сердца. А ещё она очень надеялась, что второй бой будет не сегодня, что Озирис даст день-другой передышки, а лучше неделю. От мысли о том, что Ярро ранят или вовсе убьют, у ведьмы всё внутри леденело, а руки начинали мелко подрагивать. Улучив свободную минуту, она заварила себе чай, а потом долго всматривалась в разводы на стенках кружки, в которых отчетливо проступила петля. Девушка передёрнула плечами.
– «Петля тут точно ни при чём. На арене на мечах бьются». – Она со злостью отставила кружку и прогнала из мыслей старый дуб. Мимо него они с Фабианой проходили в свой первый день на Ките. Дуб, на ветвях которого помещается одиннадцать висельников. – «Хватит. Это всё нервы. Хочу к Ярро. Поскорее бы его увидеть».
Но её мечтам не суждено было сбыться. Сибель полоскала в тазу тряпицы, когда на руке вспыхнул фиолетовыми искрами топор. Метка жгла так, что захотелось её содрать вместе с кожей.
– Твой бой, – сказала подошедшая Кайла.
– Что это значит? – не поняла Сибель.
– Вызов на арену.
– За неё будет биться Ярро, – мрачно пояснила Кайле Фабиана. – Он уже выиграл один бой. Не думала, что его вызовут и сегодня.
– Но вчера такого не было, – ведьма сунула руку в таз, но прохладная вода не могла унять разрастающееся под кожей жжение.
– Нет, нет. Вы не поняли, – покачала головой Кайла и сочувственно посмотрела на ведьму. – Сибель должна явиться лично. Метка зовёт. Если она не пойдет, то грозовая магия её убьёт. Мне жаль.
Слова Кайлы подтвердили и раненые, что были в сознании, чем повергли Сибель в состояние между неверием и непринятием. Она словно со стороны наблюдала, как за ней пришёл кто-то из распорядителей и увёл, несмотря на возмущения и протесты Фабианы и Белинды, пытавшихся объяснить про замену. Чем ближе подходили они к арене, тем апатичнее чувствовала себя ведьма. Нехорошие мысли грызли её изнутри, ведь Яро за весь день так и не появился. Некстати всплыли наказы бабушки Лорен, которая говорила, что никому нельзя доверять, особенно мужчинам. Но Ярро… Он ведь не мог так поступить. Или мог? Воспользовался её чувствами и бросил на произвол судьбы. А судьба, очевидно, сегодня и оборвётся. Снова вспомнилась нагаданная петля.
– «Наверное, сегодня меня кто-нибудь придушит», – флегматично подумала ведьма.
Опомнилась Сибель, когда какие-то тётки стали её переодевать.
– Перестаньте! – отбивалась она от них, – я это не надену!
– Куда ж ты денешься-то.
Женщины ловко облачили девушку в жуткий наряд цвета взбесившейся малины, который и одеждой-то нельзя было назвать. Скорее двумя отрезами ткани: верхний едва закрывал грудь, оставляя живот и поясницу голыми, а юбка хоть и доставала до щиколоток, но разрезы с боков доходили аж до середины бедра.
– Это что? Я в бордель не пойду! Где Озирис? Мне нужно его увидеть!
– Да, хорошо, – неожиданно согласилась одна из тёток, и, к счастью Сибель, накинула на её плечи алый плащ. – Иди за мной.
Девушка облегчённо выдохнула, но вскоре поняла, как жестоко ошиблась, когда из бокового прохода её вытолкнули прямиком на арену. Метка тут же успокоилась, перестала гореть. Толпа зрителей радостно улюлюкала и свистела. А рядом жалось ещё пять девушек в таких же ярких мантиях. Поперёк всей арены был натянут рыболовный невод, а в другом конце зала стояла вторая группа девушек, наряженных в горчично-жёлтое.
Озириса Сибель и вправду увидела – он восседал в специально огороженном ряду и, перехватив её взгляд, коротко кивнул.
– «И это должно меня успокоить? Что, швахх побери, происходит?!»
Девушка рыскала глазами по залу, выхватывая знакомые лица. Самое почётное место занимал Крейг и буравил сальными глазами «горчичных» девиц, а те, видя его внимание принялись выгодно вставать в позы, открывать полы плащей, показывая все плюсы своих фигур.
– «Глупые. Неужели надеятся, хозяин острова выставит себя на замену одной из них?»
На трибунах Сибель увидела и работорговца.
– «Такую тушу сложно не заметить».
А следом она столкнулась с янтарём глаз Серого. Того самого, кому она отказала в зале у Крэйга. От него словно исходили нити жара, которые тянулись прямо к Сибель. Она испуганно сделала шаг назад, но воздух вокруг стал зловеще-удушливым.
– «Быть может это оно? Это моя и есть моя петля?»
В голове пронеслись горькие мысли о том, что всё могло бы быть по-другому, если бы она не отвергла Серого в тот день. Провела бы с ним ночь и уже на утро была бы свободна. И не было бы ни ям, ни переживаний, ни распутного наряда, ни Ярро…
– «Ну почему он не пришёл? Почему бросил?»
Повинуясь чужой воле, ведьма безотрывно смотрела в полыхающий янтарь. В глазах Серого горел злой огонь, готовый выжечь всё вокруг. На скулах ходили желваки, а лоб покрылся росчерком серебристых чешуек. Кнут легонько пихнул Серого в бок и указал толстым пальцем в сторону одной из «горчиц» и что-то быстро заговорил. В этот самый момент зрительный контакт с янтарём разрушился и Сибель, наконец, смогла сделать глубокий вдох.
