Он вернулся со смены рано утром. Его не было дома двое суток!
Я ненавижу его работу.
Натянув трусы на свою спортивную каменную задницу, молча уходит из комнаты, не удостоив меня ответом.
Оттолкнувшись от стены, иду следом.
Открыв холодильник, швыряет на столешницу контейнер с едой. Она рассыпается, а Максут упирается в столешницу руками и замирает, запрокинув голову и закрыв глаза.
Смотрю на напряженный профиль, повторяя:
- Прости.
Он молчит. Его грудь поднимается и опадает. Потому что он зол.
- Я и сама зла на себя! Прости! - выкрикиваю, распуская волосы и швыряя на пол резинку. - Я не знаю, что со мной в последнее время! Я какая-то рассеянная и…
Резко повернув голову, смотрит в моё лицо. Голубые глаза горят, на щеках пляшут желваки.
- Хочешь, чтобы было как в прошлый раз? - чеканит он. - Этого ты хочешь?
- Нет, - шепчу, опуская глаза.
В прошлый раз… в прошлый раз я так испугалась, что у меня начались схватки. Хотя бояться было нечего. Максут был рядом, но любой член моей семьи меня пугает. Любой ее член мужского пола.
- Если здесь для тебя слишком много дверей, тогда давай вернемся в квартиру.
- Я же сказала! Такого больше не будет! Это в последний раз, клянусь!
Я не хочу никуда. Мне нравится этот дом. Понравился ещё тогда, миллион лет назад. Когда увидела весь этот посёлок на выставочном стенде.
- Неделю назад ты говорила так же.
- Что мне сделать? Удавиться?!
- Что делать мне, если с вами что-нибудь случится? - хрипло спрашивает Максут, ударяя кулаком по столу.
Мое сердце подскакивает к горлу, в котором и так застрял ком.
- А что делать нам, если что-нибудь случится с тобой? - сиплю, сжимая ладонью свою шею.
- Айза, - угрожающе предупреждает он. - Оставь свою психологию. Это сраная дверь, а не психоанализ. Мой контракт закончится через полгода, мы говорили об этом двадцать тысяч раз! Нам всем придётся потерпеть.
- Чёртовых полгода! - рычу я, подлетая к столу и отпихивая Максута в сторону.
Выдвинув ящик так, что зазвенела посуда, достаю оттуда тарелку и шлёпаю на стол, собираясь соскрести с него наш ужин.
Дернув за плечи, разворачивает меня к себе. Смахнув со стола тарелку, впивается ладонями мои ягодицы и усаживает на столешницу, растолкав мои бёдра своими. Впившись пальцами в его плечи, смотрю в злые голубые глаза.
- Я заколочу эту грёбаную дверь, - обещает, глядя на меня сверху вниз. - Мне пойти, проверить эту? - указывает подбородком на стеклянный пролёт от пола до потолка за своей спиной.
- Нет… - выдыхаю с облегчением, облизнув губы. - Она закрыта…
Смотрит на меня сурово. На мое лицо. Обнимает его ладонью, очерчивая большим пальцем скулу. Шершавая, грубая поверхность подушечки царапает кожу, но мои веки все равно опускаются от удовольствия, а лицо тянется навстречу.
- Я не хочу, чтобы ты с ней разговаривал… - шепчу, чувствуя его дыхание и его губы на своей щеке.
Тёплые…
- С кем? - бормочет, проводя по моей щеке носом и расстегивая пуговицы на блузке.
Одну за одной…
- С врачом… - вздрагиваю, откидывая назад голову и издавая тихий стон.
Тёплые губы чертят прямую линию по шее вниз до ключицы. Большая горячая ладонь накрывает грудь через тонкое кружево моего белья. Максут царапает меня щетинной, но я и это в нем люблю. Его мужское начало видно всюду! В каждой мелочи. Его палец обводит мой затвердевший сосок прямо через лифчик, а рот прикусывает кожу над его краем.
- А-х-х… - прогибаюсь в спине ему навстречу, обнимая ладонями полу-лысый колючий затылок.
- Думаешь, мне может понадобиться другая женщина? - хрипит Максут, обвивая рукой мою талию и вжимая меня в свой голый торс, пока его рот продолжает целовать и покусывать мою грудь, отодвинув вниз кружево…
От соприкосновения нашей кожи и этой повсеместной атаки я опять испускаю стон. Чистый мужской запах моего мужа сводит с ума! Между своих ног я чувствую его возбуждение. От этого волны безумной потребности проходят через нас обоих.
- Плевать мне на все… - двигаю бёдрами, сходя с ума от ответных толчков и учащенного дыхания на своей шее. - Я… запрещаю тебе, ясно?
Тихо смеётся, вскинув голову. Смотрю на него свирепо. В уголках голубых глаз морщинки, а на лице одна из тех открытых улыбок, которые получается добыть из Максута совсем не часто! Но здесь нет ничего смешного…
- Не вздумай сказать мне что-то подобное при посторонних, - смотрит на мои губы. - Особенно при моем отце или Мансуре.
- Я…
В тишину дома врывается тихий, а потом кошмарно громогласный плач. Такой, что я подпрыгиваю в руках Максута. Наша дочь никогда не просит есть тихо. Никогда!
- Блять… - шепчет Максут, а потом набрасывается на мои губы.
- М-м-м… - пытаюсь оттолкнуть его плечи, но он сгребает мое лицо обеими ладонями и с рыком соединяет наши языки, на секунду выбивая из головы все мысли.
Жадный непреклонный рот терзает мою шею, руки дергают вниз юбку вместе с колготками и бельем. Максут срывает меня со столешницы, заставляя обхватить себя ногами. Бросив на диван, нависает сверху, продолжая терзать мою шею и губы. Дергает вниз вторую чашечку лифчика и накрывает горячим влажным ртом сосок.
Он всегда такой.
Дикарь.
А иногда… иногда очень медленный…
Иногда он такой нежный.
- А-й-й-й-й!.. - выгибаюсь и выбрасываю бедра навстречу его пальцам.
Наша дочь орёт так истошно, что я хочу сорваться с места, но вместо этого с жадностью глажу своего мужа, сдернув вниз его трусы. От восторга на ногах поджимаются пальцы. Сжимаю и глажу. Максут стонет, усаживая меня верхом.
Оба тяжело дышим и смотрим на темный коридор, а потом друг на друга. Запустив руки в мои волосы, снова соединяет наши губы.
Рукой направляю его в себя.
- Не спеши…. не спеши… блять, Айза! - вскидывается, пытаясь меня остановить.
- Всё… нормально… чё-ё-ё-р-т… - пищу и жмурюсь.
Опускаюсь, морщась от дискомфорта.
- Айза! М-м-м-м…
С ним всегда так… больно, а потом…
Его губы жалят повсюду.
Подхватив мои ягодицы, осторожно толкается в меня под истошный плач нашей дочери.
- Сейчас…
- А-х-х-х…
- М-м-м-м…
Прилипнув к его груди, ловлю плавные, а потом резкие толчки. Мой муж насаживает на себя мои бёдра, а через минуту дрожит и стонет.
