– бог?
– Этан!
Знакомый голос пытался проникнуть в мой разум. Я повернул голову на звук. Совсем рядом стоял молодой мужчина. Волнистые волосы цвета жжёного сахара спутались и повисли грязными прядями. В золотистых глазах плескалась паника. Я точно знал его.
– Этан, нужно всё это прекратить. Ты убиваешь себя.
Себя? Не всех, а себя? Почему ты заботишься обо мне?
…ты стал мне семьёй…
Что со мной?
– Эмилий? – голос дрожал и не хотел слушаться. Волна боли и жара обрушилась на меня, и я с криком упал на колени.
– Этан. – Он подбежал ко мне, собираясь опуститься рядом.
– Не подходи! – Я выставил вперёд свою руку, от которой исходил пар. – Это опасно.
Эмилий растерянно остановился.
– Этан, как мне помочь? Как всё остановить?
Даже после моего предательства этот человек оставался на моей стороне. Нашу связь уже не вернуть. Всё было обманом. И сейчас существовал только один путь, по которому суждено пройти лишь мне. Ноги дрожали и не слушались, но с огромным усилием я поднялся.
– Эмилий, отойди как можно дальше.
– Ты знаешь, что делать? Ты будешь в порядке? – в его голосе сквозило беспокойство и забота.
Я кивнул и вымученно улыбнулся.
– Извинись перед всеми. Из меня вышла никудышная надежда.
– Этан…
Но я уже не слушал его. Не герой, но дороги назад не было. Глаза закрылись, и перед ними всплыл любимый синий взгляд. Всё так, как и должно быть. На земле нет места нам обоим, значит, встретимся по ту сторону. Я не заставлю тебя долго ждать, Бардоулф, нет… Каталея…
Сила хлынула мощным потоком, поглощая меня, сжигая дотла в адском пламени. Я чувствовал, как кости трещат, а огонь пожирает внутренности. Но боли больше не было. Стало легко и спокойно. Смерть – моё искупление.
С крови началось, кровью всё и закончится.
Эпилог
Преисподняя открыла свои врата – это первая мысль, которая возникла от увиденного. Толпа меченых набрасывалась на людей и вгрызалась в них остатками зубов, вырывая куски плоти. Крики оглушали. Я достал меч и ринулся через площадь. Дерьмо! Чтобы их всех черти драли! Почему мы оказались в Дартелии? Что произошло на той горе?
Под ноги упал какой-то толстый мужик с огромной увесистой цепочкой на шее. В его живот вцепились сразу два мертвяка. Он мерзко скулил и пытался отползти. Я размахнулся и ногой отпихнул одного меченого. Тот, издав противный чавкающий звук, безобразным мешком гнили и костей упал в стороне, но тут же снова двинулся к толстяку. Дерьмо! Мне даже убить их нельзя. Я оглянулся в поисках светлой макушки, но в этом хаосе ничего было не разглядеть.
– Эмилий! – я крикнул изо всех сил, но ответа не услышал.
Да где же он? А Этан? Вот его найти было легко. Этот дурень стоял на возвышении и презрительно наблюдал, как всё вокруг утопало в огне и крови. Если он там, значит, и Эмилий должен быть поблизости. Не успел я сделать шаг, как на меня что-то налетело, больно впиваясь в плечо. Вот дьявол! Меченый прокусил мою кожу, пытаясь содрать её. Обхватив рукой выступающие позвонки, я резко оторвал его от себя. Глаза уловили движение – ко мне направлялись ещё двое. Ну и шустрые же ребята, особенно если учитывать, что они уже сдохли! Отбросив меченого, я поспешил к помосту, не обращая внимания на вопящих людей. Они сходили с ума и толкали других меченых. Рядом свалился старик в богатой одежде. Его пальцы, увешанные драгоценными перстнями, карябали землю. Он вырывался из хватки трёх мертвяков, при этом ужасно визжа:
– Золото, я вам дам много золота. Только спасите. Я отдам вам всё, что у меня есть.
Его глаза остановились на мне, и старик протянул костлявые руки в мою сторону.
– Спаси меня! Я отдам тебе всё, только убей их! Забирай даже рабов. Красивых рабов. Больше нигде таких не найти.
Рабы? Этот богатей держал рабов? Если сначала я раздумывал над тем, как отцепить меченых от него, то после этих слов лишь кровожадно ухмыльнулся. Оставить таких ублюдков мучительно умирать – дело чести. Развернувшись, я махнул ему рукой на прощание и пошёл дальше, лавируя между людьми и трупами.
– Не-е-ет! Спаси! Спаси меня!
Позади раздался противный хруст, сопровождаемый истошным криком. Минус одна мразь на земле. Может, этот кошмар нужен, чтобы очистить землю от настоящей нечисти?
Внезапно сзади на меня навалились несколько меченых, и я согнулся под их весом. Липкая слизь, капавшая с их тел, текла на лицо. Попытки их сбросить провалились, а меч просто выпал из скользких пальцев. Сквозь вопли и противное чавканье до меня донессяз накомый голос.
– Этан!
Дерьмо. Там был Эмилий. Нужно как можно быстрее избавиться от этих тварей. Мне уже стало плевать на проклятие, и я приготовился разорвать их гнилые глотки. На мгновение кожу обожгло огненной волной, и груз пропал с моей спины – с неё сыпался пепел. Всё вокруг было в нём. Меченые вспыхивали и горели, оставляя лишь чёрную золу. Дорога расчистилась, и я бросился к помосту, расталкивая всех на своём пути.
Голова Этана покоилась на коленях Эмилия. Он испуганно смотрел, как из безжизненных глаз и рта Словотворца текла кровь. От его кожи исходил пар, а вздутые вены в некоторых местах лопнули, выплёскивая чёрную жижу. Он выглядел как чудовище.
– Что с ним?
– Крис? – Эмилий, вздрогнув, повернулся ко мне и беспомощно покачал головой. – Его больше нет.
Невозможно! Этот паршивец не мог вытворить всё это и просто сдохнуть. Я нагнулся и пробежался руками по его шее и груди. Сердцебиения и дыхания не было. Он определённо умер.
– Что нам теперь делать? – Эмилий оглянулся по сторонам.
Со смертью Этана все меченые рассыпались прахом, но теперь прокажённые земли были всюду. Единственная надежда на спасение умерла, не оставив ничего, кроме разрушения. Мы сделали неправильный выбор, поддавшись на уговоры Барди. А теперь не стало ни короля, ни Словотворца. А проклятие Эмилия осталось, и оно будет его пожирать.
– Мне так жаль. – Слёзы сами потекли из его глаз. – Как же мне жаль, Этан. Мы не успели, не смогли, не спасли. Никого не спасли. Это конец, Кристиан. Для всех нас.
Он прижал тело Словотворца к себе, мерно раскачиваясь с ним. Слишком поздно я заметил, как вены на теле Этана стали сдуваться, а чёрный поток хлынул к Эмилию. С криком я потянулся к нему, пытаясь оттолкнуть от тела, но неизвестная сила отбросила меня назад, не давая даже приблизиться. На моих
