Всё, что видимо глазу, отчётливо нереально в пустотности, И всё же есть форма. Всё, что слышится уху, есть эхо пустотности, всё же имеющее реальность. Хорошие и плохие, радостные и грустные мысли исчезают в пустотности, подобно следу птицы в небе226.
Чего вы действительно хотите?
Центральная тема йоги сновидений в том, что люди, вещи и события не имеют неотъемлемо присущей им власти воздействовать на вас, если вы не уплотняете их и не даёте им эту власть сами. Практика иллюзорной формы подкрепляет эту идею, показывая вам, что люди, вещи и даже события – это не то, чего вы на самом деле хотите. Смысл не во внешних формах (людях, вещах, событиях). Смысл в относительно бесформенных состояниях ума, которые они вызывают. Иллюзорная форма подчёркивает различие между тем, чего, как вам кажется, вы хотите (внешней формой), и тем, чего вы действительно хотите (внутренним бесформенным состоянием ума). Таким образом, это ещё один способ отделить видимость от реальности и пробудиться к истине.
Приглядитесь. Когда вы хотите убежать от кого-то (или от чего-то), вы на самом деле хотите убежать от состояния ума, которое вы позволяете им в вас вызывать. Когда вы хотите приблизиться к кому-то (или к чему-то), вы на самом деле хотите приблизиться к тому приятному состоянию ума, которое позволяете вызывать этому человеку. Если бы это было не так, неприятный человек всегда оставался бы отвратительным, а приятный человек всегда был бы привлекательным. Если вам кажется, будто кто-то обладает такой силой, дайте ему время и наблюдайте угасание этой силы, подобно тому как это происходит в длительных отношениях. Способность объекта вызывать счастье или страдание также ставится под вопрос, когда вы осознаёте, что привлекательное для одного человека может казаться отвратительным для другого и наоборот.
Когда вы говорите что-то вроде: «Этот человек такой сексуальный!» – вы на самом деле говорите, что позволяете этому человеку воспламенять в вас ощущение жара и страсти. Когда вы говорите: «Я хочу эту машину!» – вы на самом деле говорите, что хотите то состояние ума, которое позволяете вызывать у вас этой машине. Это открытие смещает ваш фокус с внешнего на внутреннее. Это тектонический сдвиг, перемещающий ответственность за ваши страдания и счастье именно туда, где она и должна быть: внутрь вас, в то, как вы относитесь к содержимому собственного ума.
Мой друг Питер переживал сложный период в своём браке. В попытке смягчить боль Питер купил моторную яхту и принял эмоциональное прибежище в своём новом судне. Он проводил всё свободное время, полируя свою новую игрушку и ухаживая за ней. Яхта давала ему то утешение, которое ему было так нужно. Он часто спал на ней или отплывал на ней подальше от берега, чтобы сбежать от своих проблем. Питер начал ассоциировать свою дорогую игрушку со спокойствием ума. Он приравнял жену к страданию, а яхту – к счастью. Он соединил и в результате перепутал внешний объект с внутренним состоянием ума.
Питер сам не осознавал того, что на самом деле ему не так уж и хотелось проводить время на яхте. Так только казалось. Реальность заключалась в том, что он хотел проводить больше времени в счастливом состоянии ума. Этот урок дался Питеру нелегко, как это обычно бывает с большинством из нас, когда яхта начала создавать не меньше проблем, чем его брак. Сломался винт. Заклинило двигатель. Наконец, треснул корпус. Яхта превратилась из места счастья в очередное место страданий. Жена тут же перестала казаться такой уж плохой. Если бы Питер потрудился присмотреться к происходящему, он осознал бы, что его яхта, не говоря о жене, не имеют силы делать его счастливым или несчастным, если только он сам не наделяет их такой силой.
Чтобы достигнуть любого уровня безусловного счастья, или бесформенного счастья, Питеру нужно отделить видимость от реальности и проснуться к сердцу того, к чему он на самом деле стремится. Пока он этого не сделает, подобно большинству из нас, он будет проводить остаток своей жизни в попытке воспроизвести условия (формы), которые, как ему кажется, делают его счастливым, не осознавая того факта (пребывая во сне), что на самом деле он хочет безусловного, или бесформенного, счастья. Вот почему те, кто по-настоящему практикует отречение, и настоящие аскеты (но не фальшивые аскеты, которые от чего-то убегают) кое-что поняли. Они пробудились к тому факту, что внешние объекты не являются тем, чего кто-либо на самом деле хочет.
